Ярость демона. Узник - Ростислав Корсуньский

— Завтра мы уже едем на турнир в этот Кельвитачлан, — тихо и с какой-то грустью сказала она. — Знаешь, у меня какие-то плохие предчувствия, словно должно произойти что-то нехорошее.

Она лежала головой на моей правой руке, повернувшись ко мне лицом. Я погладил ее по спине, а сам задумался об этом. У меня ничего подобного не было, и стало очень интересно — ее интуиция говорит только за нее одну или и за меня. Да, это важно, ведь не хотелось бы совершить какое-то действие, которое усугубит и без того нерадостное наше положение. А я вполне мог и не чувствовать ничего — ведь оба раза, когда чувство опасности срабатывало, это происходило за пару мгновений до нападения на меня. Девочка же волне могла чувствовать опасность заблаговременно. Буду исходить из того, что опасность грозит нам обоим.

— Ты можешь рассказать об этом городе? — спросил я ее.

— Да я мало что знаю, — последовал ответ. — Кельвитачлан — столица племени Гальчир. Территория его граничит с джунглями, как и у нас, и они постоянно воюют с тварями оттуда. В принципе, это все. Могу только добавить, что джунгли здешние менее опасные, чем наши.

— Город большой?

— Да, это я знаю совершенно точно, — и, придвинувшись к моему уху, попросила: — Придумай побыстрее, как нам сбежать.

Я не стал говорить о появившейся у меня идее, чтобы не давать ложную надежду — слишком там все неопределенно. Поэтому я задумался о других способах, но все упиралось в ошейники. Хотя один способ все же появился, поэтому я начал расспрашивать свою подружку о джунглях и всем, что она знает о союзе племен. Идея была проста. После моей победы и Хáчнок, и Анхéн будут праздновать, причем очень хорошо. Алкоголь индейцы не пьют, зато дурманящую траву употребляют с огромным удовольствием, и ради такого дела обкурятся до потери сознания. И вот пока все они будут пребывать о своих грезах, мы сбежим, уйдя в джунгли. Затем повернем к северным племенам Союза, и уже пройдя их территорию, попадем в Ацтекскую Империю. Путь очень неблизкий, на который нам понадобится пара месяцев или больше, но в нем самое главное — выйти за пределы действия управляющего амулета и выжить в джунглях. Заходить далеко вглубь я не собираюсь, а со слов Айвинэль самые опасные твари находятся именно там. А еще у нас есть деньги, и по словам эльфийки — приличная сумма. Так и уснул под эти мысли.

Утром нам выдали теплые одеяла и вещи. Нам — это мы с Айвинэль и еще двое самых старших парней. Путь будет идти через перевал, и ночью там температура опускается ниже нуля, а снимать нам номера в постоялых дворах никто не будет. Помимо нашего учителя, с нами отправился еще один воин — насколько я понял, учитель наших заклятых «друзей-гладиаторов». И ехали мы на лошадях верхом по двое. Эльфика сидела позади меня и, обхватив за пояс, вжалась, положив голову мне на спину. Не удивлюсь, если она умудрялась даже немного подремать в таком положении.

Первые три дня прошли обыденно — мы передвигались в основном на север, но в начале четвертого повернули на восток. По мере того, как мы поднимались в горы, становилось прохладнее и менялась местность. Я в своем мире всего однажды был в горах, поэтому с интересом рассматривал все вокруг. Айвинэль же за моей спиной, наверняка, вообще крутила головой, судя по ее телодвижениям. Я ее мог понять — ведь девочка ни разу не была в горах, хотя, по ее словам, в их стране они присутствуют. Точнее, она не была в горах, где нет лесов и простирается каменная равнина, а в покрытых зеленью ей очень даже нравилось.

— Нет, — услышал я позади себя, — в лесах намного лучше.

Сегодня как раз второй день, когда мы движемся по перевалу. Вокруг одни камни с редкой растительностью, в основном кустарники, но изредка встречались и низкорослые деревья. Заснеженные вершины особо высоких горных пиков выделялись этаким напоминанием, что может быть и еще прохладнее, а сегодняшнюю ночь мы будем проводить под открытым небом. Это самая середина перевала, и никто здесь не хочет ставить постоялый двор, так как в зимний сезон перевал засыпает снегом. А чтобы перебраться на другую сторону Анд, необходимо еще несколько дней ехать на север, где находится другой перевал, высота которого значительно ниже, поэтому он остается без снега круглый год.

Место ночевки даже выбирать не пришлось — углубление в скалах, два очага, даже дрова для костра — сказали, что здесь останавливаются все путешественники через перевал. Костром занимались мы — я со своей подружкой, а за водой отправилась оставшаяся двойка гладиаторов.

— А почему идем только мы? — решил задать я вопрос. — Неужели больше никто не едет на турнир? Мне, кажется, что большим караваном было бы удобней.

— Анхéн Чóхнан поехал в составе каравана, — ответил он и ехидно добавил: — Вместе со своей дочерью.

Это было чуть ли не первое его замечание, сказанное таким тоном. Я изумленно посмотрел на него, краем глаза замечая распахнутые в удивлении глаза эльфийки.

— Но главное все же не это, — продолжил говорить он, — мы с Анхéном решили, что не стоит тебя вообще показывать — слишком многие стали интересоваться, будем ли мы выставлять бойцов, которых я тренирую. Им, — он мотнул в сторону возвращающихся парней, — приказано молчать, да и не смогут они никому ничего рассказать.

Кашеварил второй воин, и я даже заподозрил, что из-за этого его умения Хáчнок и взял его с собой. Ужин состоял из каши с копченым мясом и ключевой воды для нас, а сами воины пили какой-то отвар, который сварил наш учитель. На ночлег воины поставили шатер, почти настоящий вигвам, и даже выделили нам палатку. Именно палатку, поскольку это изделие назвать шатром не поворачивался язык. Мы нем могли бы разместиться, только тесно прижавшись друг к другу. Ни меня, ни Айвинэль это не устраивало, поэтому я нашел другое место. В двадцати метрах скала образовала козырек над небольшим углублением, куда залезть могли только дети — вот его я и решил использовать для ночлега.

Первым делом я наносил горячих камней из костра — точнее, перекатил их. Уложив в дальний угол, где должна была ночевать эльфийка, я принес оставшиеся к нашим ногам. Еще мне удалось свою циновку прикрепить к «козырьку», так что образовалась хоть какая-то стенка. Пока я сооружал для нас «домик», ловил на себе заинтересованный взгляд Дóнча, как звали второго воина, и задумчивый взгляд учителя. Пару раз они даже переглянулись.

Отчего Хáчнок впал в задумчивость, мне кажется, я понимал: во время наших тренировок с ночевками он ничего такого мне не показывал. А все эти походные знания я почерпнул из совместных пеших путешествий со своими родителями. Вот уж кто знал много таких нюансов, так это они. Надев на себя все теплые вещи, мы закутались в одеяла. Прижавшись спиной к теплым камням, а голову положив по привычке мне на плечо, Айвинэль произнесла:

— Как хорошо-о-о, — и тут же сменила и тон, и тему: — Раэш, мне становится страшнее.

Что я мог ответить на это? Ничего. Я ведь ничего не чувствовал, никаких опасностей, никаких тревог, поэтому снова прижал ее к себе. Так мы и уснули.

Непонятные крики разбудили меня среди ночи. И не только меня. Айвинэль хотела что-то сказать, но ладонь моей руки, которую она использовала в качестве подушки, легла ей на рот, и девочка все поняла.