Голый король шоу-бизнеса - Марина Серова

– А откуда вы узнали о его смерти? – спросила я.

– Я рассказала, – подала голос Марина. – Мне же сообщили, из милиции приходили... Нужно было решить вопрос насчет похорон. Я, естественно, сразу позвонила Анатолию, мы встретились, он сказал, что ему никак нельзя сейчас ни в Москву возвращаться, ни в Тарасове светиться. Вот я и придумала поселить его на даче. Привезли сюда обогреватель, белье кое-какое, теплые вещи... Я практически каждый день привозила ему еду. Специально выезжала за три часа до работы.

– Скажите, Анатолий, а кого вы боялись? – посмотрела я Гольдбергу в глаза. – Папу Митю?

Лицо Гольдберга моментально приобрело виноватое выражение.

– Ой, вот перед Папой Митей мне действительно больше всего совестно, – сокрушенно покачал он головой. – Поскольку человек действительно был заинтересован в нас как в людях творческих. Он видел в нас талант, которому нужно помочь развиться, а не только способ заработать свои проценты. Денег-то у него и без нас хватает. И я вначале просто наотрез отказывался его кидать, меня аж холодный пот прошиб, когда Слава решил все переиграть по-своему.

– А что он решил? – поинтересовалась я.

– Он сказал, что лучше сделать так, как он хочет, то есть какое-то время ничего Папе Мите не выплачивать, валить все на то, что мы неудачно съездили и сами ничего не заработали. Дескать, сейчас лучше так, а потом все отдадим. Повторяю, я был против, но Славу не переспоришь, он всегда поступал так, как он считал нужным. Вот и получилась заваруха... Ох, чувствовал я, что это добром не кончится, чувствовал! – запричитал он, опуская голову, и Марина тут же принялась покрывать его лысину поцелуями.

– Значит, вы боялись мести Папы Мити, поэтому и уехали в Тарасов, чтобы пересидеть? – резюмировала я.

– Не только. С Вишневецким накладка вышла. Он, чтобы свою подружку раскрутить, своих друзей привлек. Вы вряд ли их знаете, они московские, самые настоящие головорезы.

– Вы ошибаетесь, я успела довольно хорошо познакомиться с ними, – усмехнулась я, вспомнив ночную поездку в подмосковный лесок.

– Тогда вы особенно хорошо должны понимать, почему я вообще не хотел с ними связываться и брать их бандитские деньги! А Слава не только бандитов – он, кажется, самого черта не боялся! Артур взял и натравил их на нас. А скорее всего, не травил, просто им самим ждать надоело. Вот Слава и предложил отсидеться пока в провинции. Дескать, изымем из оборота, расплатимся с Папой Митей, и одна проблема будет решена. А что касается Портнова с Бобровым – это те Артуровы приятели, то с ними тоже решим. В конце концов сказал, если совсем подопрет, то отдадим им диск и изменим условия договора, сделав их более выгодными и для певички, и для Вишневецкого, и для спонсоров. Я мало-помалу начал успокаиваться, тем более что мы со Славой же почти родня... – он покосился на Марину. – Мы даже дату свадьбы с ней уже наметили, я хотел забрать ее в Москву, когда все проблемы будут улажены. Собирался продолжить работать, но уже без всякого криминала...

– Лучше бы мы с тобой жили здесь, в Тарасове, – вздохнула Марина. – Мне было бы так гораздо спокойнее. Не нужны мне никакие деньги, ничего мне не нужно, лишь бы ты был рядом и нам никто не угрожал. Я так испугалась, когда эти... как их там... бандитские рожи ко мне заявились!

– Я сам перепугался! Я просто не знал, что делать! – Гольберг обращался преимущественно ко мне. – Слава убит, денег нет – они все у него были, на Марину бандиты наезжают! Я вообще хотел сперва, чтобы она со мной жила здесь, на даче, но потом подумал, что, если она станет скрываться, все поймут, что она что-то знает, и примутся искать уже ее. А вычислить эту дачу можно в три секунды. А так – никто не знает, что мы с ней близки, следовательно, и не подумают искать меня здесь. Марина же должна была стоять на своем: ничего не знаю, в дела брата не вникала, не видела его уже давно. Собственно, так оно и было, Слава в этот приезд и не заходил к Марине, не хотел лишний раз светиться. Словом, Марина не должна была вызывать подозрений. И мне, кстати, до сих пор не понятно, как вы нас вычислили. Следили, что ли, за ней?

– Следила я только сегодня утром, – поведала я. – Просто я проанализировала кое-что. Могу поделиться. Во-первых, Марина утверждала, что она живет одна и ни с кем не встречается. Однако в ее прихожей я увидела мужской шарф, и мне показалось, что я уже где-то видела такой же. Марина сказала, что это Слава забыл, но я не поверила. Во-первых, не вязался этот шарф с имиджем Карпинского, он носил иные вещи. И во-вторых, я видела фотографии с ваших гастролей по Северу, когда вы развлекали нефтяников. Так вот, на паре снимков вы, Анатолий, были в этом шарфе. А еще в разговоре со мной одна московская особа по имени Элеонора упомянула, что вы с Карпинским практически родственники. И что все это, вместе взятое, могло означать? Только одно: вы с Мариной любовники, и, скорее всего, она знает, где вы скрываетесь. Я проследила за ней, и она привела меня прямо к вам. Вот так все просто, если подумать.

– Вы даже в Москве побывали... И про Элеонору знаете, и про Портнова с Бобровым... – потрясенно проговорил Гольдберг.

– Скажу вам больше – я и с Папой Митей встречалась, – улыбнулась я.

Гольдберг аж подскочил на стуле, глаза его забегали.

– И что он? Сильно недоволен? Что он хотел? Поручил вам убить меня?

– Успокойтесь, – жестом вернула я его на место. – Я же говорила, что не собираюсь никого убивать. От вас мне нужна только правдивая информация. Но, скажу прямо, Папа Митя очень недоволен. И мечтает вас найти. Но могу вас порадовать – он вас убивать тоже не собирается. Просто он хочет, чтобы вы отработали деньги, которые он в вас вложил.

– Да не вопрос, не вопрос! – засуетился Гольдберг. – Мне и самому страшно неудобно перед этим человеком.

– Значит, я могу спокойно сказать этому человеку, что нашла вас и вы готовы отрабатывать долг? – посмотрела я на Гольдберга.

– Да, да, – кивал Гольдберг. – Только подождите, мне сперва нужно все это уложить в голове. У меня сейчас там такая каша... Тем более что я так и не знаю, кто вы такая и на кого работаете.

– На одного человека, которого вы кинули. Не бойтесь, он не станет вас топить в бочке с цементом. Но ему вы тоже должны вернуть деньги. И вот об этом мы сейчас поговорим подробнее. То есть о том, как погиб Карпинский и куда делись деньги.

Гольдберг нахмурился и сказал:

– Я не знаю, как погиб Карпинский. Меня не было с ним в тот момент.

– Вы что, жили в Тарасове порознь? – удивилась я.

– Слава снял квартиру на двоих, но я много времени проводил у Марины, – признался Гольдберг. – И в тот день, когда его убили, – а скорее, это был не день, а ночь, – я был у нее.

– А когда вы расстались в ту ночь с Карпинским? И вообще, как вы жили здесь, какой образ жизни вели – скрытный или не очень?

– Ну, скрытным его не назовешь, – покачал головой Анатолий. – Хоть Слава и говорил, что мы едем в Тарасов «отсидеться», в отшельники он явно не собирался записываться. Во всяком случае, в свой любимый «Каскад» таскался постоянно. Это ночной клуб такой у нас в городе, – пояснил Гольберг.