Книги онлайн и без регистрации » Романы » Западня для лорда - Маргарет Макфи

Западня для лорда - Маргарет Макфи

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 60
Перейти на страницу:

— Вы не были честны со мной, Венеция.

Его голос и выражение лица были столь же холодными и отстраненными, как и в вечер знакомства.

— Да, мне следовало рассказать вам, что я девственница.

— И об этом тоже, — мрачно согласился он.

Время будто остановилось, а вместе с ним ее сердце, дыхание, окружающий мир. Все будто внезапно покрылось толстым слоем льда. Она медленно повернулась к Линвуду.

— Когда я проснулся, вас уже не было, — произнес он.

— Я опасалась разоблачения, но надеялась, что увижу вас сегодня, и мы поговорим.

— А потом я заметил вашу кровь на простыне.

Сглотнув, она ничего не ответила.

— Тогда я приехал сюда, и мне сообщили, что вы в театре. Я отчаянно желал увидеть вас, убедиться, что не причинил вам боли. — Коротко рассмеявшись, он покачал головой. — И я поехал в театр, к боковой двери, как вы мне и говорили.

Венеция закрыла глаза, предугадывая, какими будут его следующие слова, готовая услышать их. На сердце вдруг легла тяжесть, будто по жилам у нее текла не кровь, а лед.

— Когда я подошел к двери вашей гримерной, услышал мужской голос, голос Роберта Клэндона.

Венеция прижала руки к вискам. «Боже, нет! Только не это!»

— Характер вашей беседы не мог не привлечь моего внимания, Венеция.

Она вздохнула, понимая, что нужно немедленно прояснить ситуацию, ибо уклониться не удастся.

— Как много вам удалось подслушать?

— Достаточно.

Поджав губы, она попыталась сглотнуть стоящий в горле комок.

Раздался стук в дверь.

— Экипаж ждет, мадам. — Альберт посмотрел сначала на Линвуда, затем на Венецию. — Прошу прощения за вмешательство. — С этими словами он поспешно ретировался.

— Кем вам доводится Клэндон, Венеция?

Она лишь покачала головой. Это был единственный вопрос, на который она не могла ему ответить, не в состоянии была раскрыть свое сердце и мрачные тайны прошлого. Тогда она все потеряет, а он возненавидит ее до конца дней, если это уже не произошло.

— Никем.

— Никем, — чуть слышно повторил он.

В его черных глазах сверкал угрожающий огонь, на лице появилось рассерженное опасное выражение, но от этого оно не стало менее прекрасным. Ничто в нем сейчас не напоминало о мягкости и нежности прошлой ночи.

— Он всего лишь мужчина, с которым вы состоите в сговоре. Я полагал, возможно, он ваш любовник, но прошлая ночь показала, что в этом я заблуждался. Так что за отношения вас связывают? Денежные?

— Так вы знали? — поразилась Венеция.

— Разумеется, знал. Мне все известно с самого начала. Все ваши расспросы о Ротерхеме. — В его глазах полыхало черное пламя гнева, но выражение лица оставалось непроницаемым. — Клэндон полагает, что я убил его отца, и подослал вас заманить меня в ловушку.

Она отвела взгляд, зная, что бессмысленно отрицать очевидное.

— В таком случае зачем вы вступили в эту игру?

— По той же причине, что и вы, Венеция.

Она смотрела на него, такого непроницаемо-недосягаемого, и чувствовала, что ее сердце вот-вот разорвется от боли.

— А прошлая ночь?

— Всего лишь логическое завершение.

Его слова полоснули ее, точно кинжал. Она отвесила ему звонкую оплеуху.

Линвуд даже не поморщился. Стоял перед ней молчаливый и неколебимый как скала. В его черных опасных глазах она могла без труда прочесть обвинения еще более худшие, чем те, что были высказаны вслух.

Окружающий воздух, казалось, потрескивал от напряжения.

— Клэндон прав, вы очень хорошая актриса, Венеция. Стоило сыграть в вашу игру, чтобы уложить вас в постель и получить то, что не сумели все прочие мужчины Лондона.

— Убирайтесь прочь! — вскричала она.

Их взгляды на мгновение встретились, затем Линвуд поклонился ей и вышел.

Часы пробили семь, но Венеция не трогалась с места. «Розина» и театр были забыты. Она вслушивалась в его удаляющиеся шаги, в стук закрываемой двери, по щекам текли слезы. Прижав руки к глазам, она отчаянно разрыдалась, впервые с тех пор, когда была ребенком.

* * *

От Линвуда веяло арктическим холодом и яростью, когда он покинул особняк Венеции Фокс. Он всячески пестовал эти чувства, потому что знал, с чем в конечном итоге останется. С зияющей раной в сердце. Он шел по мостовой, чеканя шаг, и морозный воздух холодил ему лицо.

Он шел не оглядываясь, снова и снова повторяя себе, кем на самом деле является Венеция. Он отдалялся от ее дома и от нее, но, сколь бы велико ни было проложенное между ними расстояние, он не мог сбежать от того, что лежало у него на сердце. Линвуд проходил мимо женщин, опасливо на него косящихся, и мужчин, притворяющихся, что не замечают его вовсе. Он проделал уже половину пути, когда обнаружил, что забыл трость у Венеции. Прежде он никогда ее нигде не оставлял. Он хотел было продолжить путь, а за тростью отправить лакея, так как не имел ни малейшего желания снова встречаться с Венецией, но понимал, что так поступать нельзя. Трость являлась символом ордена Волка. Он поклялся оберегать ее ценой жизни и никогда не оставлять без присмотра. Будучи человеком, относящимся со всей серьезностью к принесенным клятвам, он развернулся и пошел назад.

Линвуд почувствовал запах дыма еще до того, как оказался на Кинг-стрит, но не придал этому значения; лишь повернув за угол, увидел царящую вокруг суету. На мгновение его сердце перестало биться, а желудок камнем упал вниз. Из дома Венеции выбегали люди, в полукруглом окне гостиной виднелись языки пламени. Линвуд бросился бежать.

Все происходило слишком быстро. Зазвенело битое стекло, огонь разгорался сильнее. К тому времени, когда Линвуд достиг особняка, из окна повалил густой черный дым, поднимающийся в ночное небо. Собравшиеся перед домом слуги и горничные с запачканными сажей лицами с ужасом взирали на происходящее. Все плакали. Из соседних домов выскакивали соседи в халатах и тапочках. Кто-то плескал водой из ведра на беснующийся океан пламени. Наконец Линвуд заметил Альберта. Венеции нигде не было видно.

— Венеция! — вскричал он, но ответа не получил.

Он пробрался к Альберту через царящий вокруг хаос и заметил, что старый дворецкий держит в руках его трость.

— Слава богу, вы вернулись, милорд. Она все еще внутри! — сказал Альберт, возвращая ему трость.

Линвуд наспех пробормотал слова благодарности, выхватил из кармана носовой платок и, обмакнув его в ведро с водой, прижал к лицу. Передняя дверь была распахнута настежь. Он вошел в холл, наполовину охваченный пламенем.

Деревянная балюстрада загорелась, когда он поднимался по ступеням. Из-за густого едкого дыма, разъедающего глаза, он едва видел, что творится вокруг.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 60
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?