Охота на гиену - Наталья Александрова

А еще про педпроцесс рассуждает, да она из педагогики толькоодну фамилию знает — Макаренко, в детстве книжку прочитала, «Флаги на башнях».А Януш Корчак — это у нее герой замечательного сериала времен ее юности —«Четыре танкиста и собака», а Песталоцци — это такие итальянские макароны…

Алла встала.

— Простите, Тамара Алексеевна, мне пора домой, детиждут.

Она без разрешения направилась к двери.

— Алла Константиновна! — В директорском голосепослышалось шипение кобры перед прыжком. — Я не давала вам разрешенияуходить. И давайте договоримся раз и навсегда: личное не должно мешать работе.

И запомните: ни мне лично, ни школе нашей не нуженбезответственный преподаватель, который способен бросить детей, прервать урок ипомчаться в неизвестном направлении, никому ничего не сообщив!

Сволочь какая! Это она напоминает про тот случай, когда Аллепозвонили из больницы. Младший сын сломал руку, и Алла, потеряв голову,помчалась туда на такси. Но не правда, что она никого не предупредила, угеографички было окно, она и посидела с брошенным классом. Господи, ну какможно объяснить это женщине, не имеющей детей, она никогда не поймет.

— Алла Константиновна, к завтрашнему дню вы должнырешить насчет Мамаева.

Алла не ответила. В дверях она столкнулась с нянечкой тетейПолей.

— Тамара Алексеевна, вы долго еще?

— Посижу пока.

Тетя Поля шла с Аллой вниз, чтобы открыть двери и ворчала:

— Вот сидит и сидит, никуда не торопится и приходит раньшевсех, а что людям домой надо, так ей наплевать…

Уже в дверях Алла спохватилась:

— Ой, тетя Полечка. Я же забыла совсем.

У нее завтра день рождения, там в кладовке розы, двадцатьпять штук, в тазу лежат. Вы завтра пораньше придете, так уж поставьте ей вкабинет, а то неудобно, люди покупали, да и обида будет, если не поздравим.

— Ладно, ладно, все сделаю, не забуду.

— Вот спасибо, до завтра. — И Алла побежала ктрамвайной остановке.

Тетя Поля пошла проверить розы, убедилась, что все в порядке,воды достаточно, и отправилась на свое место у раздевалки, по дороге поглядевна часы.

— Ох, девятый час уже, пойду-ка, потороплю ее, а то на«Санта-Барбару» не успею.

Однако когда она подошла к кабинету, то увидела, что дверьзаперта и свет не горит.

— Надо же, ушла уже, у нее ведь от входной двери ключсвой. Наверное, пока я в кладовке была, она и проскочила. А я тут сижу, ее жду.

Тетя Поля быстро оделась, аккуратно заперла все двери,обошла здание школы, занесла ключи в квартиру завхозу и бойко пошлепала полужам к дому.

Алла открыла дверь своим ключом. Так и есть: муж в комнатедуется. А у мальчишек визжит компьютер, опять играют вместо домашнего задания.

— Ребята, я пришла.

Муж рывком соскочил с дивана.

— А попозже ты не могла прийти? Знаешь ведь, какая уменя сейчас работа, чуть живой прихожу, а тебя вечно нет.

— Но, Олег, у нас педсовет был, а потом Тамара менязадержала.

— И опять мордой об стол возила? Ну что молчишь, я жезнаю, что это так, по тебе видно. Слушай, тебе что, удовольствие доставляет,когда об тебя ноги вытирают?

— Олежек, я не могу без школы.

— А я не могу больше так жить! В общем, выбирай: либоя, либо школа.

Алла молча ушла в ванную. Конечно, он это не всерьез, он еелюбит, и детей тоже.

А сейчас просто голодный и устал, чего не скажет в сердцахголодный мужчина? Однако раньше он никогда так не говорил, даже когда оченьссорились. А если он действительно поставит ее перед выбором, что делать?

— Господи, за что мне все это? — Алла прижаласьлбом к зеркалу и горько заплакала.

Наутро тетя Поля постучалась в квартиру завхоза вполвосьмого утра.

— Ты чего это так рано, теть Поля?

— А забыл? Сегодня же у нашей день рождения. Надо розыв кабинет загодя поставить.

— Ну иди, я тоже сейчас подойду.

Взяв охапку роз, тетя Поля поднялась по лестнице, открыладиректорский кабинет, поставила цветы в большую хрустальную вазу и оглянулась впоисках графина с водой.

Однако на обычном месте, на тумбочке, графина не оказалось.Тетя Поля поискала глазами и вдруг похолодела.

Из-за письменного стола торчали ноги в знакомых туфлях. Ногисамой тети Поли стали ватными, но она все же подошла поближе. Между письменнымстолом и книжным шкафом лежала директриса Тамара Алексеевна, глядя в потолокостекленевшими глазами. В груди у нее торчал нож, к ножу был приколот клочокбумаги, а на животе лежала темно-красная роза, и капельки воды из разбившегосяграфина блестели на ней, как бриллианты.

— Тетя Поля, ты здесь? — Это завхоз шел спылесосом.

Тетя Поля, стараясь не поворачиваться спиной, выползла изкабинета. Увидев ее лицо, завхоз выронил пылесос.

— Семеныч, Тамара-то наша — того, каюк. — ТетяПоля выразительно махнула рукой.

— Чего? Может, жива еще? Пойдем, поглядим.

Выпихивая друг друга вперед, они вошли в кабинет и наклонилисьна телом. Клочок бумаги оказался запиской, где жирным черным фломастером былонацарапано: «С днем рождения!».

Завхоз вздрогнул, тетя Поля почему-то перекрестилась.

— Семеныч, не трогай тут ничего.

— Сам знаю, не маленький. Звонить надо в милицию и в«скорую».

— Какая уж тут «скорая»?

С директорского телефона они позвонить не решились, пошли вучительскую.

В милиции велели «скорую» все же вызвать, а кабинет закрытьи никого не пускать.

Медики приехали раньше, врач констатировал смерть и уехал. Кэтому времени подошли учителя и некоторые из учеников, самыедисциплинированные. Тетя Поля перехватила Аллу Константиновну в раздевалке ивкратце сообщила ей о событиях. Алла сначала вскрикнула, побледнела, но потомвзяла себя в руки. Приехала милиция и выгнала всех из коридора второго этажа,где находился директорский кабинет. Посовещавшись с завучем младших классов,Алла решила старших учеников распустить, а маленьких отправить на экскурсию. Сзавтрашним днем проблемы не было, потому что сегодня была пятница, а посубботам учатся только старшие классы.

Милицейская бригада в составе трех человек развернуласьвовсю. Врач осматривал тело, эксперт колдовал над замком и разбитым графином напредмет отпечатков, опер снимал показания с работников школы.