Мать Сумерек - Анастасия Машевская

Шиада стояла в середине суденышка, гибкая и величавая, как рука Судьбы. Облаченная в черное жреческое платье и черный плащ, защищавший от не по-летнему холодного ветра, покрытая капюшоном, как покровом Нанданы, она смотрела прямо на двух королей, без слов приглашая к великому острову. Её лицо, белое, словно омытая веками дождей известь на утесах вокруг Ангората, светилось на фоне черного одеяния, а обсидиановые глаза, смотревшие не моргая, мерцали как Завеса.

И глядя в них, Агравейн более не узнавал никаких прежних выражений в лице, знакомом до скрежета в груди.

— Храмовница ждет, — сообщила жрица. Приглядевшись, теперь и Удгар отчетливо вспомнил это лицо.

— Ты же…

Шиада отвернулась, не отвечая, показывая, что готова отплыть. Старый король затих, нахмурился. Затем отдал несколько распоряжений охранникам и мотнул головой. Агравейн поднялся на ладью первым.

* * *

До слуха королей не доносилось ни звука, пока ладья рассекала водную гладь. Шиада присела у носа лодки, ожидая нужного момента, и по тому, как она держалась, мужчины понимали, что к разговору сейчас не располагает ничто. Хотя, видят все Боги, Агравейну сводило даже позвоночник, от желания схватить Шиаду за руки и заговорить. Поэтому, если вдруг и случался какой-нибудь едва уловимый шорох или всплеск, Агравейн вздрагивал всеми мускулами сразу, будто надеясь, что вот сейчас, вот именно теперь Шиада непременно что-нибудь скажет.

Наконец, Часовые, каменные исполины, восставшие меж утесов, врезавшихся в Летнее море с востока и запада, стали достаточно велики. Хотя на взгляд Удгара до сведенных под небесами копий было еще далеко, Шиада поднялась на ноги.

От фигуры женщины раскатилась волна необъяснимой силы, и всех мужчин в лодке так обдало холодом, что на миг стало трудно вдохнуть.

Шиада расправила плечи, сняла капюшон, раскинула в стороны руки, чуть приподняв. Потом развернула ладони вниз и мягко опустила вдоль тела. К вящему изумлению обоих королей ладья оказалась всего в нескольких шагах от берега.

— Как? — протянул Агравейн и в поисках ответа поглядел на отца. Тот тоже пожал плечами.

Артмаэль стоял на берегу, протягивая руку — поддержка, которую при схождении с ладьи Шиада с готовностью приняла. Они обменялись только взглядами, но Шиада мимолетно улыбнулась. Она двинулась дальше, безмолвно указывая дорогу. Артмаэль жестом показал на спину женщины, призывая Тандарионов двигаться вслед. Сам остался на берегу.

Минул полдень. На тропе встречались жрицы и жрецы, расходившиеся после обряда чествования Илланы, которые склоняли головы к сложенным у лба рукам в приветственном жреческом жесте перед Второй среди жриц. Агравейн смотрел Шиаде меж лопаток, и Удгар всерьез опасался, как бы сын не просмотрел в спине жрицы дыру насквозь. Даже он, не будучи никаким жрецом, чувствовал, что Молодого короля скручивает неутолимая тоска по человеку, какую, пожалуй, испытал бы сам, восстань его жена из мертвых. Старый король оказался поражен тем, что женщина, спасшая его внучку, оказалась Второй среди жриц. Но все недоумение, изумление и даже растерянность Удгара нельзя было сравнивать с тем, что творилось в груди Железной Гривы.

Да он дважды едва не наступил на змею! — в сердцах раздосадовался Удгар, наблюдая за помешанным отпрыском. И если бы не легкий жест Шиады рукой… Она что… она может подчинять их?!

— Скорее просто попросить уйти, — отозвалась жрица.

У домика храмовницы, который показался вскоре, ждала Айхас. Она встретилась на мгновение глаза в глаза с Агравейном, будто зная, что он повинен в необъятных бедах её родины. Потом почему-то повесила голову набок, усомнившись в чем-то. Наконец, тоже поклонилась Шиаде и изрекла:

— Почтенная ждет.

Открыла дверь; Шиада вошла первой. Храмовница расположилась в гостиной, облаченная в платье глубокого цвета вишни, с выплетенным из золотых нитей венцом в волосах. Встретившись взглядом с Неллой, Шиада молча кивнула и присела в свободное кресло недалеко от двери. Кресло самой храмовницы стояло у окошка, продольного, с открытыми ставнями, а еще два — недалеко от стены. Между ними всеми — небольшой стол из старого граба.

— Я сожалею о ваших утратах, — сообщила Нелла, когда минуло приветствие.

— И мы о твоей, — отозвался Удгар, присаживаясь последним. — Таланар был огнем в руке Праматери.

«Так».

— Что происходит в Иландаре? — спросила храмовница отстраненно. О смерти сына по вине брата и смерти брата от руки Агравейна она уже узнала, но следовало узнать о решениях, принятых после осады Кольдерта. Агравейн рассказал все, как было, с трудом заставляя себя не оборачиваться на Шиаду, безмолвно замершую в кресле у двери.

Жрица, напротив, сидела с таким видом, будто вообще впервые видит королей Архона, никак не реагируя на их присутствие. От чувств Агравейну казалось, что по ногам, рукам, животу и спине все выше и выше ползут огромные пауки с царапающими лапками, которые так и норовят съесть. Шиада чувствовала то же, но тратила все силы, дабы храмовница не поняла. Наконец, прозвучал главный вопрос: кто убил Виллину, и женщины напряглись.

— Сайдр сказал, — бойко продолжил Агравейн, — есть способ узнать…

И вдруг осекся, поймав глаза храмовницы. Нелла не говорила ничего. Чтобы хоть как-то разобраться, Агравейн взглянул на Шиаду, но та по-прежнему сидела, как статуя, и лишь тонкие пальцы сильнее вжимались в подлокотники кресла из выбеленного дуба.

Не найдя никакой помощи, Агравейн глянул на отца. Тот тоже имел такой вид, будто больше всего сейчас хотел оказаться в пасти у льва, но точно не тут: нет ничего хуже, чем быть среди тех, от кого нет шансов иметь секреты.

— Способ есть, — размеренно протянула Нелла. — Но, если я позволю вам узнать, — заговорила так, что стало ясно: никаких личных связей сейчас меж ними нет, — все последствия ритуала вы примите на себя. И что бы ни стряслось, вы не попросите у меня ни помощи, ни заступничества. В этом — и только в этом! — случае, я помогу вам увидеть этого человека.

Тандарионы переглянулись. Звучало почти зловеще, но Агравейн четко знал, к чему шел, а Удгар давно подпал под обаяние собственного неукротимого сына. Кивнув отцу, Молодой король сообщил:

— Мы готовы.

Нелла набрала полную грудь воздуха:

— Шиада.

Вторая среди жриц оперлась на подлокотники и встала. Не оглядываясь на наставницу, спросила мысленно, уверенна ли та. Нелла отозвалась согласием; остальное она доверяет преемнице. Шиада поклонилась и развернулась к двери:

— Я могу остаться?

Нелла ответила не сразу.

— Ты провела там достаточно времени.

— У меня еще есть вопросы, а после утренней беседы возникли новые.

Тандарионы, подошедшие к выходу тоже, теперь переводили глаза с одной жрицы на другую.

— На все ты все равно не найдешь ответ.