Импорт правосудия - Вячеслав Шалыгин

Девушка покосилась на трупы и расплакалась пуще прежнего.

– Я с самого начала понял, что ты не с ними, – успокоил ее Эрик. – Тебя отпустят, не волнуйся. Конечно, не сразу, сначала заполним пару бумаг, но ты всего лишь свидетель, и задерживать тебя мы не имеем права…

– Да?! – девушка обрадованно шмыгнула покрасневшим носиком. – Я готова рассказать все, что видела! Я все подпишу!

– Хорошо, хорошо! – Эрик отстегнул «браслет» от перекладины стола. – Рассказывать, что видела, тебе и не нужно – мы видели то же самое, но один вопрос я тебе все-таки задам…

– Да, да, конечно, задавайте! – с повышенной готовностью ответила девушка и подалась вперед, демонстрируя полную лояльность.

Эрик застегнул освободившийся «браслет» на своем запястье и, глядя пленнице прямо в глаза, спросил:

– Я так сильно похож на идиота? Девушка немного побледнела и почти шёпотом переспросила:

– Я не понимаю… о чем вы спрашиваете?

– Что же тебе непонятно?! – притворно удивился Эрик. – Только идиот может поверить, что умнейший, опирающийся на мудрость Бездны Апостол, пытаясь вырваться из кольца, станет скакать по крышам или будет пробиваться при помощи лобовой атаки через главный вход. Выбраться из зала можно лишь через «кутузку», где имеют право продержать сутки и откуда за неимением доказательств в причастности к инциденту, непременно выпустят. Конспирация при этом не страдает, и желание присутствовать на спектакле «Гибель сыщиков», как бы его назвал мой напарник, превращается из шага рискованного и с точки зрения Бездны, недопустимого, в невинную шалость. Разве не ловко придумано? Меня поначалу все же смущало твое неожиданное появление на самой главной роли, однако потом я понял, что это просто гениальное решение! Наблюдать смерть врага в упор и при этом оставаться вне всяких подозрений, словно суфлер, которому видна любая морщинка на лице актера, но которого не видит ни один зритель! Мои аплодисменты! И все бы у вас получилось, но, смею показаться самоуверенным, я все-таки не идиот!

Эрик взял с соседнего стола чистый бокал и наполнил его коньяком из уцелевшей бутылки.

– За знакомство, госпожа Апостол! – он отсалютовал девушке бокалом и сделал небольшой глоток.

Скачу за ними, как горный козел, а они еще и отстреливаться пытаются! – рассказывал Красавчик, сидя на столе в кабинете Сидорова. – Ну я и не выдержал… Красотке той, что в вечернем платье, пришлось мягкие ткани бедра прострелить. Ее парни потом уже без меня повязали. А вот Ирочке я решил по блату устроить нормальный человеческий захват. Подождал, пока она расстреляет весь боезапас, и прижал ее в темном месте…

– Лишнего, надеюсь, себе не позволил? – с ухмылкой спросил Сидоров.

Красавчик состроил кислую мину и, бросив взгляд на его рыжую шевелюру, ехидно поинтересовался:

– С самого начала хочу спросить: ты, Сидоров, газировку в детстве не рекламировал?

– Да ладно вам, – вмешался Эрик. – Скоро это чертово зелье привезут?

– Потерпи, – ответил майор и взглянул на часы. – А жалко девчонок. Ведь после укола человеческая личность к ним не вернется? Станут бессмысленными куклами… Понимаю, что это правильное решение, в смысле – по заслугам, а душа не лежит!

– Это у тебя кое-что другое не лежит, – заметил Красавчик. – Слышал же, что они наметили себе главной целью? Альтернатива проста: или мы их изгоняем, или они нас убивают. Тебе надоело коптить безоблачное небо Родины? Мне пока не очень… Нет, как представитель закона ты вправе поступить иначе: отдать их под суд, в тщетных попытках упрятать таким образом за полярным кругом или в солнечном Магадане… Только на основании чего? Этих двух скалолазок еще понятно – стреляли, а милейшего Апостола?

– Все равно это полумеры, – возразил Сидоров. – Изгоним этих, придут другие…

– Вся жизнь – борьба, – философски изрек Красавчик. – Зато следующие одержимые будут осторожнее и в наглую на нас не попрут! В общем, это уже головная боль Черных Монахов. Нам и без нечистой силы дел хватит.

Дверь в кабинет приоткрылась, и в проеме показался посыльный. Сидоров в ответ на его многозначительный взгляд кивнул и предложил:

– Ну, идем в «комнату пыток», инквизиторы?

– Идем, – со вздохом согласился Красавчик и легко спрыгнул со стола.

В тесной комнате в ряд сидели пятеро арестованных, а чуть поодаль от них примостился мрачный Алексей. Увидев Эрика и Красавчика, он немного оживился.

– Ребята, – взволнованно обратился он к сыщикам, – скажите этому майору, что меня уже вылечили!

Вошедший следом за сыщиками Сидоров остановился посреди комнаты и обвел компанию одержимых долгим взглядом.

– Кузьменко свободен, – наконец сказал он и махнул рукой вошедшему с ним помощнику. Тот разомкнул наручники, и Алексей отошел к двери, остановившись за спиной у Красавчика.

– Остальным прописаны прививки! – словно собравшись духом, выпалил майор.

Одержимые как по команде попытались подняться, но наручники были закреплены в специальных зажимах, расположенных на высоте полуметра от пола. Эрик толкнул майора в плечо и указал на Ирину, лицо которой покраснело от усилий.

– Девушка умеет снимать оковы, поэтому лучше начать с нее…

– Да ты что, коллега, – Сидоров усмехнулся, – у нас ведь не гестапо! Каждому клиенту будет выделен абсолютно одноразовый шприц, и вся процедура будет исполнена синхронно.

Майор отошел от двери, освобождая путь пятерым сотрудникам с наполненными шприцами и жгутами в руках.

– Медленно вводите! – предупредил Красавчик. Ни одна из трех девушек сопротивления не оказала. Они равнодушно отвернулись к серой стене, и лишь Апостол посмотрела перед этим на Эрика пристальным взглядом. Историк обреченно опустил голову на грудь и вздохнул. Один только Федор попытался лягнуть сотрудника ногой, но после удара по затылку резиновой дубинкой затих и дальнейшему проведению процедуры не препятствовал.

В комнате повисла густая напряженная тишина.

Эрик смотрел на одержимых без участия, но и без злорадства. Он видел не только их бледнеющие человеческие лица, он видел и охваченные мучительным холодом очертания Существ. Они корчились от боли и медленно выползали из теплых телесных оболочек в неуютный земной мир. Существо Апостола было гораздо сильнее прочих. Оно не бросилось сразу же искать лазейку в пограничное пространство – на берег Океана Боли, – а поднялось над бетонным полом комнаты и коснулось мыслей Эрика.

– Я не виню тебя за то, что человек оказался сильнее, – сказал Апостол сжавшемуся от страха и стыда Существу внутри Эрика. – Но Бездна тебя не простит.

– Я не хочу оставаться в этом мире! – взмолилось Существо. – Бездна отказывается со мной говорить, но я ее не предавал! Скажите ей! Как мне искупить свою слабость?! Я могу попробовать помешать вашему изгнанию!