Мост через реку Квай - Пьер Буль

Полковник Сайто говорил уже куда спокойнее, словно алкогольное наваждение сошло с него.

— В лагере вы будете находиться под моим командованием. Я собрал вас, чтобы разъяснить задачу: вам предстоит построить два коротких участка пути до стыка с соседними секторами, но главная ваша цель — мост через реку Квай. Задача почетная, поскольку мост — важнейший объект всей дороги. Работа ждет интересная. Вы сможете проявить себя как строители, а не какие-то землекопы. Вам выпала честь стать пионерами южноазиатской сферы сопроцветания…

«Аргумент, который вполне мог привести западный руководитель», — невольно отметил Клиптон.

Сайто чуть сгорбился и, опершись рукой о саблю, устремил взор в первые ряды.

— Работами будет руководить знающий специалист, японский инженер. Дисциплину буду поддерживать я и мои подчиненные. Так что руководством вы обеспечены. В этой связи я приказал английским офицерам работать по-братски бок о бок со своими солдатами. По причинам, которые я изложил уже, в моем лагере не может быть дармоедов. Надеюсь, мне не придется повторять это дважды. Иначе…

Без всякого перехода Сайто снова впал в исступление и, как безумец, замахал руками.

— Иначе я прибегну к силе! Ненавижу британцев. Я лучше расстреляю, если понадобится, всех бездельников, вместо того, чтобы кормить их. Больные не освобождаются от работы. Мы найдем для них занятие. Я построю мост любой ценой, хоть на костях пленных! Ненавижу британцев. Завтра на рассвете приступаем. Начало работы — по свистку. Все офицеры — в одной бригаде. Японский инженер раздаст инструменты и разведет вас по местам. «Работать задорно и весело» велел генерал Ямасита. Помните это.

Сайто слез со стола и, все еще разъяренный, большими шагами направился к себе в контору. Пленные, подавленные сказанным, разошлись по баракам.

— Кажется, он ничего не понял, сэр. Видимо, придется напомнить ему параграф международной конвенции, — сказал Клиптон Никольсону, в задумчивости оставшемуся стоять па плацу.

— Видимо, да, Клиптон, — медленно отозвался полковник. — Боюсь, что нас ждут тяжелые времена…

IV

Тяжелые времена, наступления которых опасался Никольсон, грозили вылиться в трагедию, подумал Клиптон. Как врач, он был единственный офицер, кого не коснулось распоряжение коменданта, — у него на руках были пленные, свалившиеся после этапа в джунглях. Когда на рассвете он пришел в барак, пышно названный «лазаретом», тревога охватила его с новой силой.

Затемно караульные свистками и криками подняли пленных. Солдаты выходили из бараков, сонно моргая. Ночь прошла беспокойно, мучили москиты, а жесткие нары долго не давали уснуть. Офицеры построились в указанном месте. Полковник Никольсон четко проинструктировал их.

— Нельзя, — сказал он, — давать повод обвинить нас в неповиновении до тех пор, пока приказ не затрагивает честь офицера. Я тоже выйду на построение.

Естественно, выполнение приказа Сайто должно было этим ограничиться.

Они долго стояли на плацу, ежась в предутренней сырости. Когда немного развиднелось, показался полковник Сайто в окружении своих офицеров; с ними — инженер, назначенный руководить работами. Комендант шел насупившись. Однако при виде стоявших в строю пленных офицеров во главе с полковником лицо его просветлело.

В лагерь въехал грузовик с инструментами, и инженер приступил к раздаче. Полковник Никольсон сделал шаг вперед и попросил разрешения поговорить с Сайто наедине. Взгляд коменданта не предвещал ничего хорошего, однако полковник сделал вид, что принял молчание за согласие, и подошел вплотную к нему.

Клиптон не мог разглядеть лица шефа — тот стоял спиной к «лазарету». Чуть погодя он повернулся в профиль, и врач увидел, что полковник показывает японцу на какое-то место в маленькой книжечке. Это был, без сомнения, «Сборник законов о ведении войны». Сайто, казалось, колеблется. Клиптон подумал даже, что утро оказалось мудренее для коменданта. Тщетно! После вчерашней речи ярость Сайто поутихла, но он не мог «потерять лицо».

Комендант побагровел. Он полагал, что покончил с этой историей, но этот полковник упрямо твердил свое! Сайто вновь наливался гневом. Полковник Никольсон вполголоса читал что-то, водя пальцем по строчкам, не замечая грозной метаморфозы. Клиптон, видевший это, порывался криком предупредить шефа. Но было уже поздно. Коротким взмахом Сайто выбил из рук полковника книгу и закатил ему пощечину. Клонясь вперед и выпучив глаза, он замахал руками, выкрикивая вперемежку английские и японские ругательства.

Полковник Никольсон изумился: право, он ожидал всего, но не этого. Тем не менее лицо его сохраняло спокойствие. Подняв книгу, англичанин выпрямился во весь рост и без нажима промолвил:

— Поскольку японские власти отказываются подчиняться законам, действующим во всем цивилизованном мире, мы снимаем с себя всякую ответственность. Мне остается, полковник Сайто, сообщить вам об отданных мною распоряжениях. Офицеры не будут работать.

Высказав это, он безмолвно вытерпел новый, еще более грубый наскок. Сайто, казалось, потерял рассудок. Он кинулся на англичанина и, приподнявшись на цыпочки, с размаха ударил его кулаком в лицо.

Дело грозило принять дурной оборот. Несколько английских офицеров вышли из строя и бросились на помощь. Среди солдат поднялся ропот. Японские офицеры скомандовали конвойным оружие к бою. Полковник Никольсон попросил своих офицеров вернуться на место, а солдат — сохранять спокойствие. Рот у него был в крови, но лицо не потеряло всегдашней величественности.

Задыхаясь, Сайто шагнул назад и стал рвать из кобуры пистолет. Но, передумав, отступил еще на шаг и убийственно спокойным голосом отдал какое-то приказание. Конвоиры окружили пленных и погнали их к реке, на стройку. Солдаты упирались, кое-кто пробовал отбиваться. Глазами они искали полковника Никольсона. Тот сделал им знак идти. Пленные покинули лагерь; на плацу остались английские офицеры и полковник Сайто.

Комендант произнес еще несколько слов — все тем же спокойным тоном, так тревожившим Клиптона. Предчувствие не обмануло доктора. Часовые сняли два пулемета, стоявшие у лагерных ворот, и укрепили их справа и слева от Сайто. Клиптона объял ужас. Все происходящее он видел сквозь щели в бамбуковой стене «лазарета». В битком набитой хижине лежали вповалку человек сорок несчастных солдат с гноящимися ранами. Некоторые подползли к стене и тоже смотрели на плац. Один приглушенно воскликнул:

— Док, они не посмеют!.. Какой ужас!.. Неужели эта образина решится?.. И старик, как на грех, уперся!

Клиптон почти не сомневался, что образина посмеет.

Большинство офицеров, стоявших за спиной полковника, разделяли эту уверенность. Во время взятия Сингапура уже имели место случаи массовых расстрелов. Сайто намеренно угнал пленных солдат на работу, чтобы не иметь свидетелей. Перейдя снова на английский, комендант приказал офицерам разобрать инструменты и отправляться на стройку.