Ковчег царя Айя. Роман-хроника - Валерий Воронин

Лотрек нетерпеливо вскочил и крепко обнял ее. Он стал нежно целовать ей шею, волосы, глаза, явив каждым движением бурную, ничем не обузданную страсть.

Красавица слабо, лишь для приличия, сопротивлялась. Но было видно, как ей приятен порыв графа. Наконец, утолив жажду поцелуев, Шарль сказал:

– Теперь к столу. Боюсь, что все уже остыло!

– Ничего, – успокоила его Луиза, – главное, ты, мой милый, не остыл.

– Лу! Как ты можешь?!

– Тс…с, – Луиза приложила свой прелестный пальчик к его горячим губам, – больше ни слова!

Шарль и Луиза, которая ростом была вровень с графом, несколько секунд стояли молча и пристально смотрели друг другу в глаза. В этом взгляде было все: и нежность, и страсть, и желание, ничем и никем не сдерживаемое, и надежда, что их влечение друг к другу никогда не пройдет.

– Ну, идем же к столу!

Шарль увлек Луизу за собой, и через мгновение они уже сидели за небольшим элегантным белым столиком, стоящим посреди комнаты. Яркий солнечный свет из окна рассеивался ажурной занавеской и мягко ложился на яства, дожидавшиеся, когда их с наслаждением съедят два изнывавшие всю ночь от страсти человека.

Граф галантно отставил ажурный стул, давая возможность Луизе первой сесть за стол, и тут же с необыкновенной резвостью уселся напротив нее.

Быстро разлив из графинчика в небольшие серебряные бокальчики красное вино, Шарль с трепетом произнес:

– За нашу любовь, милая!

Улыбка скользнула по ярким губам Луизы, и от этих губ граф не мог отвести взгляд. Впрочем, будь на его месте другой мужчина, наверняка и тот счастливец вел себя точно так же.

Они сидели друг против друга и небольшими глотками пили сладкое вино. Шарль был одет в безукоризненный, сшитый по последней моде, белый костюм, позволив себе лишь небольшую небрежность – расстегнуть одну верхнюю пуговицу тугого воротничка. А Луиза была в небесно-голубом платье, которое ей очень шло. Впрочем, и другие цвета подходили блондинке Лу не меньше. Шарль, конечно, это знал, но очень любил видеть ее именно в голубом.

– Как ты просила, – сказал он и поставил на стол серебряную тарелку с жареными стручками фасоли и ветчиной, посыпанной сверху зеленым горошком, – ты ведь это любишь?

Лу, не говоря ни слова, ловко подцепила серебряной вилочкой с двумя зубцами ближайшую к себе фасолину и медленно поднесла ее ко рту. Шарль неотрывно наблюдал за каждым ее движением, стараясь не упустить даже детали.

– Ты тоже ешь, – улыбнулась Луиза и потянула своими красивыми губами фасолину, – ешь, а то останешься голодным. И у тебя не будет сил для меня. А это опасно.

Она снова улыбнулась, но теперь ее улыбка больше ничего не выражала. Лу была голодна и полностью отдалась поглощению пищи, как часом раньше также полностью, без остатка, она предавалась любовным утехам с Шарлем, человеком, которого очень любила. И одновременно страшилась и боялась своего чувства к нему. И на то у нее имелись свои веские причины.

На вид Луизе давали лет 27–28, но на самом деле она была на десять лет старше. И только ее ослепительная красота и природная стать помогали уверенно держаться в более младшей возрастной группе, с иными возможностями и перспективами. Однако она понимала, что пройдет еще несколько лет, когда истинный возраст придется скрывать, и делать это будет все труднее и труднее. Тогда и появятся проблемы, ныне ее не задевающие, но о которых, увы, ей приходится думать уже сейчас. Лу, Лу, красавица Лу… Неужели тебя коснется когда-нибудь старость?

Шарль ел молча, а когда насытился, налил себе и Луизе крюшон в большие серебряные бокалы. Лу поблагодарила одними глазами и быстрыми глотками стала пить.

– Еще? – поинтересовался граф.

– Нет, спасибо, – Лу благодарно взглянула на графа, которого хоть и сильно любила, можно даже сказать, что она впервые в жизни так откровенно открылась мужчине, но в отличие от своего любимого все-таки старалась по возможности как-то сдерживать свои чувства. Хотя, конечно, видела, не могла не видеть, как Шарль тоже сильно ее любит. Он моложе? Да, но не это главное…

Допив крюшон, граф промокнул губы салфеткой и вторично налил в маленькие бокальчики вина.

– Я хочу выпить за тебя, Лу.

– За меня мы уже пили, – ответила Луиза.

– Хорошо. Тогда давай выпьем еще раз за нашу любовь.

– И пусть она длится всю жизнь. Да?

– Да, моя милая.

Луиза вздохнула и одним глотком опустошила бокальчик. Пусть будет так: на всю жизнь. Хотя это и невозможно. Что-то обязательно помешает их счастью. В ее жизни так уже бывало не раз. Может быть, Господь хотя бы на этот раз смилостивится? Может быть…

На десерт Шарль предложил отведать крем Монблан из каштанов, и Лу, жуткая сладкоежка, с удовольствием съела и это кушанье, забыв обо всем на свете. В конце концов, в этом тоже заключается счастье. О чем еще мечтать?

Конечно, в ее жизни было много мужчин. Одни задерживались рядом на какое-то время. Другие исчезали с поля зрения, не оставив после себя ни следа.

Однажды она решила подсчитать, сколько же их было у нее, и дошла до цифры… Невероятно, сама ужаснулась. Как много! А любила ли хоть одного?

Конечно, это вопрос. И вопрос непростой. Несколько раз ей казалось, что, действительно, она любит. Но… Вот и стала с тех пор осторожной. А когда появился Шарль…

– Лу!

Луиза подняла на графа тревожные глаза.

– Лу, ты меня слышишь?

– Конечно, – Луиза ответила как можно спокойней.

– Я тебя в третий раз спрашиваю, ты мусс есть будешь?

– Мусс?

– Да, мусс. Малиновый мусс.

– Конечно, буду…

Через несколько минут, ловко орудуя серебряной лопаткой, Луиза «справилась» с муссом и, отказавшись от других десертных блюд, решительно сказала:

– Все. Я сыта.

– Может быть, выпьем еще по одной? – Шарль коснулся рукой маленького серебряного бокальчика.

– Не-ет, – протянула Луиза, – нет.

Шарль, несомненно, был мужчиной ее мечты. Но разве возможно в их мире…, точнее, в ее мире, настоящее счастье?

Граф вытер салфеткой губы, резко поднялся со стула и, решительно обойдя стол, подошел со спины к Луизе. Он мягко опустил руки на ее плечи и поцеловал макушку. Ее волосы слегка запутались в его усах, и он, шутя, как кот, стал отфыркиваться. Смешно. Луиза рассмеялась и, посмотрев на Шарля снизу вверх, сказала:

– Шарль…

Больше ничего произнести красавица не успела. Ибо граф тут же нашел ее губы и жадно их поцеловал. Поцелуй получился затяжным, и Луиза поняла: Шарль этим не ограничится. Она обхватила любимого руками и мысленно прошептала: «О Господи, Шарль, Шарль…»