Птичий короб - Джош Малерман

Шаг, еще шаг – столовая совсем близко. Неяркого света как раз хватает, чтобы разглядеть на полу Гари. Он спит на спине.

Мэлори думает.

Портфель у стены, на расстоянии вытянутой руки от Гари.

Мэлори крадется по гостиной. Под ногами поскрипывают половицы. Мэлори замирает и вглядывается в бородатое лицо с приоткрытым ртом. Гари дышит с присвистом, но мерно. Сама Мэлори боится вдохнуть. Она делает еще один, последний шаг к Гари и замирает. Смотрит на него сверху вниз.

Потом встает на колени.

Гари всхрапывает, и у Мэлори екает сердце. Она ждет.

За портфелем надо тянуться через грудь Гари. Ладонь Мэлори в дюймах от его рубашки. Пальцы сжимают ручку портфеля. Гари снова всхрапывает. Мэлори поворачивается.

Гари смотрит на нее.

Мэлори замирает, разглядывает лицо Гари и чуть слышно выдыхает: глаза закрыты. Ее обманули тени.

Она поднимает портфель и выскальзывает из столовой.

У двери подвала Мэлори останавливается и слушает. Из столовой не долетает ни звука. Подвальная дверь открывается медленно и тихо, только петли все равно скрипят. Почему-то сегодня скрип кажется куда громче обычного. Можно подумать, что так скрипит, медленно открываясь, весь дом.

Когда образуется достаточно широкая брешь, Мэлори проскальзывает за дверь. В доме снова воцаряется тишина.

Мэлори медленно спускается на земляной пол подвала.

Она нервничает и веревку у лампочки находит не сразу. Ура, наконец-то! Подвал заливает ослепительно-желтый свет – такой яркий, что, кажется, разбудит Шерил, спящую двумя этажами выше. Мэлори оглядывает подвал и снова ждет.

Слышит лишь свое сдавленное дыхание и больше ничего.

Тело ноет, требует отдыха, но сейчас у Мэлори одно желание – увидеть, что принес с собой Гари.

Мэлори подходит к деревянному табурету, усаживается и открывает портфель.

Внутри старая зубная щетка.

Носки.

Футболки.

Рубашка.

Дезодорант.

Бумаги. Целый блокнот.

Мэлори смотри на дверь подвала. Она вслушивается: не зашелестят ли шаги? Ничего не слышно. Мэлори вытаскивает из-под одежды блокнот и ставит портфель на пол.

У блокнота чистая синяя обложка. Уголки страниц не загнуты. Такое ощущение, что Гари берег его, держал в чистоте и аккуратности.

Мэлори открывает блокнот и читает.

Почерк пугающе четкий. Писал человек дотошный, въедливый. Писал с азартом, с гордостью. Мэлори переворачивает страницы и отмечает: часть предложений написаны традиционно, то есть слева направо, часть наоборот, справа налево. Ближе к середине блокнота предложения начинаются вверху страницы и тянутся вниз. Ближе к концу они, выписанные с тем же тщанием, закручиваются в спираль, складываются в причудливые узоры и орнаменты из слов.

«Познаешь истинную власть тварей – познаешь “потолок” человеческого разума. Если суть в понимании, то последствия встреч с тварями для каждого человека должны быть разными. Мой “потолок”, очевидно, отличается от вашего. Он не такой, как у моих идиотов-соседей. Люди, погруженные в разнузданную истерию, более зависимы от правил, которые мы вывели для тварей. Иными словами, простаки с детскими интеллектами не выживут. Подобные мне – другое дело, что я уже доказал».

Мэлори переворачивает страницу.

«Кто ропщет, когда грядет конец света? Когда люди истребляют себе подобных, когда насилие захлестнуло провинциальную Америку? Кто прячется за повязками и одеялами? Ответ – ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО. Им сказали, что они сойдут с ума, вот они и сходят».

Мэлори смотрит на лестницу. В щель под дверью льется свет лампы. Может, лучше его выключить? Мэлори снова переворачивает страницу.

«Мы сами себя терзаем мы сами себя терзаем мы САМИ СЕБЯ ТЕРЗАЕМ. Иначе говоря – слушайте внимательно – ЧЕЛОВЕК И ЕСТЬ ТВАРЬ, КОТОРОЙ СТРАШИТСЯ».

Это блокнот Фрэнка. Почему же он у Гари?

Потому что писал в нем Гари.

Потому что – Мэлори не сомневается – не Фрэнк сорвал одеяла с окон в том доме.

Это сделал Гари.

Мэлори встает, чувствуя, как бешено бьется сердце.

«Тома рядом нет. Он отправился в трехмильный поход туда, где жил раньше».

Мэлори смотрит на подвальную дверь. В щель сочится свет лампы. Мэлори опасается, что его вот-вот заслонят мужские ноги. Она оглядывает полки в поисках оружия. Если явится Гари, чем она сможет его убить?

Мужские ноги свет не заслоняют. Мэлори подносит блокнот к глазам и читает дальше.

«Здравый смысл и желание переубедить их твердят, что у меня нет выбора. Я напишу это тысячу раз, чтобы решиться. Две тысячи раз. Три. Эти люди не хотят видеть реальность. Переубедит их лишь доказательство. Как же им доказать? Как заставить их поверить? Я сниму одеяла с окон и отопру двери».

Записи на полях пронумерованы, соответствующие номера аккуратно проставлены сверху. Вот запись номер 2343. Вот запись номер 2344. Безостановочные, бесконечные, безжалостные записи.

Мэлори переворачивает страницу.

Сверху доносится шум.

Мэлори смотрит на дверь. Смотрит и ждет, боясь шевельнуться, боясь даже глазом моргнуть.

Тянется за портфелем, не сводя глаз с двери. Сует блокнот меж вещей Гари. Как он лежал? Обложкой в какую сторону?

Мэлори не помнит. Не помнит!

Она закрывает портфель и тянет за веревку, чтобы потушить свет.

Потом зажмуривается и чувствует под ногами сырую землю. Разлепляет веки. Абсолютный мрак нарушает только свет лампы, проникающий в щель.

Мэлори следит за ним и ждет.

Пока она пробирается к лестнице, глаза привыкают к темноте. Мэлори осторожно поднимается по ступенькам и прижимает ухо к двери.

Аж дыхание сбилось: так старательно она вслушивается. В доме снова тишина.

«Гари в другом конце кухни. Следит за дверью в подвал. Только откроешь ее, он тебя и встретит».

Мэлори ждет. Ждет. Ничего не слышно.

Она открывает дверь. Петли скрипят.

Мэлори, с портфелем в руке, бросает взгляд на кухню. Тишина чересчур громкая.

На кухне ни души. Никто ее не караулит.

Свободную руку Мэлори кладет на живот, проскальзывает за дверь и закрывает ее.

Смотрит в гостиную. Потом в столовую.

Снова в гостиную.

Снова в столовую.

Мэлори на цыпочках крадется по кухне и наконец заходит в столовую.

Гари так и лежит на спине. Его грудь равномерно поднимается и опускается. Он постанывает. Мэлори подходит ближе. Гари шевелится. Мэлори замирает и ждет.