Капитан закона - Владимир Колычев

– Почему чужую?.. Я ее убил!

– Где ты ее убил?

– В машине, я же говорил.

– В машине, куда она села в своем… скажем так, театральном наряде?

– Ну да.

Не верил Богдан Рымареву, не верил. Нутром чуял, что парень берет на себя чужую вину. Но, похоже, отговорить его от этого невозможно. Да и зачем?

Легкая походка у Альбины, грациозная, женственная. Вроде бы и не специально она покачивает бедрами, но это движение все-таки заметно усиливает то волнение, которое производит ее внешность. Не скажешь, что девушка потрясающе красива: глаза маленькие, к тому же узковатые, хотя и не на восточный манер, лицо немного вытянуто вперед, нос длинноватый, острый. Но при этом ее личико казалось совершенным и гармоничным. Худенькая, изящная, но затянутые в джинсы ножки не кажутся тонкими, а под шелковой футболкой призывно колышется высокая упругая грудь, не стесненная бюстгальтером. В чертах лица, в линиях и формах тела, как магнитные аномалии в земных пластах, заложена чувственная энергия, а красивая улыбка и походка излучали сексуальность…

– Что-то ты долго, – с легким упреком сказала Альбина.

Она вплотную подошла к Богдану, но даже не коснулась его телом. Подставила щеку для поцелуя и лишь позволила легонько обнять себя за талию. И только он чмокнул ее в щеку, отстранилась быстрым, но совершенно не суетливым движением.

Богдан открыл ей дверь своей «девятки», и она заняла свое место с грацией и непринужденностью королевы.

Взрослеет Богдан, четвертый десяток уже разменял. До сих пор не женился, семью не завел, но уже нет у него прежнего равнодушия к материальным благам. Взяток он не брал, дела за деньги не закрывал, но есть у него несколько, так сказать, знакомых бизнесменов, которые когда-то платили бандитам дань. Сейчас эти люди братве не платят, потому что у них есть оберег в лице Богдана.

Началось все два года назад, когда Городовой взял под свою опеку одного торговца. Случайно взял, без какого-либо корыстного умысла. И на деньги даже не намекал. После победы над Радиловым авторитет Богдана в криминальном мире заметно вырос, бандиты предпочитали обходить его стороной. Поэтому вслед за одним «подшефным» коммерсантом у него появился второй, третий… Выплат Богдан у них не требовал, процент не назначал. Но когда ему предложили сделать ремонт в кабинете, отказываться не стал и комплект недорогой офисной мебели обратно не завернул. Не отказался и от выгодного бартера – отдал свой убитый «Москвич» в обмен на новенькую «девятку»…

Увы, но к хорошему привыкаешь быстро. Со временем появились и карманные деньги из этих, так сказать, неучтенных источников. Впрочем, Богдан злоупотреблял не особо, в меру. Все-таки не ради наживы он работал, а за идею. Причем работал с полной отдачей, как и в былые времена. Такой вот мент по жизни…

И одевался он хорошо, чтобы нравиться женщинам. И прическа у него модельная, и одеколон французский, и подбородок выскабливал до синевы, хотя в моду входила легкая небритость… В общем, к Альбине он подъехал на белом коне и завоевал ее расположение с легкостью удалого гусара. А сегодня у них первое свидание после недавнего знакомства.

Женщин у него было много, и почти все они уходили сами. Некоторые подолгу жили у него дома, даже перевозили свои вещи, но потом исчезали, не выдержав ритм его жизни. А одна даже выхаживала его в госпитале, когда Городовой лежал там с пулевым ранением, поставила его на ноги и только затем ушла. Сказала, что не хочет иметь ребенка от человека, который в любое время может погибнуть. И никто не мог понять ее так хорошо, как Городовой. Ведь он сам родился в семье мента, который ежедневно мог погибнуть. И погиб, когда Богдан был совсем маленьким. Мать не выдержала горя, спилась и вскоре сгорела. А он едва не заблудился в жизни. Мог бы сейчас мотать срок за сроком, если бы не добрый друг отца…

– Ну, есть немного… А мог бы надолго застрять, – улыбнулся он.

– Почему?

– Да чепэшник потому что. Везет мне на приключения… И на женщин. Ехал к тебе, а приехал к стриптизерше.

– Чего? – возмущенно-настороженно глянула на него Альбина.

– Бандиты гнали с нарушением правил, а в багажнике у них – труп стриптизерши.

– Труп?!

– Да, убили девчонку, в Каму везли сбрасывать.

– Ничего себе!

– Оперативно-следственная бригада подъехала, мне бы работа нашлась. Но я о тебе не забывал, нет. Поэтому сказал, что мне надо в «Двадцать пятый час» съездить, посмотреть, что там да как. Стриптизерша в этом клубе танцевала.

– Да, я знаю этот клуб… И ты что, туда сейчас поедешь?

– Ну, вообще-то собираюсь.

– А меня с собой возьмешь? – загорелась Альбина.

– Как раз хотел с тобой об этом поговорить. Допрашивать я никого там не собираюсь, за кулисы не пойду, просто посидеть хочу, посмотреть, что за клуб такой…

– И что?

– Ну мало ли, вдруг хозяин подвернется. Вдруг его за грудки придется взять…

– Кого? Хозяина «Двадцать пятого часа»? Знаешь, какая там охрана? Там тебя самого за грудки могут взять и на улицу…

Альбина взяла паузу, не решаясь продолжить.

– Вышвырнуть?

– Ну да.

– Все может быть. Но тогда и тебе могут нагрубить…

– Если вдруг что, то я не сахарная – не растаю и не рассыплюсь… Только туда так просто с улицы могут и не пустить. Это сейчас самое крутое место, народ туда ломится. И не простой народ.

– Крутые?

– Ну да, крутые – бандиты там, бизнесмены, золотая молодежь… И за вход нужно платить.

– Ничего, если не пустят, в ресторан поедем.

В конце концов, Богдан не обязан ехать в «Двадцать пятый час». Он задержал преступников, одного расколол на признание, под протокол, все как положено. И теперь он может спокойно умыть руки. А Рымаревым пусть дежурный следователь прокуратуры занимается.

Хотя, конечно, хотелось бы побывать в «Двадцать пятом часе», посмотреть… И на танцовщиц хотя бы одним глазком глянуть. А еще лучше – поговорить с ними… Но если не суждено попасть туда сегодня, то завтра днем он там точно будет. И уже с официальным визитом.

«Двадцать пятый час» находился на территории Юбилейного района, на Красных Коммунаров, пограничной улице между двумя районами. Размещалось заведение в центральном кинотеатре «Кама». От парковки через ухоженные газоны к нему вела мощенная плиткой аллея, упиравшаяся в широкое крыльцо со множеством ступенек.

На парковке стояли в основном дорогие иномарки, но были и «девятки», так что Богдан не почувствовал себя бедным родственником перед лицом крупного парня в черном костюме, что следил за машинами.

Вместе с Альбиной они поднялись на крыльцо, подошли к широким стеклянным дверям, у которых стоял коротко стриженный громила в строгом костюме и с радиостанцией в руке. Взгляд у него был хмурый, останавливающий. Движением руки он преградил Городовому путь: