Судьбу не изменить, или Дамы выбирают кавалеров - Марина Крамер

— Соображаешь, Степаныч, — одобрительно хмыкнул Женька, оценив смекалку охранника. — Остальные тоже в маскарадном?

— Конечно. В уличное переоделись, чтобы внимания меньше привлекать.

— Ты это, Леон… будешь зачищать когда — его оставь, — похлопав по плечу Степаныча, сказал Хохол, и Леон неопределенно кивнул. — Все, мы погнали.

— Звони, если что.

Идиот убежден, что все, кроме него, идиоты.

Акутагава Рюноскэ, писатель

Дорога в ресторан оказалась утомительной. Марина искренне сочувствовала водителю и охране запаниковавшего не на шутку Ворона — он буквально изводил их придирками и требованиями то прижаться к обочине, то вклиниться в гущу машин, то оторваться от толпы, то, наоборот, как можно плотнее встать в поток. Наконец она не выдержала:

— Ты что истеришь, как баба на сносях?! Оставь водилу в покое, в окошечко посмотри лучше! Достал, ей-богу!

Бросив взгляд в зеркало заднего вида, она поймала благодарную улыбку водителя и чуть заметно кивнула. Ворон умолк, отодвинулся от нее и засопел обиженно. Марина сидела между ним и вторым охранником, обмахивалась веером, потому что кондиционер мало помогал, и считала минуты до возможности выйти на улицу.

Парковка у ресторана была совершенно пуста, и это удивило Коваль — в то время когда «Шар» принадлежал ей, здесь не то что машину — самокат припарковать было невозможно.

— Что, перестал народ суши любить? — прищурившись на ярком солнце и сдвигая очки с волос на лоб, спросила она, направляясь вслед за охранником ко входу.

— Да я-то откуда знаю? — буркнул все еще злившийся Ворон. — Я сюда по вечерам в основном езжу, днем-то некогда.

«Днем-то ты очкуешь, вот и не ездишь, — усмехнулась про себя Марина. — И сегодня не поехал бы, если бы я не настояла. Вот просто ужас, до чего мужика страх может довести».

В холле ресторана оказалось божественно прохладно, и Марина убрала веер, вдохнув полной грудью:

— О, хоть где-то нет пекла… — Ухватив Ворона двумя пальцами за рукав летнего пиджака, она подтянула его к себе и зашипела в ухо: — Морду попроще сделай. Я, как-никак, твоя любовница, а ты ведешь себя как хомяк надутый. Изобрази, будь так ласков, на лице счастье от близости прекрасной дамы, не пали контору, понял?

Ворон сперва открыл рот от изумления, но потом, спохватившись, по-хозяйски облапил Марину за талию:

— Так пойдет?

— Полегче, а то огорчу, — улыбнувшись, проговорила она чуть слышно, и Мишка ослабил хватку.

Она изобразила заботливую женщину и поправила съехавший набок галстук:

— Снял бы пиджак, жарко ведь.

— В татами сниму.

— Мы не пойдем в татами, — вздрогнув всем телом, отрезала Коваль, — и не задавай вопросов, просто сделай так, как я сказала. В татами-рум мы не пойдем — это все.

Ворон пожал плечами и повернулся к спешившему навстречу метрдотелю:

— Стол подальше от окна и от кухни.

— Я вас понял, Михаил Георгиевич, сейчас все сделаем.

Коваль смотрела по сторонам и понимала, что и в этот раз в ресторане ничего не изменилось — новый владелец как будто не смел прикасаться к интерьерам и вносить какие-то правки в выверенное до мелочей убранство. От этого в душе становилось теплее. «Стеклянный шар» Марина всегда выделяла из всех заведений, которыми владела, и, будь такая возможность, вернула бы его в собственность, даже как-то обсуждала такую возможность с Хохлом, но тот стоял насмерть:

«Не заговаривай на эту тему больше. Ничего не должно связывать тебя с этим городом, даже такая мелочь, как ресторан. Не хватало еще, чтобы кому-то пришло в голову поинтересоваться владелицей».

«Но ведь можно купить его на подставное лицо», — резонно возразила тогда Марина, на что немедленно получила короткий и твердый ответ мужа:

«Нет, я сказал. И закрыли тему насовсем».

Пришлось подчиниться.

Сейчас, остановившись посреди пустого зала, Коваль поняла вдруг, что Женька был прав. Нельзя привязывать себя к этому месту, оно настолько кричит о своей прежней хозяйке, что появление новой владелицы запросто вызовет ненужный интерес к ее персоне. Отныне она может быть здесь только гостьей, и не более того.

— Ты чего залипла? — спросил Ворон, заметив ее состояние.

— Так… вспомнила, — уклонилась от ответа Коваль. — Ну что, куда сядем-то?

Мэтр маячил из дальнего угла зала, где за большой квадратной колонной стоял столик на двоих — Марина помнила, что обычно он пустовал, так как расписанная в стиле старинных японских гравюр колонна закрывала весь обзор. Но им сегодня как раз это и было нужно. С другой стороны колонны стоял стол побольше, и там вполне можно было усадить охрану — разговора они не услышат, а зал будут держать в поле зрения, как и вход в подсобные помещения. Ну, если, конечно, охранники такого уровня, как обещал Леон…

Марина отказалась от меню, сделав заказ сразу — всегда выбирала здесь одно и то же, прежний мэтр даже не приносил тяжелую папку с красочными фотографиями блюд. Но теперь она не была больше собой, прежней.

Ворон долго и придирчиво изучал названия и снимки, и Марина фыркнула:

— Можно подумать, ты в этом хорошо разбираешься. Наверняка ведь знакомые слова ищешь?

— Не цепляйся. Я здесь часто бываю.

Определившись с заказом, Ворон замер в довольно напряженной позе, и Марине даже показалось, что он старается услышать, о чем разговаривает охрана с другой стороны колонны.

— Не напрягайся, там ничего не слышно.

Он резанул ее быстрым злым взглядом, но промолчал.

— Слушай, Мишка, ты всерьез думаешь, что за тобой охотятся круглосуточно? — закурив по привычке, спросила Марина.

— Ощущение противное.

— Ну, ощущение… Я тебе одно скажу: если Бес хотел бы тебя убрать сразу, так убрал бы уже, — выпуская дым, продолжила она, — но ты ему живой зачем-то нужен. Живой и здорово напуганный — вот примерно как сейчас. На тебя же смотреть больно, Ворон, я бы никогда не поверила, что можно вот так кого-то бояться. А главное — что это ты будешь трястись от ужаса, именно ты.

— Не дави ты мне на гниль, дорогая, — попросил он, пряча глаза, — думаешь, мне легко? Сам себя чувствую тряпкой и дерьмом, а справиться не могу уже. Как жить-то под прицелом, а?

— Да брось ты — под прицелом. Все самое интересное будет после выборов, уж поверь мне.

— Опять загадки загадываешь?

— Пока — да, — кивнула Марина, поигрывая зажигалкой, — но ты не волнуйся, в свое время все отгадки твоими будут.

— Мутная ты.

Она пожала плечами: