Такова торпедная жизнь - Рудольф Гусев

Уже осенью 1878 года торпеду Уайтхеда сумели воспроизвести в Кронштадтской мастерской, и в дальнейшем до самой Первой мировой войны поставка торпед флоту производилась как отечественными заводами, так и за счет закупок торпед в Фиуме у Уайтхеда и в Берлине у Шварцкопфа. Производителями торпед в то время были Государственный Обуховский завод, частный завод «Г. А. Лесснер», Кронштадтская и Николаевская мастерские. За полуторавековую историю завод «Г. А. Лесснер» назывался и «Старый Лесснер» и «Торпедо» и «Двигатель» и «Завод 181» и снова «Двигатель». Неизменным остается только его минно-торпедная специализация. Слава «Двигателю», флагмину Российского торпедостроения!

Несколько поколений торпедистов увеличивали дальность и скорость хода торпед, вес заряда взрывчатого вещества. Чего не хватало торпеде, работающей на сжатом воздухе? Она была «холодной», в ней не было горячего сердца: подогревателя воздуха, генератора парогазовой смеси, теплового двигателя, что позволило бы за счет сгорания керосина значительно увеличить скорость и дальность хода. Такой торпедой стала фиумская 45–12, с которой Россия и вступила в Первую мировую войну. Она имела скорость 43 узла, дальность хода 2 км и 100 кг взрывчатки. Настал век воздушных парогазовых торпед. Дальнейший рост технических характеристик требовал увеличения калибра с 45 см до общепринятого в других странах 21 дюйма (53,3 см). И такие работы начались… В 1917 году должна была появиться торпеда 53–17. Но здесь Россия сделала перерыв на революцию и гражданскую войну. Торпедное дело было отброшено назад и ждало инициативы снизу. Роль Александровского в новой революционной эпохе взял на себя талантливый изобретатель, россиянин грузинского происхождения, Владимир Иванович Бекаури. Имея Ленинский мандат, он основал в начале 20-х годов «Особое техническое бюро» в Петербурге, которое, помимо всего прочего, взяло под свое крыло и торпедное дело.

В 1927 году была разработана торпеда калибра 53 см и была она уже, конечно, морально устаревшей и требовала модернизации. Но с улучшением ее характеристик не все ладилось. Было принято решение снова купить торпеды за рубежом, тем более, что дорога в Фиум была хорошо протоптана. Это и сделали в 1932 году, а к 1938 г. воспроизвели ее, приняв на вооружение под шифром 53–38. С ней и начали воевать в 1941 г. Торпеда имела скорость 45 узлов при дальности хода 4 км, вес заряда 300 кг, что соответствовало техническим данным зарубежных воздушных парогазовых торпед. Освоение производства этой торпеды следует отнести к подвигу советских конструкторов. В 1937 году большая группа лучших из них была репрессирована, а руководящий состав расстрелян. С лозунгом «Бей своих, чтобы чужие боялись» мы создали и самую быстроходную торпеду 53–39, проведя очередную модернизацию и доведя скорость до 51 узла. Но эта торпеда к войне опоздала. За годы войны их было выстрелено всего 28 штук. Для воздушных парогазовых торпед в данном калибре это был предел технических возможностей по скорости и дальности. Нужно было переходить на новую энергетику.

Инициаторы Второй мировой войны — Германия, Италия, Япония — вступили в войну, имея во многих видах оружия определенное превосходство, сюрпризы для противника. В морском подводном оружии их было множество, в том числе и в торпедах. Немцы имели бесследные электрические торпеды G–7E. С 1943 г. они начали применять самонаводящиеся торпеды Т–5. В некоторых экспериментальных немецких торпедах в качестве окислителя вместо воздуха использовалась маловодная перекись водорода, при этом дальность хода возросла до 22 км при скорости 45 узлов. А торпеда «Лерхе» с кабелем длиной 6 км и гидрофонами в головной части управлялась по проводам. Наконец, немецкие командиры подводных лодок стреляли по надводным кораблям торпедами с дистанции от 600 до 3000 м залпом с углом раствора (веером), как правило, двумя-тремя торпедами в залпе, что значительно повышало вероятность попадания в цель. Япония имела кислородные торпеды с дальностью хода 19 км при скорости 50 узлов.

А что союзники? Из-за отказов взрывателей торпед успешность действий подводных лодок США до 1944 года была низкой. Но потом они наверстали. Самонаводящиеся торпеды в США и Англии появились в конце войны. Нам было тяжелее. К концу 1942 г. наша торпедостроительная промышленность прекратила изготовление и поставку торпед флоту. В 1943–44 гг. занимались восстановлением заводов после эвакуации, и далее выпуск торпед составлял 23 % от довоенного. Мы вступили в войну без сюрпризов для противника в торпедном оружии. У нас не было ни неконтактных взрывателей, ни систем самонаведения. Бумажные приоритеты не в счет. Электрическая бесследная торпеда ЭТ–80 поступит на флот в ограниченных количествах, и будет их выстрелено за всю войну всего 16 штук. Стрелять мы будем сначала одиночными торпедами, потом с временным интервалом. Только в 1943 г. на флот стали поступать модернизированные приборы курса, обеспечивающие залповую стрельбу веером. Основным средством целеуказания в течение всей войны оставался перископ. Вот во что обходились чрезмерная подозрительность и деспотизм 1937 г. Впрочем, послушаем участников войны, начальников минно-торпедных отделов флотов и флотилий, флагминских специалистов, собравшихся на сборы минеров в марте 1946 г. для подведения итогов работы по обеспечению флотов минно-торпедным оружием в годы войны и выработки наметившейся тенденции в развитии морского подводного оружия и торпед в частности. Пожилые участники выражались дипломатично, помоложе — слов не выбирали: «Не секрет, что по отдельным видам мы основательно отстаем… нужно новое оружие… мы отстали в области проектирования и производства… всё имеемое считать устаревшим… мы вошли в войну с отсталой техникой и сейчас, кажется, отстали еще больше» и т. д.

Милитаризация народного хозяйства, сложившаяся в период войны, после ее окончания вскоре получила второе дыхание. Начиналась гонка вооружений. На создание нового оружия выделялись неограниченные средства. Оснований для серьезного прорыва в области торпедного оружия в послевоенные годы было предостаточно. В лабораториях научно-исследовательского Минно-торпедного института ВМФ и даже военно-морских училищ находились различные типы торпед почти всех стран — участниц войны.

Большинство послевоенных торпед разработано Ленинградским ЦНИИ «Гидроприбор». Начали они с того, что в 1949 г. модернизировали торпеду 53–39 под шифром 53–39ПМ, а в 1951 году поставили окончательную точку в парогазовых воздушных торпедах, создав торпеду 53–51 с неконтактным взрывателем и прибором маневрирования (ПМ), обеспечивающим многократное пересечение курса цели. В 1956 г. была разработана кислородная торпеда 53–56, а в 1958 — кислородная торпеда 53–58 под ядерный заряд. В 1946 г. на базе первой электрической торпеды ЭТ–80 и немецкой G–7E была создана торпеда ЭТ–46, а затем ЭТ–56. На базе трофейных немецких торпед Т–5 с электрической энергосиловой установкой в 1950 г. была разработана и принята на вооружение первая отечественная самонаводящаяся торпеда САЭТ–50, затем — САЭТ–50М и в 1960 году — САЭТ–60. Большой вклад в создание этих торпед внесли КБ заводов-изготовителей.

В 1948 г. в г. Ломоносове был создан специализированный центр по разработке дальноходных торпед на тепловой энергетике с применением высококонцентрированной перекиси водорода. К работам были привлечены немецкие специалисты. За четыре года была разработана серия торпед: 53–57, 53–61, 53–61МА, 53–65, 53–65М. Достигнутые технические характеристики этих торпед в то время были лучшими в мире, а скорость торпеды 53–65М не превышена до сих пор. За этот приоритет пришлось заплатить высокой сложностью и низкой надежностью торпеды. В погоне за скоростью азарт победил здравый смысл. Ни одна торпеда 53–65М не содержалась в боекомплекте кораблей. Все изготовленные торпеды использовались только в научно-исследовательских работах. Чтобы сохранить лицо, УПВ ВМФ пришлось заменить торпеды 53–65М новой торпедой 53–65К, которая после ряда модификаций некоторых узлов находится в эксплуатации с конца 60-х годов. Впрочем, прием замены неудачных торпед был вполне отработанным. Таким же способом вывели из эксплуатации кислородную торпеду 53–56, заменив ее парогазовой торпедой 53–56В, разработанной на экспорт. Лес рубят — щепки летят. Работы велись широким фронтом. Может быть, излишне широким. Всякий реализуемый проект получал требуемое финансирование. Потом были разочарования и укладка некоторых проектов на полку. Легли рядком изящные оптические системы самонаведения и взрыватели. Не будем забывать — все помнили войну, торопились, было не соревнование, была гонка.