Импорт правосудия - Вячеслав Шалыгин

– У тебя ничего не выйдет, – спокойно вмешался в их диалог Эрик.

– Человек прав, – согласился Апостол. – Нам придется временно отступить… Я не смогу убедить Бездну в том, что ты заслуживаешь прощения… Да я не стану и пытаться, но ты можешь договориться со своим носителем. Однако он любознателен, а ты – источник совершенно необычной информации. Если вам удастся найти вариант симбиоза, взаимовыгодного проживания в одном теле, то ты, возможно, не погибнешь… Как тебе, человек, мое предложение? Что ты молчишь, Эрик?

– Ищу подвох, – ответил сыщик.

– Это правильно, – одобрил Апостол. – Ты осторожен и умен. Но подвоха нет. Существо внутри тебя – изгой. Ему нет пути обратно в Бездну, однако он часть ее знания и одновременно инструмент, без которого понять это знание человеку никогда не удастся…

– И пятая колонна, которую, пообещав прощение, вы всегда можете поставить под старые знамена, – закончил Эрик. – Мы, кажется, уже выяснили, что я не идиот?

– Как знаешь, – разочарованно сказал Апостол и, обращаясь к Существу, закончил: – Твой носитель так же жесток, как и прочие его сородичи. Ты обречен погибнуть…

– Нет! Простите меня! Возьмите меня домой! Великая Бездна, я умоляю! Апостол! Помогите мне! Я не хочу…

– Тогда убей человека, – злобно прошипел Апостол и нырнул в пространство между Землей и Бездной, на черный берег Океана Боли…

Эрик почувствовал сильное головокружение и рухнул на пол.

Разум сыщика окутала темнота. В ней не было ни проблесков, ни очертаний окружающих предметов. Ничего, Словно все источники света на миллионы километров вокруг, вдруг исчезли, одновременно и бесповоротно. Эрик попытался ощупать землю, но рука провалилась вниз, и на смену неподвижности пришло уже знакомое ощущение падения. Сыщик знал, что он не в Бездне и даже не на берегу Океана, однако Существо упорно тянуло его куда-то во тьму. Эрик сосредоточился, чтобы проникнуть в его мысли, и все понял. Противник сталкивал сыщика в колодец безысходности. В бездумный и глубокий водоворот смерти. Существо обволакивало нейроны его мозга, не давая импульсам проходить в нужном направлении и замыкая их в неверные цепи. Липкая и горячая субстанция сочилась густой слизью по поверхности извилин, пропитывала серое вещество и плавила подкорку. Эрик понимал, что на самом деле ничего подобного не происходит, но воображение рисовало именно такую картину. Враг уничтожал его мозг и, как бы этот процесс ни выглядел физически – как разрушение коры или как невидимое без. микроскопа уничтожение синапсов, – на грани гибели стояла не только личность сыщика, но и вся его биологическая сущность. Эрик сосредоточился на дыхании, понимая, что стоит процессу подобраться к дыхательному центру, как наступит конец. Он представил себе стальную стену, подобную той, что встретила его недавно в Бездне, и поставил этот барьер на пути врага. Существо, наткнувшись на выдуманное сыщиком препятствие, остановилось и выбросило в стороны сноп ослепительных белых искр. В их отблесках проступили острые шипы и лезвия, что украшали всю поверхность стены. Существо попыталось проползти вдоль преграды, чтобы отыскать ее край или лазейку, однако Эрик изогнул стальную плиту, заключая дыхательный центр в цельнометаллическую сферу. Враг издал пронзительный вопль и резко ударил в стену, обламывая закаленные шипы. Их обломки разлетелись в разные стороны и больно вонзились в незащищенные участки мозга. Эрик застонал. Одно из сломанных лезвий чиркнуло по участку, отвечающему за согласованную работу полушарий, а другое пронзило мозжечок. Сыщик тут же потерял способность ориентироваться в пространстве и беспомощно взмахнул воображаемыми руками. Теперь ему казалось, что противник везде. Эрик хотел представить себе огненный дождь, который помог бы нарушить беспросветный мрак, но вместо этого его невидимое тело обожгла струя кипящей воды. Сыщик отступил в сторону, но оказалось, что забыв о координации, он потерял способность делать правильные движения и вместо избавления от кипятка только углубился в поток. Острая боль пронзила все тело. Эрик стиснул зубы и заставил себя представить, что летит. Ему было уже не важно вверх или вниз, главное – подальше от жуткого гейзера. Поблескивающая в свете догорающих искр стальная сфера вдруг удалилась на огромное расстояние, и Эрик ощутил, что теряет с ней связь. Словно в подтверждение его опасений, по металлическому шару побежали наплывы ржавчины, его защитные шипы истончились до диаметра иголок, а лезвия свернулись, словно листья дерева под натиском гусениц-листоверток. Эрик рванулся к сфере, но раненый мозжечок заставил его виртуальное тело отлететь далеко в сторону. Сыщик с ужасом смотрел, как ржавая сталь, рассыпаясь прахом, проваливается в огромную дыру на одном из серых боков его защитного сооружения. В образовавшуюся брешь потекла черная слизь, и Эрик сразу же почувствовал, что дыхательная мускулатура отказывается работать, поскольку мозг забыл, как выполняется эта простая процедура. Сыщик почти отчаялся, но какая-то упрямая частичка его характера никак не желала признавать поражение. Сознание без притока кислорода к мозгу медленно угасало, но упрямство заставило Эрика вообразить огромную глыбу льда. Сверкающий синевой кусок замерзшей воды прижался к его груди, и сыщик судорожно вдохнул. Ненавидящее холод Существо отпрянуло и вытянуло свои щупальца из терзаемого мозга. Эрик заставил глыбу взорваться сотней мелких льдинок и нырнул в их хоровод. Враг в бессильном отчаянии изрыгнул клубок желтого пламени, однако этот фокус смог испарить лишь малую часть защищающего Эрика льда. Сыщик снова обрел способность к ориентации. Он развернулся к противнику лицом и обрушил на него целый водопад темной вязкой воды. Ее пониженная текучесть объяснялась тем, что Эрик представил себе жидкость почти нулевой температуры. Существо взвыло и сжалось в плотный черный комок размером чуть больше футбольного мяча. Сыщик заставил кружащие над головой льдинки спаяться в единый кусок. Полученный ледяной куб превышал размеры врага вдвое, и это Эрика вполне устраивало. Он пробурил в кубе углубление, а из холодного водопада соорудил тяжелую ледяную крышку. Существо не успело прийти в себя, как оказалось в ледяном заточении. Эрик устало оттолкнул льдины от себя, и они поплыли в бесконечность, с каждым мгновением все больше удаляясь от его разума.

Чем дальше уплывал враг, тем светлее становилось вокруг. Эрик с удивлением оглянулся и обнаружил, что стоит на своей любимой поляне в лесу, рядом с которым прошло все его детство. За спиной высились разномастные дачные домики, а где-то за деревьями еле слышно плескалась река. Ослепительное летнее солнце нагревало короткие волосы и заставляло смешно щуриться. Эрик присел и провел рукой по бархатистой траве. Из потревоженной зелени высоко выпрыгнул кузнечик, а на пальцах остался след желтой пыльцы. Сыщик вытер руку о штаны и с удовольствием вдохнул ароматный воздух. Пахло летом и детством.

– Эрик! – донесся издалека голос матери. – Обедать!

Сыщик повернулся в сторону дач и ответил:

– Сейчас, мам…

– Эрик! – словно не услышав его ответа, повторила мама.

Сыщик поднялся на ноги и, отметив про себя, насколько высокими кажутся в детстве деревья, побежал на голос. Тропинка вывела его на дачную улицу, и он перешел с бега на шаг. Дом был уже в нескольких метрах.