Западня для лорда - Маргарет Макфи

— Нет, я в порядке.

— Хвала небесам. — С шумом выдохнув, он закрыл глаза и прижал пальцы к вискам. Его руки подрагивали. — Какого черта ты вообще делала дома, Венеция? Ты же должна была быть в театре.

Она колебалась, не зная, говорить ли ему правду, и решила, что все же должна.

— Линвуд приходил ко мне.

— Линвуд? — повторил Роберт, явно шокированный этой новостью.

Венеция кивнула.

— Мы повздорили, он знает правду, Роберт. Ему все известно с самого начала. — Даже когда он занимался с ней любовью.

— Обо мне?

— О том, что мы с тобой затеяли, о сборе информации, соблазнении, ловушке. Ему лишь неизвестно, что ты мой брат. По его мнению, ты меня просто нанял.

— Он знает? — Роберт удивленно поднял брови. — Неудивительно, что ты не нашла пистолета. — Он стал вышагивать по комнате, затем снова повернулся к Венеции. — Был ли он в доме, когда начался пожар?

Она покачала головой:

— Он ушел незадолго до этого.

— Боже мой, — прошептал Роберт, у Венеции кровь застыла в жилах. — Он ведь уже проделывал такое раньше. Он сам тебе признался. Он застукал тебя, когда ты обыскивала его кабинет, а потом спорила со мной. Он точно знал, что ты подослана соблазнить его и заманить в ловушку.

Он многозначительно посмотрел на нее. Ход его мыслей был вполне ясен.

— Нет! Все совсем не так!

— А как?

Она лишь покачала головой, понимая, что не следует разглашать произошедшее между ней и Линвудом, так как и сама не до конца это понимала.

— Он не причинил бы мне зло. Он спас меня из горящего дома, рискуя своей жизнью. Зачем бы ему было так поступать, если бы именно он учинил поджог?

— Возможно, кто-то его видел. Или решил, что это выглядит подозрительно. Или просто вознамерился поиграть в героя. Не знаю, Венеция. — Закрыв глаза, он снова потер лоб, разговаривая скорее с самим собой, чем с сестрой. — Я и не предполагал, что все может так обернуться. — Он посмотрел на Венецию. — Хочешь ты этого или нет, придется пойти в полицию, сообщить о пожаре в доме нашего отца… и в твоем собственном ложе.

Сердце Венеции бешено заколотилось.

— Нет!

— Да, — настаивал Роберт. — Он же хотел убить тебя! А ты что собралась делать? Сидеть и ждать, пока он попытается сделать это снова? Все зашло слишком далеко и должно прекратиться немедленно. Из-за этого ублюдка я потерял отца, не хочу лишиться еще и тебя. — Помолчав немного, он добавил: — Либо ты идешь в полицию, либо это сделаю я.

— Ты не посмеешь! — вскричала она.

— Еще как посмею.

— Если ты это сделаешь, все выплывет наружу. Обо мне, о тебе, о Ротерхеме и… о моей матери. Все, что я так тщательно скрывала.

— Если такова цена спасения твоей жизни, я готов ее уплатить.

— Но я буду погублена!

— Едва ли. Линвуд убил Ротерхема, я не стану стоять в стороне и ждать, когда он убьет тебя. Или ты сегодня же идешь в полицию, Венеция, или завтра это сделаю я. — Он посмотрел на нее. — Знаю, что тебе это не по душе, но так будет лучше.

В его глазах она прочла упрямую решимость, которая была ей очень хорошо знакома. Кивнув на прощание, Роберт вышел из комнаты.

— У тебя в кабинете пахнет сажей и дымом. — Рейзби налил бренди в два стакана. — Знаю, для спиртного еще чертовски рано, но после случившегося вполне допустимо.

— Одежда, которая была на мне вчера, выброшена. Я вымылся с головы до ног, но запах все равно остался.

Точно так же Линвуду никак не удавалось избавиться от мыслей о Венеции. Как она стояла посреди пламени, потом прижималась к нему, неотрывно глядя на него. Он взял стакан.

— Ты видел ее сегодня утром?

Рейзби покачал головой.

— Из-за случившегося счел неуместным оставаться на ночь. — Он отхлебнул бренди. — Элис я навещу позднее. Полагаю, ты идешь со мной?

— Нет.

— Тогда передать мисс Фокс, что ты навестишь ее позже?

— Я не стану этого делать.

— Но я думал…

— Ты ошибался.

Воцарилось молчание.

— Прости меня, Рейзби, — сказал Линвуд. — В последнее время собеседник из меня никудышный.

— Это и понятно, дружище.

Линвуд сделал глоток бренди.

— Уверен, мисс Суитли о ней позаботится.

— Без сомнения, — заверил Рейзби, жестом указывая на группу репортеров, собравшихся у парадной двери дома Линвуда. — Как давно они тут?

Линвуд еще красными от дыма глазами проследил направление его взгляда.

— С рассвета.

— Они считают, что она у тебя.

Линвуд ничего не ответил, лишь крепче сжал челюсти.

— А ты, я вижу, совсем не отдыхаешь.

— Слишком много мыслей в голове, не дают уснуть, как обычно, — ответил Линвуд. «Венеция Фокс. То, что между ними случилось. Роберт Клэндон. Ротерхем».

Даже почувствовав на себе вопросительный взгляд Рейзби, он не обернулся.

— Тебе нужно постараться поспать, — сказал Рейзби.

— Прежде следует разобраться с проблемами.

Они сели ближе к огню, чтобы допить бренди.

Вскоре Рейзби засобирался домой. Линвуд понимал, что должен позволить ему уйти, и не произносить ни слова. Когда друг был на полпути к двери, все же позвал его:

— Рейзби!

Тот остановился и посмотрел Линвуду в глаза.

Линвуд понимал, что своим вопросом приоткроет другу тайну сердца.

— Ты ведь сообщишь мне, как она?

— Разумеется, — кивнув, мягко ответил Рейзби.

Подойдя к окну, Линвуд наблюдал, как отъезжает экипаж Рейзби. В комнате стало очень тихо, лишь раздавалось тиканье часов. Налив себе еще бренди, он подошел к книжному шкафу и стал рассматривать кожаные корешки книг. Его взгляд задержался на одной.

Он не сожалел, что Ротерхем мертв, какие бы последствия это за собой ни влекло. Подняв глаза, увидел картину со скаковой лошадью и тут же подумал о скрытом за ней сейфе и о ночи, когда он занимался с Венецией любовью. Решив не оставаться в комнате, где его преследуют воспоминания, он приказал слуге подготовить экипаж, намереваясь ехать в «Уайтс».

— Венеция?

Подняв глаза от созерцания пламени в камине, Венеция увидела Элис, с тревогой глядевшую на нетронутый поднос с ужином.

— Ты ничего не ела.

— Нет аппетита. — В желудке поселился тошнотворный тяжелый страх.