Эдмон Белл и инспектор Тригсс - Жан Рэй

Вторник 20 марта. Каждый вторник хозяйка кухни, мисс Ева Грудденс, с непоколебимым упрямством подавала на ужин пудинг с вареной говядиной, который ученики ненавидели. Поэтому пятеро мальчуганов решили отправиться во «Дворец обуви», чтобы поесть ветчины, сыра, паштета и горячих хлебцев, запивая яства пенистым пивом.

Сэм Клаттербукк, которого попросили тайно приготовить пиршество, потрудился на славу. Печка раскраснелась. Простыней заткнули щели в окне, чтобы избежать сквозняков. Как всегда, Сэм принял гостей с ворчанием.

— Место Сенату! — выкрикнул толстяк Льюис Олтуотер, выискивая глазами самый крепкий стул, поскольку у каждого было свое место, оберегаемое как зеница ока.

— Кресло с красным пятном принадлежит сенатору Саммерсу, с качающейся ножкой — Саундерсу. Кресло Перси Орвилла украшено рисунком курицы, кресло Эдмонда Белла…

— Конечно, обозначено колоколом в полном соответствии с именем!

Белл подошел к своему стулу у печки и воссел на него. Вдруг застыл и проворчал:

— Что это означает?

— Что именно, не хватает пива? — спросил Олтуотер.

— Нет, — ответил Белл, покачав головой. — Его слишком мало, но есть кое-что лишнее. Там… — Он ткнул пальцем в темный угол едва освещенной комнаты. — Сэм, ты состряпал еще одно сенатское кресло? — спросил он.

— Состряпал еще одно кресло. На кой ляд мне лишняя работа. Слава богу, я еще в здравом уме. Словно мне нечем заняться!

Эдмонд сходил за стулом и поставил его посреди комнаты.

— Э-э-э, — проворчал Сэм Клаттербукк, — что это такое? Как эта штука сюда попала? Я ее не делал. Но работа хорошая, стул крепкий. Использую его для себя. Скамья у меня неудобная.

— Вопрос не в этом! — возбужденно закричал Белл. — Здесь появился лишний стул, и я нахожу это очень странным!

Сэм схватил стул и оценивающе оглядел его.

— Стул новый! Видите, шляпки гвоздей блестят, а дерево недавно пилили. Тот, кто сделал это, ловкий человек, но дьявол меня побери, если я знаю, кто работал!

— Он поставил подпись, — мрачно сказал Белл. — Вернее, свои инициалы — Д. Г.

— Ученик-невидимка! — удивленно хором воскликнули мальчишки.

Гордон Саммерс, самый сильный из ватаги, схватил новый стул и бросил его в угол.

— Нас здесь пять учеников, — зло заявил он, — а если шестому нравится являться в класс на урок, это его дело, даже если он невидимка. Но если он хочет стать членом клуба, то сначала должен представиться. Мы здесь в клубе, который назвали с почетом «Сенат». Принеся свое кресло, наш невидимый собрат, ты выразил желание стать членом клуба. Я против.

Олтуотер, самый толстый, но не самый храбрый, глубоко вздохнул.

— Ах! — простонал он. — Не существует невидимых учеников, но есть призраки… Я не хочу иметь дела с подобными существами.

Словно отвечая мальчишкам, мощный порыв ветра ударил по старому зданию. Задребезжали стекла.

— Кто говорит о призраках? — злобно прошипел Сэм Клаттербукк. — Пусть явятся, если существуют. Я приму их надлежащим образом. — С этими словами он схватил бутылку пива и наполнил стаканы. — Пусть это не портит вам аппетит, джентльмены. Вспомните о вареной говядине мисс Грудденс!

Конечно, подростки не могли противостоять столь убедительным аргументам. Горячие хлебцы с маслом, ветчина, сыр и паштет были разделены между присутствующими.

Толстяк Льюис, размягченный крепким пивом, велел Сэму налить ему еще один стакан и предложил тост.

— Я не совсем согласен с мнением моего друга Гордона, — заявил он. — Считаю, что ученик-невидимка имеет право стать членом нашего братства. А пока я пью за его здоровье! — Он не успел поднести стакан к губам. Стакан выскользнул из его руки и разлетелся на мелкие осколки. Издав вопль ужаса, Льюис указал пальцем на темный угол, где находился шестой стул… Из угла донесся издевательский смех. — Призрак! — заверещал толстяк. — Призрак смеется…

Выпучив от ужаса глаза, мальчики уставились на угол, откуда доносились странные звуки. В этот момент пламя одного фонаря затрепетало и погасло, погрузив таинственное кресло в густую тьму.

Сэм Клаттербукк громко выругался.

— Кто-то опустил фитиль фонаря! — яростно выкрикнул он.

В мгновение ока теплая атмосфера «Дворца обуви» стала зловещей. Осенний ветер со стоном и воем ворвался в комнату, по которой заметались тени. Настоящий шабаш!

— Брр… Хотелось бы очутиться в сотне лье отсюда, — застонал Льюис Олтуотер. — Я боюсь даже пересечь двор.

— Возьмемся за руки и перебежим в зал для игр, — предложил Гордон Саммерс.

— Подождите, — мрачно взмолился Сэм Клаттербукк, хватая Эдмонда Белла за руку и вынуждая его глядеть на шестой стул.

— Видели? — шепнул он на ухо Беллу.

— Что именно, Сэм?

— Тсс! Не говорите так громко… Если остальные услышат, то помрут от страха, особенно эта мокрая курица Олтуотер. Смотрите! Опять исчез…

Эдмонд вздрогнул. В проклятом углу на мгновение задрожал трепетный огонек. Он успел увидеть только это.

— Я видел, — тихо сказал Сэм. — Только не говорите остальным… Он сидел на стуле.

— Готовы! — крикнул Саммерс. — Льюис, дай руку. Клаттербукк посветит нам. Вперед, бежим!

Они живыми и здоровыми добежали до зала игр, где заведующий учебной частью, мистер Шорт, спокойно дремал у печки.

— Никому ни слова, — тихим голосом приказал Саммерс.

Остальные кивнули. Только Белл воздержался и прошептал про себя:

— Хочу узнать больше!

В Роу-Хауз гасят свет в зале для игр и столовой в половину десятого вечера. Считается, что пансионеры должны отправляться спать. Но у них есть разрешение не выключать лампу в комнате еще полчаса. Ровно в десять часов звон гонга разносится по всему дому, извещая о немедленном отключении света. Дважды в неделю, в среду и субботу, лампы горят до одиннадцати часов и иногда до половины двенадцатого в маленькой личной гостиной доктора Роулинсона. В эти дни директор приглашает своих сотрудников, мистера Шорта и мистера Пилмотта, провести вечер в уютной комнате, оклеенной желтыми обоями и освещенной красивой подвесной лампой. Они играют несколько партий в криббедж, попивая горячий ромовый грог, который умело готовит мисс Ева Грудденс. Иногда вместо криббеджа они разыгрывают партию в вист. В таких случаях мисс Грудденс приглашается в качестве четвертого партнера.

В среду 21 октября ни доктор Роулинсон, ни два преподавателя не выражали желания играть в криббедж. Они отдали предпочтение висту. И мисс Ева Грудденс стала четвертой в маленькой группе. За несколько минут до десяти часов Абнер Шорт встал и положил карты на стол, чтобы привычно ударить в гонг. Но мисс Ева удержала его.