Голый король шоу-бизнеса - Марина Серова

– Это – фамилии учредителей «Каскада», владеющих соответственно шестьюдесятью и сорока процентами акций, – пояснил Папазян.

– Понят-нень-ко... – протянула я. – Ну надо же! Вот такого я никак не ожидала.

Папазян пожал плечами.

– Ты просила – я узнал. Дальше – дело твое. Кстати, кое-что могу еще сообщить на словах...

– Давай! – потребовала я, и Папазян поделился со мной информацией, которую ему передали налоговики.

– Вот это уже кое-что, – удовлетворенно проговорила я. – Можно кашу варить.

– Только давай дату свидания сразу уточним, – тут же сказал Папазян.

– Гарик, ну как я тебе могу точно назвать дату! Откуда я знаю, когда именно все будет кончено? Одно скажу точно – свидание состоится в самое ближайшее время. А сейчас мне нужно ехать по делам. Я же предупреждала, что вся расслабуха – после завершения дела, после. Ну ты же сам прекрасно это понимаешь.

– Понимаю, Таня-джан, – вздохнул Папазян. – И откуда только берутся женщины, которых в первую очередь волнует работа?

Покинув кабинет Папазяна, я отправилась к первому учредителю ночного клуба «Каскад». К тому человеку, чье имя было написано в листочке Папазяна и который владел шестьюдесятью процентами акций ночного клуба. Им оказался не кто иной, как хорошо мне знакомый Игорь Леонидович Коновалов, управляющий «Каскада».

Я уже давно догадалась, что Коновалов знает, где деньги Карпинского. Навели меня на эту мысль следующие факты: во-первых, Коновалов был должен Карпинскому и в последнее время между продюсером и управляющим происходили напряженные разговоры. Первый требовал вернуть вложенные им на раскрутку клуба деньги, а второй не спешил их возвращать.

Во-вторых, налоговики сообщили Гарику, что в открытие ночного клуба, то бишь в ремонт, раскрутку, рекламу и прочее, было вложено около полумиллиона долларов. Гольдберг же говорил, что их с Карпинским капитал составлял примерно четыреста тысяч. Суммы как раз вполне сопоставимые. Тем более что Гольдберг говорил, что точно не знает, какую именно сумму Карпинский инвестировал в этот проект. Одним словом, я пришла к выводу, что у Карпинского имелись основания быть недовольным Коноваловым. И вот чтобы это подтвердить и узнать подробности, я и решила побеседовать с Игорем Леонидовичем.

Но по дороге я поняла, что сейчас не самое удобное время для встречи. На часах было одиннадцать утра, а клуб-то ночной, и открывался он вечером. А Коновалов, скорее всего, спал сейчас у себя дома после трудовой смены. Поэтому я решила отложить наш разговор. В конце концов и мне не мешало бы отдохнуть по-человечески и привести себя в божеский вид.

Я развернула машину и поехала домой, но по дороге заглянула еще в супермаркет и запаслась продуктами. Вскоре я уже с удовольствием лежала в ванной, смывая с себя неприятные воспоминания о поездке в Москву, потом поела, выпила две чашки крепкого кофе и легла отдохнуть.

Проснулась я от звонка будильника в шесть вечера, бодрая, отдохнувшая, полная сил для новых свершений. Времени у меня осталось еще достаточно, я не собиралась ехать в «Каскад» прямо к его открытию.

Одним словом, вечером я подъехала к светящимся дверям ночного клуба, припарковалась и направилась внутрь. Выяснив, на месте ли управляющий, и получив утвердительный ответ, я прошла в кабинет Коновалова.

– Татьяна? – удивился Игорь Леонидович. – Что, неужели приняли мое предложение работать в нашем клубе?

– Нет, Игорь Леонидович, – с улыбкой ответила. – Пришла к вам совсем по другому поводу, поговорить хочу. Вы позволите присесть?

– Конечно, конечно, прошу. – Коновалов указал мне на кожаное кресло. – Что за повод привел вас ко мне? Надеюсь, не такой печальный, как в прошлый раз?

– Увы, Игорь Леонидович, все то же дело, – вздохнула я. – Касающееся смерти Вячеслава Карпинского.

– Так и не нашли убийцу? – полюбопытствовал Коновалов.

– Нет, но с вашей помощью очень надеюсь на это, – проговорила я, глядя в глаза Коновалову.

Тот напрягся, отвел взгляд в сторону, потом снова улыбнулся и посмотрел на меня.

– Танюша, вы же знаете, что я всей душой желал бы вам помочь. Но не уверен, что смогу это сделать. Я ведь все вам рассказал в прошлый раз. А большего просто не знаю.

– А я думаю, что кое-что вы все-таки знаете, Игорь Леонидович. В прошлый раз вы не сочли нужным открыть мне эту информацию, так что я добыла ее сама.

– И что же это за информация? – осторожно спросил Коновалов.

– Сейчас расскажу, – кивнула я. – Но предварительно могу сказать, что мне стало известно, что Карпинского убили из-за денег. Он был должен слишком многим людям. Так вот, я выяснила, что деньги, которые он был должен, Вячеслав вкладывал в бизнес.

– Вот как? Очень интересно, – удивился Коновалов.

– Да-да, – многозначительно ухмыльнулась я. – И одним из заведений, в которые он вложился, является ваш ночной клуб. И эти деньги вы так Карпинскому и не вернули.

– Еще интереснее, – чуть помолчав, сказал Игорь Леонидович. – И откуда же у вас такая информация, позвольте узнать?

– Информация у меня из самого что ни на есть надежного источника, Игорь Леонидович, – заверила я Коновалова. – Предоставил мне ее досточтимый господин Гольдберг, друг и по совместительству компаньон Карпинского.

На лице Коновалова отразилось замешательство. Он молчал минуты две, потом заговорил, качая головой:

– Я не знаю, зачем это нужно господину Гольдбергу, но он снабдил вас ложной информацией. Ничего я Карпинскому должен не был. Откуда вы вообще взяли, что он вложился в мой бизнес?

– Об этом несложно было догадаться, да и ребята из налоговой полиции помогли, – сообщила я.

– Что ж, – пожал плечами Коновалов. – Я не стану скрывать, что он действительно давал мне деньги на раскрутку клуба, это не тайная информация. А сообщать вам ее в прошлый раз я не стал просто потому, что это не имеет никакого отношения к смерти Вячеслава. Однако все остальное – ложь! Просто какие-то сплетни! Я, честно говоря, удивлен поведением Анатолия. Я считал его человеком порядочным, даже своим приятелем! А он несет такую чушь. Либо он просто не владеет информацией, либо нарочно хочет меня очернить. Дело в том, что мы со Славой уже рассчитались за все прошлые вложения. Почему бы мне не отдать ему долг? Дела в клубе идут, слава богу, хорошо, доход стабильный, высокий. Так что у меня не было причин не вернуть долг.

– А зачем Гольдбергу клеветать на вас?

– Понятия не имею, – с плохо скрываемым раздражением ответил Коновалов. – Может быть, он хочет обелить себя? Перевести стрелки, что называется. Вы не задумывались над этим? Почему слова Гольдберга – правда, а мои нет?

– Но об этом говорят факты, – стояла я на своем. – Карпинский ходил в «Каскад» как к себе домой, чувствовал себя здесь хозяином...