Дэниел и его дочь - Люси Гордон

— …но уж никак не потрепанным мужчиной среднего возраста.

Дэниел поджал губы и смерил ее взглядом, словно оценивая, насколько она тверда в своем решении.

— Потрепанным! — заявил он требовательным тоном.

— Значительным! Это мое последнее слово!

Вдруг его осенило: он достал из кармана очки в тяжелой черной оправе и напялил на нос.

— Мужчиной среднего возраста вы никак не можете выглядеть, даже если наденете очки. Волосы ваши все при вас и ничуть не поседели.

— Это Фиби виновата, — заявил он, проводя рукой по черной блестящей шевелюре. — Я хотел перед выходом из дома чуть припудрить виски мукой, но она не разрешила.

— По-видимому, она обладает здравым смыслом, который — уж извините — унаследовала безусловно не от вас.

— Да, он у нее от мамы, — улыбнулся Дэниел.

— Ну что ж, поздравьте ее от моего имени, — довольно сухо откликнулась Ли.

— Эта дама много лет назад ушла из моей жизни. О чем я в настоящий момент нисколько не жалею.

И он взглянул ей прямо в глаза.

Ли глубоко вздохнула. Она не доверяла этому мужчине. Не то чтобы знала о нем что-нибудь плохое, но не доверяла всем мужчинам вообще, а уж наделенным обаянием — тем более. Джимми Мередит был самым обаятельным мужчиной на свете — ну, на протяжении какого-то времени…

— Я сниму вас в очках, — уступила она.

— Фиби сказала, что вы в разводе, — спокойно заметил он, пропуская ее слова мимо ушей. — Это так?

Ли отвернулась к полке с пленками и принялась шарить на ней.

— Это профессиональный вопрос?

— Вы отлично понимаете, какой это вопрос.

— Да, я в разводе.

— И давно?

— Уже три года.

— Достаточный срок для того, чтобы встретить еще кого-нибудь. У вас кто-то есть?

— Нет.

— Давайте сходим куда-нибудь.

— Нет.

— Почему? Из-за моего поведения на шоссе?

— Конечно, нет.

Она повернулась к нему лицом. Он внимательно рассматривал свои ногти.

— Хорошо. Если вы готовы к съемке, я тоже готов. Давайте начнем, — сказал он резко, что удивило Ли.

Посадив Дэниела на высокий стул, Ли стала расхаживать вокруг, присматриваясь к нему. Обычно в подобных ситуациях она собственными руками поворачивала голову клиента то в одну, то в другую сторону, но сейчас довольствовалась тем, что приказывала Дэниелу смотреть то вправо, то влево, то на нее, то поднять голову немного вверх.

— Как вы допустили, чтобы книга вышла с этой отвратительной фотографией на обложке? — спросила она.

— Я ничего о ней не знал. И когда услышал от моего агента, что издательство намерено опубликовать книгу вторично, Фиби подговорила меня заменить фото. А потом сообщила, что знает великолепного фотографа. Лишь тут до меня дошло, что она управляет мною, словно кукольник — марионеткой.

И они с дочерью обменялись нежными взглядами. Так смотрят друг на друга друзья, знающие, что им больше не на кого рассчитывать в целом мире.

Закончив фотографировать Дэниела, Ли предложила ему сняться вместе с дочкой. Фиби не заставила просить себя дважды. Она держалась так естественно, словно была рождена для съемок.

Ли несколько раз щелкнула их вдвоем, затем сказала:

— Осталось несколько кадров. Может, пустить их на Фиби?

Она включила проигрыватель, и музыка заполнила студию. С природной грацией Фиби начала раскачиваться в такт мелодии. Медлительные движения и рыжие волосы придавали ей некое сходство с тигрицей, и Ли с энтузиазмом жала и жала на кнопку, пока кадры не кончились.

В этот момент в студию вошли Марк и Соня. Фиби бросилась к подруге и засыпала ее восторженными восклицаниями о сегодняшнем дне.

Ли направилась в кабинет. Дэниел последовал за ней и плотно прикрыл за собой дверь.

— Мне бы очень хотелось еще увидеться с вами.

Ах так, он, значит, не отказался от своего намерения, а просто выжидал подходящий момент! Ли постаралась не прислушиваться к внутреннему голоску, предательски нашептывавшему ей, что она этому рада-радешенька.

— Почему вы сторонитесь меня? — настаивал он. — Или все же у вас кто-то есть?

— Нет-нет, сейчас я совершенно одна, и это меня вполне устраивает.

— Надолго ли?

Она, к счастью, не успела ответить: дверь распахнулась, и в комнату влетела Фиби.

— Миссис Мередит, когда снимки будут готовы? — спросила она.

— Послезавтра.

— У вас ведь есть моя визитная карточка, — вмешался Дэниел. — Позвоните, когда они будут готовы, и я за ними заеду.

Он взял ее руку и какой-то миг подержал в своей. Это мягкое, но настойчивое рукопожатие взволновало ее.

После шумного прощания Дэниел, обняв дочь за плечи, увел ее. Ли вздохнула с облегчением. У нее не было ни малейшего желания увидеть их еще раз.

* * *

Весь следующий день Джиллиан была настроена восторженно.

— Вот повезло-то — познакомиться с самим Дэниелом Рейфом. В жизни он лучше, чем на экране, правда?

— Вот уж не знаю, — холодно ответила Ли. — Я так редко смотрю телевизор. Фото его дочки у тебя?

Разглядывая ее снимки, обе не переставали удивляться фотогеничности девочки.

— Пошли их в агентство моделей, — предложила Джиллиан.

— Не могу. Папаша в гневе разнесет нас в пух и прах.

— А чего хочет сама Фиби?

— Она-то мечтает стать моделью, но, может, это с годами пройдет. Отец, во всяком, случае, надеется.

— «Пройдет»! Ничто не проходит! Особенно с такими данными.

Оставшись одна, Ли еще раз взглянула на фотографию Дэниела. Его лицо выражало смесь серьезности с ироничностью. Оно было полно жизни, темные глаза блестели, крупный рот, казалось, был создан для улыбки… и еще кое для чего…

Этот рот привлек особое внимание Ли. Интересно, приятно ли его целовать? Прими она приглашение, они, ясное дело, закончили бы вечер в постели, а вот этого-то ей и не хотелось.

Ли запаковала фотографии и приложила к ним коротенькую официальную записку: надеется, мол, что ее работа понравится. Она уже надписывала адрес на конверте, когда в студии появился Марк.

— Я просто шел мимо и решил посмотреть, как ты тут.

— Очень мило с твоей стороны, братишка, — улыбнулась Ли. Интересно, а что его на самом деле привело сюда?

— Как получился наш знаменитый клиент?

— О'кей, — ответила она и вызвала по телефону курьера. Положив трубку, она поймала недовольный взгляд брата.