Медовое путешествие втроем - Дарья Донцова

– Нинок, это наше с тобой богатство. В Негонске постоянно отключают электричество. Ну и как людям без Интернета? Надо отправить письмо, а электроэнергия, бац, вырубилась. Птица же хоть на край Земли долетит, доставит весточку. Голубиная почта существовала еще у неандертальцев! Решено, начинаю разводить сизарей. Их у нас с руками оторвут.

Нина посмотрела на мужа, потом на клетку и прямиком понеслась в загс – подавать заявление на развод. Но разве Игоря могла остановить такая ерунда, как крушение брака? Павличенко остался в Негонске (в Москве трудно поставить голубятни) и с головой окунулся в новое дело. Но, увы, оно опять не принесло прибыли. И вот сейчас прожектер вернулся к матери, вдохновленный очередным замыслом…

Глория замолчала, а меня охватило любопытство:

– Чем же он теперь намерен заниматься?

– Понятия не имею, – раздраженно сказала Лори. – Но, думаю, мама в очередной раз вложит деньги в воздушный шар, который вскоре лопнет. Ну почему она, умный человек, не видит, что собой представляет Игорь? Он за всю жизнь копейки не заработал, только тратит чужие средства. А я от нее никогда рубля не видела, Феликс тоже. Один раз попросила денег в долг, когда подруга открывала спа-салон и предложила мне стать ее компаньонкой. У Веры все было серьезно, имелся хорошо просчитанный бизнес-план. Но мама сказала: «Нет смысла вкладывать заработанное тяжелым трудом в сомнительное предприятие. Свои средства ты, Глория, можешь пускать на ветер, мои – нет». А через неделю выдала Игорю чемодан долларов на разведение пресловутых грибочков. Что же получилось? Брат в пролете, а Вера процветает, клиенты к ней косяком идут, она уже третью точку открывает. Почему мать не захотела поучаствовать в нормальном деле, зато поддержала очередную безответственную аферу Гарика?

Я встала с дивана, подошла к окну и стала смотреть в сад, слушая, как Глория продолжает жаловаться на Зою Игнатьевну. И что ей ответить? Что ее мать обожает сына и равнодушна к дочери? Что надо было не просить у нее в долг, а пойти в банк за кредитом?

Из окна подул свежий ветер, и я поежилась. На дворе стоит теплый, даже жаркий июль, но ближе к вечеру делается сыро.

– Холодно? – заметила мое движение Глория. – И правда, тянет прохладой. Надо бы накинуть шаль. О! Розовый куст зацвел!

– В нашем саду нет роз, – улыбнулась я. – Так повелось из-за мопса Хуча. У собак этой породы выпуклые глаза, которые легко травмируются колючками, поэтому шиповник, ежевику и прочие растения с шипами мы в Ложкине не сажаем.

– А что тогда между елей розовое мелькает? – удивилась Глория.

Я прищурилась.

– Видишь? – не успокаивалась она. – Я думала, там клумба.

– В лесной части? – протянула я. – Цветам необходимо солнце. Под деревьями весной появляются только ландыши. Вообще наша земля четко делится на две части: перед домом у нас нечто вроде сада, а дальше дикий лес. Впрочем, точно так же и у соседей. Вон зеленая крыша их особняка виднеется. Раньше в том доме жил банкир Сыромятников, но потом он уехал, продав свои владения Юре и Лене Малининым.

– Пятно вроде движется, – перебила меня Глория. – Хотя я плохо вижу вдаль без очков. Дашенька, а никто не мог забраться на участок?

– Там никого быть не может, поселок тщательно охраняется, – успокоила я Лори. – Правда, наша территория граничит с общим забором, но он высокий, совершенно гладкий. Чтобы взобраться на него, необходимо обладать навыками спортсмена и иметь подручные средства вроде веревок с крюками.

– Розовое пятно перемещается, – настаивала на своем мать Феликса. – Но как-то странно – то поднимется выше, то опустится. А сейчас замерло. В доме, случайно, нет бинокля? Некоторые люди любят рассматривать в них птиц.

– Есть театральный, но не помню, где он, – пробормотала я, уловив наконец взглядом нечто яркое, по непонятной причине мелькнувшее среди хвойных великанов.

– Жаль, – вздохнула Лори.

Ожившая фуксия неожиданно резко переместилась вверх. У меня похолодели руки и ноги. Неужели это… Нет, этого просто не может быть!

– Что-то мне чаю захотелось, – защебетала Глория. – Как насчет чашечки на ночь? Говорят, наливаться жидкостью перед сном крайне вредно, а то с утра мордочка как блин будет, глаза-щелки. Но я не могу заснуть, если горячего не выпью. Пошли в столовую?

– Приду через пять минут, – ответила я, мечтая лишь о том, чтобы Лори покинула гостевую на первом этаже, где мы сейчас находились.

Она улыбнулась.

– Отлично, как раз чай заварится.

Я удостоверилась, что Глория закрыла за собой дверь, выскочила в открытое окно и что есть духу побежала туда, где на ели цвели странные розы. Было еще светло, к тому же Анфиса уже зажгла фонари, и я распрекрасно увидела на дереве, примерно на высоте двух с половиной метров, маленькую девочку лет четырех. Крошка была одета в ярко-розовое платье с воланами и белые колготки. На руках у малышки были светлые перчатки, ее волосы, роскошные, белокурые, завитые локонами, каскадом падали на плечи, а туфелек на ногах не оказалось. Она находилась ко мне спиной, лицо повернуто в сторону забора.

У меня похолодели руки, судорогой свело ноги, начисто пропал голос и парализовало дыхание. Мозг отказывался верить увиденному. Я застыла, не имея сил пошевелиться. Потом неожиданно воздух ворвался в легкие, и я громко всхлипнула. Малышка же быстро перепрыгнула на другую ель, соскочила на землю, вмиг добралась до забора, каким-то образом взлетела наверх и спрыгнула на ту сторону, исчезнув из вида.

Я некоторое время стояла без движения. Затем услышала «чихание» автомобильного мотора и пошла к тому месту, где высоченная бетонная ограда под прямым углом соединялась с решетчатой металлической. За изгородью стоял белый минивэн с надписью «Любимое спа моего пса».

Машина была мне знакома. Это передвижная собачья и кошачья парикмахерская, которая принадлежит некоему Семену, владельцу зоомагазина в торговом центре соседнего села Кузякино. Лично я приобретаю корма для своей стаи исключительно в «Марквете», вот уже много лет пользуюсь только этой точкой и доверяю ей. Но когда езжу в Кузякино за газетами-журналами-книгами, заглядываю в местную зоолавку. Любуюсь там на щенков-котят, перебрасываюсь парой слов с продавцом и вижу порой хозяина. А тот при каждой нашей встрече говорит:

– Знаю, знаю, вы держите дома животных. Почему же не приглашаете мой спа-салон? Уверяю, наши парикмахеры, Наташа и Николай, идеально работают с любым, даже злым и агрессивным, представителем фауны, у ребят дипломы ветеринаров, они настоящие профи.

Но я всегда вежливо отказывалась от услуг местных цирюльников. А вот многие соседи охотно приглашают тупейных художников[5], работающих у Семена. Иногда, прогуливаясь, я встречаю в Ложкине белый минивэн. Николай всегда сидит за рулем, Наташа рядом с ним на переднем сиденье. Молодые люди и правда очень милые. При виде меня они всегда притормаживают, открывают окна и говорят: