Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 2] - Михаил Гуськов

Люли, люли, кудрявая стояла!» —

наконец-то смолкла в мозгу олимпийского тюремного чемпиона плачущая мелодия.

Крепко держа кисть Завидчей, он правой рукой пытался сдерживать толпу беснующихся поклонников, прорвавших кордоны полиции и выскочивших на арену.

«Я свободен! — ликовал про себя Аркадий. — Теперь я смогу добиться любви этой необыкновенной женщины. Она будет моей. Я завоевал ее в смертельном поединке».

— Аркадий! Мы скова вместе, — пела ему на ухо коварная сирена полушепчущим контральто, легко доходящим до души через весь шум и крики восторженных фанатов новых знаменитостей. — Ты видишь, сама судьба хочет, чтобы мы, несмотря на все препятствия, были вместе.

Она не каялась за то, что произошло в Архангельском, она словно забыла о том, что всего десять минут назад хотела проткнуть его трезубцем, забыв, как превращала Аркадия в неодушевленный предмет, а потом пыталась уничтожить его тысячами оборотней и чудовищ. Голосом вещей птицы она уже прямо здесь, в толпе галдящих поклонников, сулила глупому московскому аспиранту блаженство на Болгарских островах, вибрациями своих речей рисуя картины закатов на берегах Адриатики, где они за столиком у самой кромки ласкового прибоя будут пить шампанское, и золотая пробка уже целилась в него из зеленой бутылки, леденеющей в серебряном ведерке, готовая выстрелить в безумное влюбленное сердце.

А тем временем их, такую прекрасную пару олимпийских чемпионов, подхватили руки самых жестоких убийц и самых удачливых сыщиков и по воздуху понесли к пьедесталу, уже установленному напротив центральной трибуны. Аркадий и Элеонора вместе ступили на верхнюю ступеньку.

Увидев своих любимцев, вдвоем в обнимку стоящих ка вершине почетной лестницы, трибуны возликовали. Это был триумф объединения и примирения сил преступности и правопорядка У всех на глазах были слезы. Выяснилось, что международная преступница — гражданка Соединенных Штатов Америки. Во всяком случае так решила коллегия арбитров, члены которой были не только специалистами по спорту, но и экспертами в области международного криминального права.

Гарри Хилтон — сенатор и мультимиллионер, председатель судейской коллегии, сказал речь, закончив ее словами:

— Сегодня великий день, любовь победила вражду, любовь победит преступность. Да благословит Бог союз между Россией и США! Спорт молотом демократии сбил оковы с россиянина и американки, сделал их свободными через соблюдение прав человека, поставил на стезю добродетели и обвенчал единой олимпийской медалью. У Тюремных Олимпийских игр — великое будущее. Да здравствует «Торрида»! Пусть наши игры происходят втайне, а их благие результаты будут явными. Да благословен будет вечный союз между Россией и Соединенными Штатами Америки. Сегодня мы празднуем общую победу двух выдающихся спортсменов россиянина Аркадия Недобежкина к американки Лолиты Мороро!

Аркадий хотел было возразить с пьедестала, что Элеонора тоже русская, но Завидчая остановила его, пропев своим необыкновенным голосом:

— Оставь их, Аркадий, будем выше этого. Дело не в мелочных фактах! Достаточно, что мы знаем истину, зачем посвящать в нее других?

Под оглушительные аплодисменты Гарри Хилтон водрузил на склоненные шеи бывших заключенных одну общую золотую медаль на муаровой ленте Наступила торжественная тишина. Право первого гимна Аркадий уступил своей возлюбленной. Вслед за американским прозвучал гимн СССР, и оба флага, поднятые одновременно, затрепетали над несколькими десятками тысяч самых преступных и самых законопослушных граждан всего мира.

Вскоре обоих чемпионов, уже свободных граждан, повели под эскортом поклонников в служебную часть стадиона «Доджер», чтобы соблюсти необходимые формальности.

— Мы расстаемся ненадолго, Аркадий! — шепнула ему Элеонора, со значением помахав Вите рукой.

Аркадий настоял, чтобы Шелковинкою тоже пустили в апартаменты, где Тюремный олимпийский комитет должен был вручить ему решение советского суда о его оправдании за отсутствием состава преступления, улик, а также полнейшего алиби.

В просторном кабинете, обставленном современной деловой мебелью без всякой претензии на роскошь, собрались под наблюдением иностранных экспертов представители советской стороны, включая полковника Родина. Председательствовал все тот же аноним с неприятным ледяным лицом, закрытым очками.

— Уважаемый Аркадий Михайлович, еще раз примите поздравления, что вы поддержали честь нашего государства, — «ледяной» встал из-за стола, обогнул его и вяло потряс руку чемпиону. — Однако, как: вы понимаете, будучи теперь полноправным советским гражданином, вы должны доказать свою законопослушность. Как известно, каше социалистическое государство с вашего рождения приняло заботу о вашем воспитании и образовании, поэтому всеми успехами и неудачами вы обязаны всему советскому народу, а значит, и то чемпионское вознаграждение, которое формально полагается вам, должно быть передано ему, то есть в лице государства, всему советскому народу.

— Что за чушь? — возмутился Недобежкин. — Я рисковал жизнью, меня могли убить. А если бы меня убили?

— Тогда бы государство платило пенсии вашим иждивенцам.

— Но государство не потратило ни копейки на мои занятия спортом! — воскликнул чемпион, у которого, как он понял, намеревались отнять его миллионы долларов, те, на которые он хотел начать с Элеонорой новую жизнь.

— Давайте посмотрим, так ли это? — вкрадчиво продолжая аноним, обращаясь как бы за подтверждением своих слов к полковнику Родину, ко второму очкарику и Шелковникову. — Как вы знаете, в обществе существует разделение труда. Вот, скажем, два геолога, утопая в болотах и замерзая в снегах, ищут золотоносную жилу, кстати, тоже с риском для жизни, но повезло только одному. Да, в капиталистическом обществе все вознаграждение достается этому счастливчику, нашедшему золото. Не так в социалистическом обществе, находкой счастливчика в равной степени пользуется и менее удачливый геолог, и весь народ- В этом и заключается преимущество социалистического строя над капиталистическим.

Аркадий почувствовал уязвимое звено в рассуждениях «ледяного».

— Стоп, стоп, не знаю вашего имени-отчества, — обрадованно проговорил аспирант.

— Владимир Степанович Лебедев!

— Очень приятно, — кивнул чемпион, продолжая бороться за свои миллионы. — Однако нашедший задетую жилу получает премиальное вознаграждение.

— Конечно! — слегка растаял Лебедев. — Не все золото, так как недра принадлежат государству, а лишь заработную плату плюс премию за находку.

— Значит, по-вашему, я только разработал для государства золотую жилу в сто миллионов долларов? И какое же вознаграждение мне полагается?

— Раньше или на обычных Олимпийских играх только почет, но теперь, в связи с повышением благосостояния нашего общества, развивая процессы интеграции нашего государства в мировое сообщество, а также учитывая приоритет личности, короче, гам причитается как за сдачу клада — двадцать пять процентов. Призовой фонд, как нам будет известно, составил с учетом всех пожертвований двести миллионов долларов, деленные на два.