Рассуждения о Библейской онтологии, о тайне контингентности, о моем рабстве и моей свободе и об эсхатологии, не вошедшие в «Видение невидения» - Яков Семенович Друскин

названо и сказано, как сказанное — оно уже что-либо, а не ничто, тогда потенциальное ничто. Ему, абсолютно несказанному, тожественно что. Поэтому оно не может быть и субъектом предложения: оно только упоминается в предикате. Но как субъект оно — само ничто, то есть потенциальное, и не тожественно что. Потенциальное, или возможное, и есть то, что может быть и всегда только может быть, никогда не станет и не есть: потому что его существование не в нем, а в другом, в том, что есть, оно не сущее, а преходящее. О нем нельзя сказать, что его нет, но оно само не есть: как само, оно не есть.

Синтетическое одностороннее тожество удовлетворяет четырем условиям неограниченной мощи Бога: тожеством сказана вневременность творения (1.2); тожеством что — ничто сказано творение из ничто (1.1); некоммутативностью тожества сказана реальность творения: субъект не ничто, а что (1.3), и потенциальность и неавтономность сотворенного: как само, ничто не что, то есть не тожественно что (1.4). Что, тожественное ничто, — мир до грехопадения: мир перед Богом. Само ничто, или μη ον, — мир после грехопадения, каким мы видим его сейчас в грехе и во времени: не сущий, а преходящий. Но обе части тожества соединены самим тожеством, поэтому не два мира, а один: один, как двойной.

Само ничто полярно. «Само» — некоммутативность синтетического тожества и одновременно полярность или принцип полярности и разделения ничто: в ничто две интенции: к себе самому — само ничто, и к другому — само что. Само ничто, как не тожественное что, есть, во-первых, само ничто, во-вторых, — само что. Об этом я уже говорил. «Само» или «сам» — принцип объективирования; как некоммутативность тожества и полярность — принцип свободного выбора, оба можно назвать формой самого греха, первый — формальной формой, второй — материальной формой.

Если что обозначить буквой А, ничто — Б, то получим абстрактную формулу одностороннего синтетического тожества:

А есть А ≡ Б; само Б ≢ А. Эта формула применяется и к антропологической и к сотериологической форме.

2. Я живу и думаю о своей жизни. Моя жизнь есть жизнь и мысль о моей жизни. При этом я не могу сказать, что жизнь во времени раньше мысли о жизни. Жизнь именно и есть жизнь и мысль о жизни. Но сама мысль о жизни уже не жизнь: в мысли я думаю о своей жизни, вспоминаю ее. Здесь снова отношение одностороннего синтетического тожества:

(2I) жизнь есть жизнь, тожественная мысли о ней; сама мысль о жизни не тожественна жизни.

Я живу сейчас, думаю о своей жизни и вспоминаю ее тоже сейчас, но содержание моей мысли и воспоминания относится к тому, что уже прошло, к не сейчас.

(2II) Сейчас есть сейчас, тожественное не сейчас; само не сейчас не тожественно сейчас, но есть именно прохождение сейчас: так как и не сейчас я вспоминаю сейчас, то сейчас ≡ не сейчас, но не сейчас ≢ сейчас.

Ясно, что я различаю два сейчас и два не сейчас: рефлектируемое и ноуменальное. Рефлектируемое сейчас, то есть сейчас в рефлексии, только геометрическая точка, разделяющая воображаемую прямую, в виде которой я представляю себе время в рефлексии: тогда она только отделяет то, чего уже нет, от того, чего еще нет; но и сама она, как геометрическая точка, не есть: не существует. Ноуменальное или онтологическое сейчас — то сейчас, в котором я реально существую. Оно отвечает скорее на вопрос: что? чем: когда? Рефлектируемые сейчас и не сейчас отвечают на вопрос: когда? Но так как прошлого уже нет, будущего еще нет, а сейчас, как геометрическая точка, тоже не есть, то на вопрос: когда? в рефлексии ответ: никогда. Это и определяет преходящий образ мира. Но так как, во-первых, без сотворенного Богом что нет и рефлектируемого самого что, то есть без мира нет и преходящего образа мира, и, во-вторых, я грешник и, как грешник, не могу быть все время сейчас, но не могу быть и не сейчас, то и не сейчас различается как рефлектируемое и ноуменальное, и тожество (2II) высказывает мое противоречивое состояние во времени. Тожества (2I), (2II) и остальные его виды — антропологическая форма одностороннего синтетического тожества.

Моя жизнь как акт моей жизни сейчас, пусть будет я; воспоминание жизни, мысль о ней, это я сам: моя потенциальность, причем греховная, так как мое что разделилось; что моего что осталось в Боге, а я сам в грехе вне Бога. Мое что, потерявшее свое что, — я сам, само что и, как само что, — само ничто, не абсолютное, а потенциальное ничто, так как Бог сотворил меня как что, а не как ничто. Тогда:

(2III) я есть я, тожественный себе самому, но я сам не тожественен себе. Или: я есть я ≡ я сам; я сам ≢ я.

Этой формулой одностороннего синтетического тожества сказана внутренняя противоречивость грешника, о которой говорит Христос и апостол Павел. Как грешник, я разделен своим грехом: не тожественен себе. Но если бы я не был тожественен себе, не тожественному себе, то я и не знал бы, что грех разделил меня.

Я создан невинным и в то же время по образу и подобию Божьему. Эти два момента для меня, как сотворенного и, значит, потенциального, разделены онтологически моим грехом: возложенная на меня бесконечная ответственность в моем несоответствии ей стала виной моего греха. Тогда: я — невинный, я сам — грешник, уже не невинный, а виновный, тожество в целом есть единство моего сокровенного сердца человека — праведный грешник:

(2IV) праведник есть праведный грешник, но сам грешник — неправедный.

Так как и моя праведность — не моя, дар Бога мне в Христе, моя же собственная праведность — фарисейство, то:

(2V) Божья праведность есть Божья праведность, тожественная моей праведности (то есть дар Бога мне); но сама моя праведность не тожественна Божьей праведности, но моя собственная праведность, то есть фарисейство.

(2VI) Божья духовность есть Божья духовность, тожественная моей духовности; сама моя духовность не тожественна Божьей духовности, но абстракция духовности.

Свобода выбора детерминированна, абсолютная свобода недетерминированна — дар Бога мне. Поэтому сама абсолютная свобода, то есть моя собственная, — детерминированная свобода выбора:

(2VII) абсолютная свобода есть абсолютная свобода, тожественная свободе выбора; сама свобода выбора не тожественна абсолютной свободе, но детерминирована моим грехом.

Для совмещения в одностороннем синтетическом тожестве предопределения, то есть Провидения, с