Ловкость рук - Филипп Марголин

Шарон получила условно-досрочное при условии, что пройдет курс реабилитации в наркологической клинике. Когда она нарушила условия освобождения, судья отправил ее в тюрьму в надежде, что это ненавистное заведение поможет ей исправиться, наставит на путь истинный. Однако в тюрьме Шарон пристрастилась к героину. Отсидев полный срок, Шарон Кранц взяла имя Тиффани Стар и принялась танцевать в разных стрипклубах. Там она и познакомилась с Барри Лестером.

Санторо уже хотел было отложить эти материалы, но что-то его остановило. Возникло ощущение, что он прочел нечто важное, а вот что именно — пока не понимал. Он снова принялся изучать доклад по досрочному освобождению с самого начала, и вскоре нашел то, что пропустил. Отцом Шарон был Девон Росс, а брата ее звали Кайл Росс. В понедельник, когда исчезла Кэрри Блэр, все бурно обсуждали процесс «Содружество против Кайла Росса». Санторо пытался вспомнить почему. Вроде бы речь шла об улике, которая таинственным образом исчезла. А потом пропала Кэрри, и дело было забыто.

Санторо позвонил в подразделение по борьбе с наркотиками, и узнал, что обвинителем в том процессе была Мэри Магуайр. Ее секретарша сообщила детективу, что Магуайр в данный момент занята в предварительных слушаниях по новому процессу и находится в здании суда на втором этаже.

Санторо зашел в зал заседаний, где работала Магуайр, и уселся в заднем ряду. Заседание закончилось, Мэри принялась собирать бумаги и складывать в кейс; тут к ней и подошел Санторо.

— Этот судья Стайлз — тяжелый случай. Думаю, вы справились с ним просто прекрасно.

— Вы кто такой? — спросила Магуайр, не скрывая своего нетерпения.

Санторо показал ей удостоверение личности.

— Я детектив из отдела убийств.

— Убийств? И чем же я могу помочь?

— Хотел спросить вас об одном деле, которое вы вели. «Содружество против Росса».

Магуайр сердито покраснела.

— Спасибо, что испортили день.

— Прошу прощенья, не понял?

— Я надеялась забыть об этом деле раз и навсегда.

— Это почему же?

— Да потому, что меня выставили тогда полной идиоткой. Ничего подобного прежде не испытывала.

— Что именно произошло?

Магуайр рассказала Санторо о кокаине, чудесным образом превратившемся в пищевую соду.

— И Чарльз Бенедикт выступал там адвокатом?

— Думаю, это он подменил кокаин, а Кэрри уверяла, что знает, каким именно образом.

— Кэрри Блэр?

— Ну да, она была моим руководителем. И судья вызывал ее к себе, когда решался вопрос о закрытии дела. Кэрри была просто в ярости. Говорила, что мне не в чем себя винить. Потому что она знает, как это произошло.

— И как же это произошло?

— Она мне так и не сказала.

— Но подозревала Бенедикта?

— Не припоминаю, чтобы она говорила это прямо. Но уверена, Кэрри была убеждена, что за всем этим стоял Бенедикт.

— Расследование проводилось?

— Нет. Кэрри собиралась провести расследование. Но потом… Ну, вы знаете.

— Да.

— А почему это вас вдруг заинтересовало дело Росса?

— Просто всплыло упоминание о нем в материалах, над которыми я сейчас работаю.

— И тут не обошлось без Бенедикта?

— Извините, но пока не буду знать наверняка, не скажу.

— Поняла. Лично я желаю этому ублюдку только самого худшего.

Санторо обсуждал дело Росса, провожая Магуайр до ее кабинета. И выудил из нее еще одну важную информацию. По мнению молодой обвинительницы, Кэрри Блэр разозлилась на Бенедикта больше, чем можно было ожидать. По пути в полицейский участок Санторо раздумывал: уж не связывала Блэр и Бенедикта какая-нибудь романтическая история? И еще любопытно было ли знать, защищал ли когда-нибудь Бенедикт, специализирующийся по делам о наркотиках, сестрицу Кайла Росса?..

Добравшись до своего кабинета, Санторо просмотрел отчеты о судебных делах Шарон Росс. В двух последних сторону защиты представлял Чарльз Бенедикт.

Санторо призадумался. Казалось, это не может иметь никакого отношения к делу, но его не оставляла мысль о том, что Чарльз Бенедикт как-то связан с убийством Кэрри. Интересно знать, вступала ли последняя в контакт с адвокатом сразу после суда, в день своего исчезновения?

Санторо развернулся к столу и просмотрел свой файл, где содержалась информация по работе Кэрри Блэр в офисе, ее домашним компьютерам и записям телефонных разговоров. Он не нашел никаких звонков или электронных сообщений от Кэрри к Бенедикту, но зато заметил, что за несколько дней до своего исчезновения Кэрри искала в Интернете частного сыщика по имени Дана Катлер. С чего это вдруг Блэр заинтересовалась каким-то частным сыщиком?

Незадолго до просмотра в Интернете информации о Катлер, Блэр звонила в Отдел транспортных средств. А потом позвонила некой адвокатше по имени Элис Форте и еще на один номер в Сиэтле, где телефон стоял на автоответчике, из чего Фрэнк узнал, что принадлежит номер «Актерской труппе королевы Анны». Санторо почувствовал, что окончательно запутался.

Дана хотела связаться с детективами, занимающимися делом Блэр, но времени не хватало катастрофически, надо было заниматься подготовкой защиты футболиста, которого обвиняли в избиении подружки. В тот вечер, когда было обнаружено тело Кэрри Блэр, Дана притащилась домой в половине одиннадцатого, рухнула на диван и смотрела телевизор, поедая из картонной коробки обезжиренные куриные грудки с грибами в соевом соусе. История, которой открывалась новостная программа, отбила всякий аппетит.

На экране Хораса Блэра сопровождала к полицейской машине полная женщина в коричневом костюме. Комментатор меж тем сообщил Дане, что в горах Голубого хребта найдено тело Кэрри Блэр и что в убийстве обвиняют ее мужа, Хораса Блэра. Прежде, чем она как следует смогла поразмыслить об аресте миллионера, зазвонил мобильник.

— Катлер, — ответила она.

— Надеюсь, что побеспокоил не слишком поздно, — произнес отдаленно знакомый голос.

— Кто это?

— Марти Дрейпер. — Пауза. — Ну, Рене Маршан.

— О, привет, Марти. Как дела?

— Только что смотрел Си-эн-эн, и они сообщили о Блэре.

— Да, он арестован за убийство жены.

— Знаю. Они показали ее фотографию, и тут я кое-что вспомнил. Вы знали, что Кэрри была актрисой?

— Нет, не знала.

— Как-то раз она зашла в галерею без Хораса. Я уже собирался закрывать заведение, хотел зайти в ресторанчик, что неподалеку от галереи. И спросил, не желает ли она составить мне компанию. Она, похоже, даже обрадовалась.

— Ну, а потом, после того, как мы выпили больше вина, чем следует, ударились в воспоминания, долго говорили о детстве. Мое было не слишком благополучным, ну а ее… так просто ужасным.