Поправка на ветер - Марта Яскол

Жду не дождусь, когда моя новая юбка будет готова. Надеюсь, она получится, точь-в-точь как на картинке в «Бурде»!

– Хорошо, – кивнула Данута, – буду тебя ждать.

С Данутой Марусю познакомила соседка Ада Борисовна. Данута шила на дому, шила хорошо и брала за работу относительно недорого, а Маруся в тот момент хотела новый летний сарафан. Сарафан получился на славу, девушки друг другу понравились и подружились. Оказалось, что у них похожие взгляды на современную моду и вообще на жизнь. У обеих появилась возможность поплакаться кому-то в жилетку.

Подруги уже прощались, когда из-за поворота показался начальник гарнизонного Дома офицеров, известный на весь Чкаловск ловелас капитан Артемьев. Завидев Дануту, он тут же «распустил хвост».

– Доброго утречка! Мы, кажется, знакомы? Не напомните, где мы с вами виделись?

– Не помню. – Улыбка Дануты стала напряженной.

– Вы ведь приятельница нашей Марусеньки? – не унимался Артемьев. – Тогда позвольте представиться еще раз. Капитан Артемьев, главный в гарнизоне по культурной части и связям с местной общественностью. – Он картинно тряхнул головой, изображая поклон. Марусе показалось, что даже щелкнул каблуками. Или не показалось? – А вы, если не ошибаюсь, Данута? Если вам будет нужна помощь в организации культурного отдыха, я весь к вашим услугам!

– Спасибо, но я не нуждаюсь в ваших услугах, – вежливо, но твердо сказала Данута. – И я уже очень спешу. Всего доброго. Марыся, до встречи!

– Вы с Данутой действительно знакомы? – спросила Маруся Артемьева, когда ее приятельница отошла на приличное расстояние.

– Да разве всех упомнишь? Я, пожалуй, пойду, – загадочно улыбнулся капитан, шутливо отдал Марусе честь, замурлыкал «Сердце красавицы склонно к измене…» и быстро зашагал в сторону центра города.

Все время, пока Маруся возле КПП госпиталя разговаривала со своими знакомыми, ее не покидало ощущение, что за ними кто-то наблюдает. Когда она осталась одна, ощущение усилилось. По спине пробежал холодок. Она оглянулась, ничего и никого подозрительного не заметила, но неприятное чувство ее не покинуло.

Маруся забежала в вестибюль здания, которое когда-то было роскошным особняком, а ныне пропиталось запахом лекарств и хлорки, и сразу же наткнулась на того, кого жаждала увидеть меньше всего – своего непосредственного командира, начальника госпиталя Андрея Воронова. Впрочем, все по-прежнему называли его «начмедом», и вытравить эту привычку было, по всей видимости, невозможно. Майор, облаченный в белый халат, стоял на мраморной лестнице – остатках былой роскоши, заложив руки за спину, и сам был похож на мраморное изваяние греческого воина из учебника истории за шестой класс. Это сравнение Марусю рассмешило, и она чуть не расхохоталась.

– Опаздываем, Левкова? – с ехидцей в голосе спросил Воронов, окидывая коллегу ироническим взглядом. – А что это вы бежите, как на пожар? У нас тут до вашего появления ничего не горело… И что вас так развеселило? – Не на пожар, а с пожара, товарищ майор, всю ночь тушили наш ДОС, – ответила Маруся и прикусила язык, вспомнив, что подполковник Савчук настоятельно просил не распространяться насчет ночного происшествия.

– Почему-то я не поражен, – пожал плечами Воронов. – У вас в руках все горит, неудивительно, что и вокруг вас тоже… Больные, Левкова, не могут ждать, пока вы устроите свои личные дела и ликвидируете свои душевные пожары, – наставительно произнес начмед. – И уж тем более пока вы наговоритесь с подругой. Могли бы придумать и более правдивую отговорку.

– А вы откуда знаете? – удивилась Маруся. – Шпионили за мной?

– Я – за вами?! – Ей показалось, что голос Воронова дрогнул, но он сразу же взял себя в руки. – Всего лишь имел удовольствие наблюдать за вашим милым воркованием из окна. – Вы что, тоже знакомы с Данутой?

– Почему тоже? Н-нет, не знаком, – слегка запнувшись, ответил начмед. – Левкова, вы сегодня приступите к работе? – Его тон вдруг стал резким.

– Да приступлю, приступлю, – проворчала Маруся. – Может, начнем с того, что нервы вам полечим, а, Андрей Владимирович?

Она повернулась и пошла той особой походкой, от которой мужчины, по утверждению руководителя танцевального кружка, должны были «падать и укладываться в штабеля».

– Через час извольте прибыть на политинформацию, – упавшим голосом сказал ей вслед Воронов, – только не говорите, что не помните о проверке из политотдела. Тему-то хоть повторяли?..

Маруся прошмыгнула в свой кабинетик, сняла с плечиков белый халат, надела его и окинула беглым взглядом свое отражение в зеркале. Халатик сидел неплохо. Недаром она потратила почти три вечера на то, чтобы подогнать по фигуре стандартный медицинский халат, который выдали на складе…

Если бы Марусю спросили, как ей работается с начмедом, она бы затруднилась с ответом. Плохо? Да вроде нет. Хорошо? А шут его знает! «Больной скорее мертв, чем жив, или скорее жив, чем мертв?» С самого дня их знакомства, то есть с ее первого рабочего дня в госпитале отношения Маруси с Вороновым складывались сложно. Они постоянно пикировались, вот как только что, и ей казалось, что он не воспринимает ее всерьез. В то же время Андрей Владимирович, похоже, отдает должное ее усердию – или, быть может, он всего-навсего считает Марусин энтузиазм пионерским задором? Хочется ли ей, чтобы Андрей оценил не только ее профессиональные качества, но и другие достоинства? Обжегшись на молоке, дуют на воду. Обжегшись на Вадике, Маруся дала себе слово «дуть» на всех мужчин, то есть не питать в отношении «изменщиков», состоявшихся или потенциальных, никаких иллюзий. Правда, после знакомства с начмедом она с неохотой признала, что уже почти готова нарушить данное самой себе обещание. В конце концов, она хозяйка своему слову или не хозяйка? Хочет – дает, хочет – берет обратно… Гарнизонные всезнайки рассказали Марусе, что майор Воронов в разводе, причем развелся то ли потому, что жена ему изменила, то ли по какой-то похожей причине. Возможно, именно этим объясняется его недоверчивое отношение к женщинам вообще и к ней, Марусе, в частности. А вот внешне он очень даже ничего – выше среднего роста, подтянутый, с правильными чертами лица. Глаза только странного цвета – зеленые со светлыми крапинками. Не такой «киношный» красавчик, как Артемьев, но смазливые мужские лица Марусе никогда не нравились. Однако ей казалось, что начмед относится к ней настороженно не только из-за неудач в его личной жизни. Не-ет, ее не обманешь, есть тут какая-то загадка, не может не быть! И она ее непременно разгадает…

3

Гарнизонный госпиталь в Чкаловске официально назывался «воинская часть 12562» или просто «в/ч 12562». Как и положено нормальному лечебному учреждению, в нем имелось несколько отделений, в том числе хирургическое и терапевтическое, рентген-кабинет и кабинет физиотерапии. В штате, кроме