День закрытых дверей (сборник) - Блейк Крауч

Ви еще не успела подняться, как тень уже слетела со ступенек и устремилась к ней.

Она вскрикнула, вскочила и помчалась в лес. Деревья пролетали мимо, а хриплое, как у загнанного зверя, дыхание заглушало даже шаги преследователя.

Ви бежала и бежала, не оглядываясь, ожидая, что вынырнувшая из темноты рука вот-вот схватит ее за плечо и бросит на землю.

Дубовая роща обратилась чащей.

Вайолет зацепилась ногой за лозу.

И упала, распластавшись на земле.

Где-то вдалеке рыскал, ломая ветки, длинноволосый преследователь.

Потом и он притих.

Вайолет задержала дыхание.

Тишина.

Прислушалась.

Теперь она ясно слышала и его дыхание. Куда более близкое, чем ей казалось.

Только бы лес был таким же непроглядным для него, как и для нее…

Сердце успокоилось, и теперь она слышала, как моргают глаза, – и ничего больше.

Мгновение… другое… И шорох, словно шаги по хрупким листьям.

Вывернув шею, Вайолет оглянулась и увидела тень, осторожно пробирающуюся через чащу. Тень остановилась футах в пятнадцати от нее, за высоким голым кустом между ними.

Поможет ли куст? Скроет ли от него?

Тварь подошла к кусту так близко, что Ви чувствовала ее запах. Ветка под ней хрустнула с оглушающим, как ей показалось, треском.

Монстр вздрогнул и убрал волосы за уши.

Несколько секунд, растянувшихся для нее в часы, он стоял неподвижно, вслушиваясь в тишину леса. Потом повернулся и направился к хижине.

Вайолет осталась лежать, не в силах подняться даже после того, как его шаги слились с другими ночными звуками острова.

Она не хотела ни вставать, ни шевелиться. Если только я сдвинусь с места, он услышит, вернется, найдет меня и убьет. И все же с острова нужно убираться.

Еще с час Вайолет пролежала в чаще, моля Бога даровать ей силу, чтобы подняться и идти.

* * *

Минут тридцать Ви пробиралась через лес, но потом вдруг остановилась и села в подлеске. Закрыла глаза и сжала переносицу, стараясь избавиться от адреналина и паники, свести ситуацию к фактам и плясать уже от них. Именно так поступил бы на ее месте опытный коп.

Она несколько раз медленно и глубоко вдохнула, потом снова поднялась и двинулась дальше, отгоняя мысль о том, что впереди у нее мили и мили пути через чащу.

В полном соответствии с трендом дня, дела шли не лучше, а хуже. Трава и кусты хватали за лодыжки, так что на каждый шаг тратилось секунд по тридцать, и выпутаться из колючего лабиринта становилось труднее и труднее.

Столкнувшись с очередным, особенно цепким и неуступчивым вьюнком, она шлепнулась лицом в грязь.

И уже не встала.

Вайолет лежала и плакала. Потом лежала и злилась на себя саму за эти слезы, пытаясь не поддаться отчаянию и не позволить тяжкому бремени этого «чертовски поганого дня» сломать ее. Не думай об этом. Встань и займись делом, Викинг. Могло быть хуже. Намного хуже. Тебя могли убить. А теперь… Вставай.

Преодолевая себя, она поднялась и побрела дальше. Обессилевшая. На грани срыва.

Еще десяток шагов… Еще… И Вайолет вырвалась из чащи. Из давящих, обступающих со всех сторон зарослей на растянувшееся вширь открытое пространство с далекими дюнами, из-за которых ветер приносил соленый запах моря. Призрачные черные растения поднимались из солончаковой почвы – сформированные солью скульптуры, загадочные и демонические, как свидетельства случившегося ядерного апокалипсиса. С севера на юг равнина расстилалась насколько хватало глаз, от горизонта до горизонта, ботинки утопали в грязи, и ветер холодил спину. Вайолет бежала, активно работая руками и хватая ртом воздух. За тонкой, рваной паутинкой облаков вынырнул рожок луны.

Ясная ночь принесла холод. Звезды вспыхивали то здесь, то там, а Вайолет все бежала – строго вперед, к невысокой гряде дюн, хотя о том, что это дюны, она даже не догадывалась. Не знала, что за ними лежит море, не знала, что пересекает береговую линию. У Вайолет, прожившей всю жизнь на континенте, знания о море ограничивались Гранд-Стрендом в Мертл-Бич. Буфетами с морепродуктами «Все-Что-Вы-Можете-Съесть». Забрызганными грязью киосками с лимонадом. Бипланами, растягивающими рекламные баннеры поперек выцветшего денима неба. Обрюзгшими телами. Пивом «Корона» с лаймом и зонтиком за 25 долларов в день. Вечерними прогулкам по пляжу с Максом, туманным мерцанием отелей, отмечающим изгиб южнокаролинского побережья.

Вся суть лета. Каждая последняя неделя июля. Вот что такое берег и пляж.

Здесь берег был совсем другой. Дикий. Отсюда не вернешься в мотель, чтобы посмотреть телевизор.

Дюны были уже близко. Полынь и песколюб цеплялись за склоны песчаных холмиков, причудливо белевших в лунном свете.

Забравшись наверх, Вайолет увидела море, мерцающее, пенящееся, накатывающее на берег и отступающее. Даже после всего случившегося за последние восемь часов зимняя красота этого заброшенного побережья очаровала ее.

По выровненному прибоем и затвердевшему склону она спустилась вниз, на песок. Весь берег был покрыт раковинами моллюсков и панцирями крабов, водорослями, раздавленными морскими ежами и серыми деревяшками, жертвами северо-восточного ветра.

Ветер дул, сметая шапки песка и гоня белую пургу у нее между ног. Шорох этого песка заглушал даже шум моря.

На севере мелькнул свет.

Полной уверенности не было, но источник света, похоже, находился на берегу.

Смертельно уставшая, Вайолет направилась на свет – сначала шагом, потом бегом. Под ногами хрустели раковины, от песка слезились глаза. Сил могло и не хватить. Если источник света не приблизится, если окажется, что это маяк Окракоука и до него несколько миль да еще залив, то придется найти тихое местечко у подножия дюны, свернуться калачиком и проспать до утра. Утром ситуация предстанет в ином свет. Не такой сюрреалистической.

Через какое-то время свет, к которому стремилась Вайолет, погас, но теперь она уже видела его источник.

Неподалеку, на мягком песке, куда не долетали брызги прибоя, трепыхалась под ветром белая палатка.

Подойдя ближе, Вайолет услышала голоса. На песке лежал «Бостон уэйлер», оснащенный небольшим внешним мотором. Ярдах в пятидесяти от берега, за линией прибоя, на тихой воде покачивалась яхта.

У входа в палатку Вайолет остановилась и прислушалась. Вжикнула «молния» спального мешка.

– Я поставил возле тебя ведро, – произнес мужской голос. – Почему бы тебе не постараться воспользоваться им?

– Я в порядке. Просто не могла больше оставаться на яхте и… – Женщину вырвало.