Повести Невериона - Сэмюэл Дилэни

– Да… барон Альдамир прислал нам письмо.

Позади, выше, чем он полагал, хохотнула Вран:

– Ну, меня-то его милость точно не ждет!

– Да нет же, ждет, – возразила женщина. – Он всем будет рад. Ты, дорогая, – она снова взяла Норему за руку, – не иначе как секретарша моей подруги детства, госпожи Кейн. Я права?

– Да, но как… – растерялась Норема.

– А о твоем приезде меня уведомил Кродар. – Женщина слегка поклонилась Вран, и та мигом сбежала вниз. Бейл удивился: эта старушка, похоже, благородная дама, а Вран самая настоящая варварка. – Я Миргот, – небрежно добавила дама (то ли полагавшая, что ее имя известно всем, то ли не придававшая никакого значения тому, знают его или нет). – Позвольте мне проводить вас в монастырь Вигернангх по приглашению его милости. Яхор!

Слуга прокричал что-то, и на пристань въехала большая, запряженная тремя волами, повозка. Босой белокурый возница с платком на шее соскочил и принялся грузить Норемины мешки и коробки. Следом отправилась котомка Бейла, а возница стал допытываться у матросов (не впервые, видно, путешественников встречал) весь ли багаж дамы и господина в наличии.

Его заверили, что весь.

Яхор залез в повозку и прицепил к ее борту лесенку. Миргот, поднявшись по ней, протянула руку Нореме. Вран, улыбаясь (как думал Бейл) пропустила его вперед и взобралась сама. Повозка тронулась; заря возложила свои бронзовые ладони на плечи Миргот, Норемы, Вран и возницы. На пристани уже собралась толпа, чтобы разгрузить корабль или просто поглазеть на него.

– Мне думается, это самая красивая местность во всем Неверионе, – сказала Миргот. Повозку тряхнуло на ухабе.

– Очень красиво, – согласилась Норема. Снова ухаб.

Вран держалась за борта, ухмыляясь своими мелкими зубками.

– Далеко ли до замка его милости?

– Я не сказала вам самого главного, – призналась Миргот. – Барона сейчас нет в гартском замке. Ему пришлось срочно выехать на юг. Он отправился туда три дня назад с большой свитой, оставив только стражу и малое количество слуг… И вы же знаете эти древние замки, наполовину крепости, наполовину темницы, с чертогами без крыш и зловонными кельями. Большей частью они для жилья непригодны. Поэтому барон попросил меня поселить вас в монастыре, где вам, поверьте, будет намного удобнее. Он нижайше просит вас не обижаться на то, что не принял вас в своем доме.

– Когда же он вернется? – спросила Норема, и Бейл порадовался, что она опередила его.

– Мы не знаем этого, дорогая. Его отъезд был внезапным, и спросить о возвращении не пришлось.

– А давно ли он уехал? – спросил Бейл.

– Как раз перед тем, как приехала я… да, дня три назад, как я и сказала.

Вран, перекрывая скрипучую ось, прокричала:

– Я так долго тащилась, чтобы кого-то убить, а его и на месте нет?

– Боюсь, что так, дорогая. – Легкая улыбка держалась на лице Миргот столь же упорно, как ухмылка на лице Вран. Норема смотрела с недоумением, Бейл силился придать своим чертам подобающе удивленное выражение, а Миргот продолжала не моргнув глазом: – Его милость надеется, что вам будет удобно с монахами. Я их знаю издавна; они смиренные провинциалы и любят послушать рассказы путников. Вам, быть может, не приходило в голову, что и вы теперь путники, вызывающие любопытство у местных жителей. А монахи, в свою очередь, могут поведать предания старины, если вам захочется их послушать.

Бейл, чтобы отвлечься от немилосердной тряски, смотрел на солому под ногами Миргот – соломинки, переплетаясь, складывались в причудливые узоры.

– Слева от вас долина под названием Яма, – продолжала Миргот, – где не то пятьдесят, не то пятьсот лет назад дал свое знаменитое сражение Бабара. Его тетушка, королева Олин – мне она тоже сродни – явилась ему во сне и велела ждать, когда зеленая птица пролетит между двумя ветвями священного пеканового дерева…

Над низенькой дверью в увитой плющом стене распростер крылья вырезанный в камне дракон. Из двери вышел монах; узор на подоле и рукавах его изрядно засаленной рясы был такой же, как на южной посудине, случайно попавшей в лавку Зуона.

– Ну вот, фейер Сент, – сказала Миргот (Бейлу вспомнилось, что «фейер» на южном наречии значит как «дядя с материнской стороны», так и «святой отец»), – я исполнила пожелание барона и привезла вам гостей.

– Чудесно! – воскликнул монах с большими веснушчатыми руками и худым, тоже веснушчатым, личиком. – Новости! Сплетни! Дорожные рассказы! Любовные истории! – Из двери вышли еще два монаха: один лет на пять моложе Бейла, другой годящийся Зуону в отцы. – Мы будем сказывать сказки, рассуждать о религии – глядишь, и откроем что-нибудь полезное для души. – Он сощурил желтые глаза под веснушчатыми веками. – Здесь, знаете ли, такое случается. Добро пожаловать, а мы позаботимся о ваших вещах.

Бейл слез на землю, устланную сосновой хвоей. Монахи шмыгали туда-сюда, разгружая Норемины коробки с мешками. Котомку Бейла тоже сгрузили, а у Вран, несмотря на роскошную каюту, багажа не было вовсе – только меч да кошель на бедре. Норема сошла вниз с помощью монахов – верней, вопреки ей. Вран, посмотрев на это, соскочила сама, Миргот сделала отстраняющий жест.

Бейлу стало неловко. Монахи отвергали его попытки помочь с багажом – не предложить ли руку Миргот?

– Это всё, – сказала она. – Я выполнила поручение барона и еду назад.

– Как, визириня, – вскричал фейер Сент, – разве вы не останетесь отужинать с нами?

Лицо Миргот посуровело.

– Я и так слишком долго пробыла у тебя в гостях, грязное ты животное. – Возница тронул, Миргот и ее слуга укатили прочь.

– Превосходная женщина! – засмеялся фейер Сент. – Что за прямота! Чудесное качество в знатной даме! Но входите же, входите и будьте у нас как дома.

Он обхватил Бейла и Норему за плечи веснушчатыми руками. Другой монах шел за ними с остатками багажа. В сумрачных стенах монастыря пахло сыростью. Где-то впереди слышался лающий смех Вран.

Бейл каждый раз, когда ему было не по себе, становился усиленно дружелюбным – но все часовни, кладовые и трапезные, которые показывал им фейер Сент, тут же ускользали из его памяти. Хотел бы он знать, о чем думает его рыжеволосая конкурентка. Через некоторое время маслянистый свет настенных ламп сменился дневным, сочащимся сквозь листву.

Они вышли на что-то вроде веранды. Одна стена – разрушенная, похоже, насильно – отсутствовала, но с годами обломки убрали и придали помещению вид крытой лоджии.

– Отдохнем здесь, – предложил фейер Сент. – Отсюда виден замок барона Альдамира – вон он, между теми двумя холмами. У нас он зовется Драконьим.

– Где? – спросила Вран, подойдя к ним.

Фейер Сент взял ее за плечо (Бейл с удивлением увидел, что Вран, которую он считал высокой, одного роста с коротышкой-монахом) и показал в просвет между неровно поросшими лесом холмами.