Последняя звезда - Рик Янси

Итак, надо подготовиться. Проработать все детали.

Первое – мне нужна униформа. Бен сидит с детьми, а мы с Рингер выкапываем тела. Форма самого мелкого рекрута как будто подходит по размеру, но у него в спине дырка. Трудно будет объяснить. Рингер вытаскивает следующего. У этого форма грязная, но без дырок от пуль и почти не испачкана кровью. Рингер объясняет, что размозжила ему череп двадцатидюймовым стальным ободом. Уверяет, что он ничего не почувствовал. Не понял, что произошло. Это ничего. У меня комок подкатывает к горлу. Обычное дело. Я переодеваюсь прямо на обочине под голым небом. Ха. Голая под голым. И там, в небесах надо мною – Кассиопея. Сидит, привязанная к креслу, и наблюдает, как ее тезка раздевается догола сама и раздевает догола мертвого мальчика. Я успеваю заметить, что Рингер тоже смотрит на покойника и лицо у нее даже бледнее, чем обычно. Слежу за ее взглядом. Она глядит на руку убитого. У него на плече поблескивают в свете звезд какие-то подсохшие грязные шрамы. Что это? Буквы?

Я закатываю штанины, они оказались слишком длинными, и спрашиваю:

– Что это значит?

– Это латынь, – отвечает Рингер. – «Побеждает тот, кто терпит».

– А зачем он вырезал это на плече?

Рингер качает головой и непроизвольно трогает свое. Думает, что я не вижу.

– У тебя тоже такое вырезано?

– Нет.

Рингер с боевым ножом в руке опускается на колени рядом с убитым. Она вскрывает у мертвого рекрута крохотный шрам на шее и аккуратно достает маячок.

– Вот, положи за щеку.

– И не подумаю.

Рингер кладет гранулу размером с рисинку на ладонь, плюет на нее и катает туда-сюда, чтобы отчистить от крови.

– Так лучше?

– С чего ты взяла, что так будет лучше?

Рингер хватает меня за руку и сует в ладонь липкую гранулу:

– Значит, почисти сама.

Я зашнуровываю ботинки, Рингер вырезает гранулу из шеи следующего рекрута, а после облизывает лезвие ножа. В этом варварском жесте есть что-то обыденное. У меня в ушах звучат ее слова: «Я – то, что он из меня сделал».

Подготовка. Детали.

Без снаряжения не обойтись, но взять с собой можно только то, что поместится в карманах униформы. Обоймы для винтовки, пистолет, нож, фонарик, пара гранат, две бутылки с водой и, по настоянию Бена, три протеиновых батончика. Пэриш с каким-то непонятным суеверием относится к этим батончикам. Его вера притянута за уши, не то что моя вера в плюшевых мишек.

– А что, если ты ошибаешься? – спрашиваю я. – Вдруг за ударной командой никого не пришлют?

Рингер пожимает плечами:

– Значит, мы в жопе.

Так жизнерадостно и оптимистично. Просто глоток свежего воздуха. Я бужу Сэма с Меган и кормлю их, а Бен и Рингер снаружи готовятся к атаке. Что-то между ними происходит. Что-то они от меня скрывают. Мне даже становится жаль, что я не обладаю способностью Эвана проникать в чужой мозг. Я бы влезла в голову Бена Пэриша и докопалась до правды. Мне казалось, что я разрушила теорию Рингер в той части, что гласит: «Глушители – обычные люди, такие же как мы». Если он человек, то как его душа вошла в меня и слилась с моей? Чтобы понять ответ Рингер, неплохо бы иметь ученую степень в робототехнике, бионике, электромагнитной физике и прочем. Центральный процессор в мозгу Эвана проводил клинический мониторинг моего состояния, создавал информационную петлю, в которой мои данные смешивались с его данными и бла-бла-бла. Вообще-то, наука – это прекрасно, но почему она постоянно высушивает наш мир и лишает его загадочности? Да, возможно, что любовь это лишь комплекс взаимодействующих гормонов, внушенное поведение и позитивный настрой. Но вы попробуйте сложить обо всем этом стихотворение или написать песню.

Подготовка. Детали.

Посвящаю Сэма и Меган в наш план. Сэм обеими руками за. Конечно, будь его воля, он бы попытался вместе с нами проникнуть на базу врага. Но зато он останется со своим любимым Зомби. Меган сидит молчком. Я боюсь, что в критический момент из-за нее могут возникнуть проблемы. В последний раз, когда она доверилась взрослым, они установили ей в горле бомбу.

Отдаю мишку на попечение Сэму. А мишка будет хранить Сэма. Он передает мишку Меган. О господи. Слишком большой для мишки. Как же быстро они взрослеют.

Напоминаю об одеялах. У всех, кроме Рингер, есть одеяла.

На этом все, остается в последний раз подняться по лестнице.

Беру Сэма за руку, Сэм берет за руку Меган, Меган берет за лапу мишку, и мы поднимаемся из подвала. Ступеньки дрожат и стонут.

Они могут сломаться. Мы – нет.

Рингер перетаскивает последние два тела в старый гараж. Берет каждого под мышку и тащит. Я все понимаю, но все равно немного жутко за этим наблюдать. Жду у пустой могилы, но Рингер все не выходит.

«О господи, что дальше?»

В гараже пахнет бензином и смазкой. Эти запахи возвращают меня в прошлое. До Зомби был парень по имени Бен Пэриш, и по субботам он со своим стариком ремонтировал машины. Последняя – вишневый «корвет» шестьдесят девятого года. Подарок от отца на семнадцатилетие. На самом деле отец не мог позволить себе такую машину, он притворялся, будто она только для сына. Они оба знали правду – день рождения Бена было поводом к покупке «корвета», а «корвет» был поводом для того, чтобы больше времени проводить с сыном. Приближался выпускной, за ним – колледж, дальше – внуки, пенсия и могила. Могила неожиданно вышла на первый план, хотя уже после машины. По крайней мере несколько суббот у них был этот «корвет».

Рингер уложила свои жертвы в ряд посреди ангара и скрестила им руки на груди. Сама куда-то пропала. На секунду меня охватывает паника. Каждый раз, когда я готовлюсь к «зиг», меня ждет «заг». Переношу вес на здоровую ногу и снимаю винтовку с плеча.

Из темноты в глубине гаража доносятся тихий плач и всхлипы. Ковыляю мимо ящиков с инструментами и за бочками с машинным маслом нахожу Рингер. Она сидит у стены из шлакоблоков, прижав колени к груди.

Стоять я больше не могу. Слишком больно. Сажусь на пол рядом с Рингер. Она вытирает щеки. Впервые вижу, как она плачет. Никогда – как она улыбается, и, наверно, уже не увижу. И вот сейчас смотрю, как плачет. Такая фигня.

– У тебя не было выбора, – говорю. Это выкапывание трупов, очевидно, добило Рингер. – А им в любом случае все равно. Согласна?

Рингер качает головой:

– О, Зомби.

– Еще не поздно. Мы можем все отменить. Салливан без тебя ничего не сможет.

– Она бы ничего не смогла, если бы ты не закрыл собой Уокера.

– Может, мне не пришлось бы этого делать, если бы ты мне доверяла.