Неверная жена - Жаклин Санд

– Вор, – отвечал Фарис с удовольствием, – да еще и наемник. В отличие от своего друга-франка я люблю лезть в самое пекло. Потому с удовольствием продаю свои услуги тем, кто в них нуждается. Салах ад-Дину понадобились верные воины, а у меня есть меч, и конь хорош.

– Что же, вы отправитесь в битву?

– Конечно.

– Я бы тоже хотела поехать, – сказала Александра. – Быть там поблизости, чтобы узнать, чем все закончится.

Даниэль уставился на нее, уверенный, что ослышался.

– Ты должна остаться с графиней Триполийской здесь, в Тиверии. Это безопасно.

– Мне все равно, безопасно здесь или нет, – сказала Александра, – ты-то ведь едешь? А ты охраняешь меня. Значит, и я поеду.

– Я тебя не охраняю, я тебя сопровождаю. Могу и не делать этого.

– Тогда я сама отправлюсь или попрошу господина Фариса помочь. – Александра ослепительно улыбнулась.

Даниэль застонал, закрыл лицо рукой и покачал головой.

– Скажи хоть ты ей, друг мой.

– Не понимаю, отчего ты отказываешь прекрасной даме, – провозгласил Фарис, ничуть не смущенный, – пускай едет, коли охота посмотреть. Послушает звон клинков, находясь в лагере. Салах ад-Дин примет ее в своем шатре.

Даниэль выразительно на него покосился.

– Салах ад-Дину, – сказал он с нажимом, – не до того. Кто поручится, что завтра он не проиграет битву?

– Если он проиграет, супруг графини быстро найдет ее. Или она – его. А ты получишь свою награду скорее. Не так ли?

И Фарис подмигнул Александре. Она посмотрела на Даниэля с самым невинным видом.

Так и вышло, в тот же день они выехали вместе с войском из Тиверии.

Казалось, султан ничуть не удивился, когда ему передали просьбу графини де Ламонтань; наоборот, сказал, что присутствие прекрасных женщин приносит удачу. Александра что-то сильно в этом сомневалась, однако ее пригласили в свиту, а вместе с нею и Даниэля. Он был хмур в последнее время, да и рана, судя по всему, его беспокоила: Александра заметила, как он морщился, когда садился верхом.

Графиня Эшива осталась в городе ожидать, чем кончится сражение; в любом случае султан обещал отпустить ее в Аккру. И, как и говорил, он преподнес ей богатые дары.

Тиверия, вернее, то, что от нее осталось, лежала теперь позади. Войско Салах ад-Дина двигалось навстречу войску короля Иерусалимского.

Султан, как сказал Александре Даниэль, обеспечил себе главное – тотальный перевес в легкой кавалерии, полный перевес в кавалерии вообще и значительный перевес в тяжелой кавалерии. Армия его была значительно подвижней, чем состоящая в большинстве из пехоты армия латинян. Рассчитывать заранее на успех он не мог. В сущности, все могло случиться точно так же, как и в предыдущие годы, – противостояние двух армий без полевого сражения. Они могли маневрировать днями и неделями, однако взятая Тиверия должна подхлестнуть короля Ги.

Ядро войска состояло из курдов, которым Салах ад-Дин безгранично доверял и во всем на них полагался, а они считали службу ему долгом перед своим народом. Отборная конница, таваши, наводила страх на тех, кто способен пасть духом. Бедуинов и волонтеров в армии изначально была половина всего войска; к таким волонтерам относился и Фарис. Поскольку Салах ад-Дин пошел в наступление не сразу, он успел получить пополнения из жаждущих джихада мусульман. Большую часть войска составляли тюркские солдаты, или, как их еще называли, сельджуки; в руках разбойников, вышедших из этого народа, Александра уже побывала, а потому неохотно слушала то, что ей о них говорил Даниэль. Однако он заверил ее, что Джабир из замка Ахмар и кавалерия, вооруженная дальнобойными луками, – это и сравнить нельзя. Даниэля, казалось, восхищала мощь врагов, но он с таким же восхищением говорил и о франкском войске. Ибо тяжелая рыцарская конница, ударявшая в лоб, неизменно обращала в бегство самых храбрых сельджуков.

Многие крестоносцы считали, что Салах ад-Дин действует по наитию и не планирует свои битвы; Даниэль полагал, что султан собирал войска, готовил припасы, провоцировал войну, выбивал союзников у Иерусалимского королевства – все ради одной цели: захвата всех земель, еще остававшихся под властью христиан. Султан не случайно осадил Тиверийскую крепость, тем самым он дал время королю Ги собрать силы и выступить в поход. Салах ад-Дин хотел именно полевого сражения, чтобы выманить гарнизоны из городов и крепостей и потом быстро их захватить.

Султан мог не просто легко оставить позади пехоту, он мог столь же легко ею пожертвовать при необходимости. Латиняне такого себе позволить не могли, ибо вся их тактика строилась на непрерывном взаимодействии пехоты и конницы, по отдельности они были обречены на гибель. Салах ад-Дин же мог распоряжаться одними всадниками регулярной кавалерии и конными бедуинами. Для полевого сражения этого ему вполне хватило бы. А пехоту можно было посадить в укрепленный лагерь возле источника воды.

Сейчас почти все войско, двигавшееся на врага, состояло из всадников. При необходимости в пешем строю могли биться тяжелые конники.

На ночь остановились недалеко от Рогов Хаттина. Это была местность, окруженная скалами, и получалось так, что армия латинян должна была прийти на стратегически невыгодную позицию – на высоты. Когда приблизились к тому месту, где завтра Салах ад-Дин намеревался дать решающую битву, Александра почувствовала, что ветер пахнет дымом. Фарис, ехавший рядом с нею, объяснил:

– Султан велел поджечь кустарник и траву, чтобы завоеватели наглотались дыма. Они шли целый день и сейчас очень устали, а воды у них почти нет. Изнуренные жаждой, они не способны подняться против нас. Ветер дует в их сторону, а перед ними простирается луг. Один из наших благочестивых воинов-добровольцев поджег траву, она тут же вспыхнула, и пламя окружило их. Завтра солнце довершит дело.

– Вы так уверены в победе? – спросила Александра. Ей стало холодно, несмотря на жару. Где-то там, среди войска на холме, ее муж, который дважды ее предал. Александра не могла без дрожи вспоминать, что сказал Даниэль о пришедшем убийце. Теперь непонятно, как оставаться с Гийомом наедине, как вообще выжить, пока Гийом жив. Он ведь… свернет супруге шею, а потом скажет, что произошел несчастный случай. Потому Александра старалась думать о чем угодно, только не об этом – слишком уж было страшно.

– Султан уверен. Аллах благоволит нам.

– Ты же знаешь, что настроение Бога переменчиво, – бросил Даниэль. Фарис на то ничего не ответил.

Александре казалось странным видеть этих двоих ловких воров в окружении воинов. Фарис, впрочем, выглядел так, как будто родился с мечом за спиной, а вот Даниэль тут не на месте. Александра научилась немного разгадывать выражение его лица и сейчас могла сказать, что Даниэль чем-то сильно недоволен. Тем, что она отправилась вместе с ним?..

– Ты сердишься на меня? – спросила она, когда они ненадолго остались наедине в шатре, вновь любезно предоставленном для Александры Аз ад-Дином.