Седьмая чаша - К. Дж. Сэнсом

— Он и к Роджеру не так подобрался.

— Нет, но в чем тогда связь между двумя этими случаями? — Он серьезно посмотрел на меня. — Мы должны выявить ее, адвокат Шардлейк. Я согласен, вам стоит поговорить с человеком, обнаружившим тело доктора Гарнея. Я устрою эту встречу и пришлю вам весточку. А вы тем временем приготовьте список всех, с кем был знаком мастер Эллиард: клиентов, друзей, возможных врагов.

— Да, я поговорю с его клерком. — Я тяжело вздохнул. — И с его вдовой. А что с телом? Можно ли забрать его для похорон?

— Разумеется.

Харснет снова почувствовал себя неловко.

— Благодарю вас.

Где-то один раз пробили часы. На сегодня в Линкольнс-Инн у меня была назначена встреча с Кайтами, и еще я должен был зайти к Дороти.

Мы вышли во двор дворца Ламбет, и на нас повеяло запахом мокрой травы, забытым за долгие месяцы, в течение которых на земле лежал снег.

Я повернулся к Харснету.

— Я не понимаю, для чего вы привлекли к этому сэра Томаса Сеймура. Он выглядит…

— Ненадежным? Безмозглым хамом? — Коронер холодно усмехнулся. — Он сочетает в себе не только все эти качества, но и многие другие, куда более непривлекательные. Это человек невиданного самомнения и зазнайства, рожденный, чтобы повсюду приносить вред. Он сидит на шее у брата. Но без него нам не обойтись.

— Почему?

— Томас Сеймур хотел жениться на Кэтрин Парр, а она была влюблена в него. Почему? Это только богу известно. Видимо, иногда ум за разум заходит даже у самых здравомыслящих женщин. Из-за короля ему пришлось уйти в тень, но теперь он заставил брата привлечь его к этому делу. По его собственным словам, ради ее безопасности. Если у лорда Хартфорда и есть слабость, то это привязанность к брату. Но Томас — хуже любого паписта.

— Чем?

На лице Харснета появилась гримаса отвращения.

— Он атеист. Человек, отрицающий Бога.

Харснет оставил меня у реки. Отыскав свободную лодку, я вернулся к причалу Темпл, а оттуда — в Линкольнс-Инн. Необузданная злость, которую я испытывал после окончания слушаний, сменилась рассудительным страхом. Стоило мне вспомнить о могущественных людях, с которыми я только что сидел за одним столом, мои внутренности начинали скручиваться в тугой болезненный узел. Но, по крайней мере, успокаивал себя я, на сей раз нет никакой неопределенности. Мы все на одной стороне и едины в желании поймать убийцу.

Для меня было облегчением увидеть, что Барак находится в конторе и работает за своим столом, рядом с молодым Скелли. Я мотнул Бараку головой, делая знак пройти в мой кабинет. Скелли посмотрел на нас сквозь толстые стекла очков, которые он носил по причине слабого зрения. Выражение его лица было грустным. Вероятно, он чувствовал себя лишним, исключенным из каких-то важных событий, происходящих вокруг Линкольнс-Инн. Ну и ладно, так было безопаснее для всех, в том числе и для него.

Я пересказал Бараку все, о чем мне стало известно во дворце Ламбет, полагая, что он обрадуется перспективе новых волнующих приключений, но он выслушал меня молча и долго сидел, задумавшись.

— Этот Томас Сеймур, — сказал он наконец, — очень опасный тип. Лорд Кромвель не доверял ему и всячески препятствовал его возвышению, хотя при этом весьма уважал его брата.

— Его романтическая увлеченность Кэтрин Парр усложняет дело.

— Он известен как бабник, который к тому же не делает тайны из своих похождений. А болтун в данном случае опаснее любого врага, особенно если Кранмер хочет сохранить все в тайне от короля.

— Это понятно, но я вынужден помогать им, я дал обещание Дороти. — Я посмотрел на Барака. — А вот ты вовсе не обязан влезать во все это, если у тебя нет желания. Тебе нет резона подставлять голову под топор.

— Это верно, — ответил он, — и все же я вам помогу.

Однако было видно, что Бараку тоже не по себе.

— Я не могу понять сути произошедшего. Одно убийство, совершенное столь необычным способом, — это дико само по себе, но два?

— А может, убийца — сумасшедший? Может, он возненавидел Роджера и того доктора, решив, что они каким-то образом навредили ему?

— Сумасшедший не смог бы столь тщательно спланировать и выполнить эти преступления.

— Это точно. Убийца очень ловко обманул Роджера своими письмами. Возможно, что-то подобное он проделал и с доктором. Заманил их в безлюдное место, накачал каким-то образом наркотиком, а потом отнес к приливной луже и фонтану и перерезал глотки.

Я с растерянным видом пожал плечами.

— Помните ту ночь, когда вы спугнули какого-то неизвестного, который шастал рядом с жильем Эллиардов? Не исключено, что он осматривался на Гейт-хаус-корт, готовился к осуществлению своего плана.

— Это означало бы, что территория Линкольнс-Инн ему не знакома. Но зато он неплохо разбирается в тонкостях юридического дела, если сумел изготовить фальшивые письма к Роджеру, и достаточно — в медицине, чтобы рассчитать нужную дозу двейла.

Я покачал головой. А ведь стоило мне в тот вечер выйти от Роджера и Дороти чуть раньше, и я столкнулся бы с убийцей нос к носу! Убил бы он тогда и меня, чтобы я не смог опознать его?

— Не могу понять, откуда эта скотина могла узнать все это? — проговорил Барак.

— И кто мог ненавидеть Роджера до такой степени, чтобы устроить этот кошмарный спектакль в фонтане?

Я внимательно посмотрел на своего помощника.

— А ведь это был именно спектакль. Он хотел, чтобы жертву обнаружили в таком виде, да еще в людном месте. И судя по тому, что я сегодня услышал, то же самое было и с доктором Гарнеем.

Барак кивнул.

— Когда я работал на лорда Кромвеля, я сталкивался с очень странными и мрачными вещами. Но ни о чем подобном не слышал. Никогда.

— И я тоже.

Некоторое время мы молчали, потом я встал.

— Ладно, мы пока слишком мало знаем, чтобы строить предположения. Нам нужно предпринять практические шаги.

— Хорошо. С чего начнем?

— Для начала я составлю список клиентов и приятелей Роджера, чтобы проверить, не было ли у них с доктором Гарнеем общих знакомых. Для этого мне нужно будет поговорить с клерком Роджера и с Дороти. Кстати, как она вела себя по пути домой?

— Спокойно. Но было видно, что она здорово расстроена тем, как прошли и чем закончились слушания.

— Да, — вздохнул я, — мне придется быть очень осторожным в разговоре с ней. И мне хотелось бы, чтобы ты вместе со мной встретился с тем человеком, который наткнулся на тело доктора у реки. Харснет организует эту встречу.

— Каков он, этот Харснет, при ближайшем знакомстве?

— Один из ярых, как мне кажется. Но при этом твердо стоит на земле. Умен, практичен.