Наказание для продюсера - Анна Леманн

И пусть сейчас я должна быть высокомерной не подавать виду, что невообразимо сильно рада видеть эту пару, но улыбку сдержать не могу.

— Запомни свой взгляд сейчас, — шепчет Златогорский. — Так на тебя скоро буду смотреть фанаты.

— Идите вы, — тихо шиплю на него.

— Нет-нет, я рядом постою, — хохотнув также негромко говорит и сделав шаг, становится рядом. Слишком рядом, как если бы муж охранял любимую жену от внимания мужчин.

Тьфу, бред! Он просто стал рядом!

— Привет, — подает голос дядя, наконец подошедший к нам. Все своим видом он хочет казаться равнодушным и беззаботным, то я четко видела, как его глаза быстро осмотрели меня, остановившись на тех местах, где мы с продюсером случайно соприкасались. Чтобы избежать его недовольного взгляда, отстраняюсь от продюсера на парочку сантиметров и продюсера, как магнитом тянет в мою сторону. Мысль, как я могу спастись, приходить в голову неожиданно.

— Привет, — приветствует меня Ева, широко улыбнувшись.

— Привет, — отвечаю им и следую свою плану, отхожу от продюсера, чтобы подойти к Еве обнять ее. — А ты выросла, — замечаю я, намекая на ее живот, который вырос в несколько раз мне кажется, хотя куда уж больше.

— Выросла, — жалобно застонав, подтверждает мои слова жена Кир.

— А меня обнимать не надо? — шутливо интересуется Кир, подтянув жену ближе и чмокнув ее в макушку.

— Не-а, — отрицаю, помотав головой. Подмигнув дяде, отхожу обратно к Златогорскому и становлюсь так, чтобы мы точно не касались друг друга, что вызывает довольную улыбку Кира. — У тебя жена есть. Пусть она тебя обнимает.

— Хорошо. Я тебе это еще припомню, — произносит дядя мстительным голосом, который должен меня напугать, но совсем не пугает, потому что я знаю, что единственное, что Кир может сделать, так это привести мне импортный шоколад из очередной командировки. Но и этого он не сделает, потому что мы с Евой его тогда замучаем до смерти, а Кир жизнь любит.

— Угроза? — уточняю у него.

— Обещание.

— А не забудешь?

— Я установлю напоминание в телефоне, — отвечает Кир, получающий удовольствие от нашей небольшой перебранки.

И все же у шоу-бизнеса есть один минус. Со всеми этими концертами, выступлениями, турами, я буду очень редко видеться с родным. Мне будет не хватать вот таких вот словесных баталий с дядей. Душевных разговоров с папой. Даже ссор с мамой… хотя, просто разговоров с мамой будет тоже не хватать.

— Как приятно это слышать, — язвлю Киру, бросив косой взгляд на напряженного продюсера, который каким-то чудом оказался прилипшим ко мне. — Познакомитесь, это продюсер шоу, в котором я участвую Владислав Златогорский, — представляю я Еве и Киру, Златогорского.

— Кирилл Воронцов, — представляется дядя, протянув руку продюсеру. Златогорский бросает на него странный, слегка нахмуренный взгляд и несколько секунд стоит неподвижно, но потом все же принимает руку.

— Владислав.

— Рад знакомству, Владислав, — серьезно говорит Кир и отстраняется от продюсера. — Моя супруга — Ева.

— Рад знакомству, Ева.

— Мне нужно в дамскую комнату, — произносит жена Кира, смотря на меня. — Проводишь меня? Кирилл меня одну не пускает никуда, а туда нельзя с мужем.

— Ева, мне везде можно, — говорит жене Кир. — Но Ева права, поэтому Ксюша?

— Да, конечно, — отвечаю ему. Подойдя к Еве, подаю ей руку и веду в сторону дамских комнат.

Влад

— Ты ей не сказал, — отмечает Воронцов, когда силуэты его жены и любовницы исчезают с поля видимости. — Правильно.

— Не сказал о чем? — непонимающе спрашиваю его, все еще находясь в шоке от поведения Ксюши и Воронцова.

Роксен, которая невинно смотрела в глаза Еве, будто бы не она любовница мужа этой беременной женщины. Улыбалась ей, обнимала и даже согласилась уйти вместе с ней. Подло и гадко.

Кирилл, который так бессовестно поступает с женой и даже не стесняется болтать с Ксюшей.

Обменивается колкостями, не обращая внимания на стоящую рядом жену. Мерзко. Гадко. Противно.

Я, наверно, никогда не пойму любовниц и любовников. Как они могут так поступать? Не чувствуют ли порой отвращения к самим себе? Как могут любить, зная, что любимый принадлежит кому-то еще? Как могут смотреть на то, как их любимый целует другую и улыбаться при этом так искреннее, что даже я поверил, что Ксюша за них счастлива. Разве она не ревнует? Хоть каплю… Где собственническое чувство? Но больше всего меня удивил спектакль, который устроил Воронцов с этим знакомством, изображая, что раньше мы друг друга не знали. Ева, которая ему подыграла и даже виду не подала, что знает меня. Что вообще происходит?

— О том, что я помог с участием в конкурсе, — отвечает Воронцов. — Ей не следует знать.

— А она не знает?

— Нет, она считает, что это ее заслуга, — произносит Кирилл, по-прежнему глядя туда, куда ушли Ксюша и Ева. — Для нее я вообще никакого участия в этом не принимал.

— То есть, Ксюша не знает?

— Нет, — подтверждает Кирилл посмотрев на меня. — Она слишком молода. Проигрыш может ее сломать, а легкая победа — расслабить. Ее стоит держать в тонусе, чтобы она чего-то начала добиваться.

— И все же ты устроил ей легкую победу, — напоминаю ему, взяв бокал шампанского у проходящего мимо официанта.

— Ничего не мог с собой поделать, — вздохнув, отвечает Кирилл, последовав моему примеру. — Ксюша слишком дорога для меня, чтобы пускать ее жизнь на самотек, — он сделал глоток игристого.

— Но ты же не думаешь, что она всю жизнь будет тебе дорога? Привязанность, любовь или что вас там связывает — временно. У тебя есть жена.

— Нет, — хохотнув, отрицательно машет головой. — Ксюша для меня всю жизнь будет дорога. Тебе ли не знать, как могут быть дороги дети, — произносит Воронцов.

— Подожди, Ксюша — твоя дочь? — шокированный данной новостью, чуть ли не роняю бокал. По возрасту все сходится и возможно. Тогда многие поступки Воронцова и Ксюши становятся понятными и вполне логичными.

— Нет! — восклицает он, посмотрев при этом так удивленно, будто бы я глупость сказал. — Ты не знаешь, кто такая Ксюша? До сих пор?

— Нет, а кто она?

— Хмм! — хмыкнув, Воронцов пару секунд тихо смеётся, а затем продолжает. — Не важно. Так даже лучше.

— Кому лучше? — не выдержав, чуть ли не кричу, но вовремя успокаиваюсь. — Кто такая Ксюша?

— Участница твоего шоу и та, что выиграет в нем, — загадочно произносит Кирилл и делает большой глоток шампанского.

Кто, черт возьми, такая эта Роксен?! Почему Воронцов решил оставить это в тайне? Почему Ксюша не скрывает знакомства с Кириллом и даже считает его чуть ли не божеством, но ведет себя при этом высокомерно. Кажется, мне предстоит серьезный разговор с Ксюшей, и я точно получу ответы на все свои вопросы. Но в одном я теперь точно сомневаюсь — в том, что Ксюша любовница Кира. Не может она ею быть… Не может!