Страсти-мордасти рогоносца - Дарья Донцова

– Тихон Матвеевич мог завести любовницу, – предположила я. – Вероятно, подозрения Ткачевой справедливы, возможно, Рита и утешала в койке ее мужа. Ладно, забудем про нижнее белье. Поговорим о болеро. Антонина приобрела его в сетевом магазине… И – оно оказалось отравленным. Вопрос дня: убить хотели именно жену Тихона Матвеевича? Или мы имеем дело с…

– С мстителем, ты имеешь в виду? – перебила меня Эдита. – Расскажу одну историю. Начало шестидесятых, США. В небольшом провинциальном городке начинают умирать жители. По одному каждую неделю. На десятом трупе полиция запаниковала, под подозрение попали все жители местечка. Народ перепугался, начал убегать кто куда. Но ведь не у всех есть возможность сменить место жительства. Не стану долго томить вас в ожидании развязки. Серийным убийцей оказался доставщик молока. Парня бросила девушка, и он решил отомстить всем женщинам. Взяв на ферме наполненные бутылки, преступник отъезжал пару километров и, проколов закрытую пробку, впрыскивал внутрь одной из них яд. К кому попадет его «подарок», юноша понятия не имел.

– Ему не пришло в голову, что выпить отраву могут и мужчины, и дети? – вздохнула Буль.

– С тех пор таких преступников принято называть «мститель», – тараторила Булочкина. – Они то здесь, то там периодически появляются. Последний орудовал в Германии – отравлял пакетики с соком.

– Хм, мститель… – вздохнула я. – Антонине в магазине попалась отравленная им вещь? Нельзя, конечно, исключать все версии, но что-то мне подсказывает: убить хотели именно Ткачеву. И кому же выгодна ее смерть?

– Юрию и его жене Нине, – ожидаемо ответила Эдита. – Они ж наследники.

– Верно, – согласилась я, – им достанется квартира в Тушине. Хороший куш. Но пара-то рассчитывает на большее: на апартаменты на Бронной, на коллекционные мячи, которые можно продать. Однако дорогие хоромы в центре вместе с собранием экспонатов подарены Моисеенко.

– Значит, и он под подозрением, – живо добавила Буль.

– Пожалуй, нет, – возразила я. – Какой смысл ему убивать супругов? Он и так уже владеет жильем. Ох, что-то тут не так… Не нравится мне эта история, не складывается пазл. Чего-то мы не знаем.

Булочкина заерзала на стуле.

– Таня, я пришла к тебе с новостью, но прибежала Буля, и не дала мне договорить. Может, уже выслушаешь меня? Вот смотри, что я нарыла. У Тихона Матвеевича определенно водились деньги – в течение нескольких лет он регулярно каждый месяц передавал сто тысяч рублей на содержание некоей дамы – Кристины Михайловны Золотовой. Я выяснила, что эта женщина ровесница Тихона. В детстве она жила в одном доме с Ткачевым. Учились ребята в разных школах, но были знакомы с пеленок.

– Вот как… – протянула я. – Золотовы были богаты?

– Вроде нет, рядовая семья, – пожала плечами Эдя. – Тихон поступил в институт, а Кристина попала в больницу – что-то с сердцем у нее случилось. Еще я выяснила, что она лечилась в санатории в городе Желтые Воды, это на Кавказе.

– Ближе здравницы не нашлось? – удивилась я.

Эдита развела руками.

– На твой вопрос ответа нет. И не будет – спросить не у кого. Есть лишь предположение: кавказские минеральные воды считаются целебными. Кристина там вышла замуж за Дато Габриани и осталась в Желтых Водах. Не работала, сидела дома. Маленькая деталь, о которой я забыла упомянуть ранее: родители Золотовой умерли, когда она училась в выпускном классе. Присматривать за сиротой до совершеннолетия стала тетка, сестра матери, которая официально оформила опеку.

– Бедный ребенок! – пожалела незнакомую девочку Буля. – Лишиться в один год матери и отца очень тяжело.

– В один день, – поправила Эдита. – У Золотовых была дача в деревне Костры, это примерно в двадцати пяти километрах от Москвы. Изба досталась отцу Кристины по наследству. Центрального газа в селе не было, готовили на баллонном. Ну и случился взрыв. Может, в месте, где труба входила в плиту, газ подтекал. Или баллон прямо на кухне держали. Кстати, до сих пор многие так делают – боятся, что ночью кто-нибудь топливо у них украдет, а так баллон в доме, значит, не пропадет.

– Вот только о собственной безопасности народ забывает, – отметила я. – Интересно, почему Ткачев давал деньги Золотовой? Знала ли об этом Антонина? Вдруг она не к той женщине ревновала? Может, Грачева ни при чем, пришла поболтать о каком-то деле, а любовницей Тихона Матвеевича была Кристина?

– Сомневаюсь, – пропела Эдита.

– Сейчас опять будешь говорить, что женщина пенсионного возраста неликвид сексуального рынка? – засмеялась Люба.

– Нет, – прищурилась Булочкина, – скажу, что ты снова не даешь мне высказаться до конца. Как вы думаете, каким образом мне удалось узнать, что Ткачев выплачивал посторонней тетке нехилые деньги?

Я ответила:

– Ты проверила его банковский счет.

– Верно, я порылась в его расходах-доходах, – кивнула Эдита. – Но там и намека на такую акцию нет. Тихон Матвеевич получал скромную зарплату, которая падала ему на карточку, и сразу переводил ее всю на счет Антонины, открытый в том же банке. Более никаких операций. То есть кредитка у него была, но он ею не пользовался. Антонина тоже получала зарплату, плюс еще каждый месяц ей капали небольшие суммы за чтение лекций. Из этих двух тощих ручейков складывалась река доходов семьи Ткачевых. Супруга была рачительна, если не сказать скупа, – приобретала лишь необходимое, посещала магазины экономкласса. Знаете, что интересно? Доход у Ткачевых был много лет стабильным, ни один из них не поднимался по карьерной лестнице. Этакие скромные мыши. Денежные премии, если верить счетам, ни в институте, ни в музее никогда не платили. Как они выживали?

– Сколько семья тратила в месяц? – задала я свой вопрос.

Эдита открыла айпад.

– По-разному. Иногда Антонине удавалось что-то сэкономить. В среднем у них уходило около восьмидесяти тысяч на двоих, это включая коммуналку, воду, электричество.

– Ничего себе нищие, – засмеялась Буля. – Да они роскошно жили. Вот моя соседка с пенсией в двенадцать тысяч точно неимущая. Если б я ей не покупала кое-что, старушка могла бы с голоду загнуться.

Булочкина поморщилась.

– Дослушай до конца. Юрий и беременная Нина вместе с дочкой были изгнаны из родительского дома чуть более года назад. До этого семья состояла из четырех взрослых и маленькой девочки. Ребенок, хоть и крошечный, расходов требует гигантских. Ладно, родить можно бесплатно, но кроватку, коляску, памперсы-ползунки, специальную косметику, бутылки-соски никто даром в магазине не даст. Я специально посмотрела их счета за тот год, когда на свет появилась Светлана. Думала, Антонина взяла кредит и потратила его на внучку. Нет! По документам получается, что бабушка с дедушкой ребенку ничего не приобретали. Ничего! Ни одной игрушечки! Ни разу! Я глазам своим не поверила и просмотрела все снова. Результат нулевой – Антонина своей картой в детских магазинах ни разу не расплатилась.