Ступень первая - Инди Видум

Блефовал я сейчас отчаянно, потому что прекрасно мог представить вариант, при котором все мои ухищрения шли коту под хвост, а Мальцевы добивались желаемого.

— Ярослав Кириллович, не говорите ерунды. — Новиков даже рассмеялся, сухим неприятным смехом. — Какое отношение имеет наш клан к несчастному случаю с членом вашего клана?

— Я разве говорил о несчастном случае? Я говорил о покушении на особу, к которой претензии есть только у вашего клана.

— Мы официально от них отказались, Ярослав Кириллович.

— Откажитесь еще неофициально, Павел Глебович, — посоветовал я. — Волхв разбираться не будет, официально вы проворачивали или нет. На несчастный случай списать не удастся.

— Вы нам угрожаете, Ярослав Кириллович? — изумился он.

— Что вы, Павел Глебович? У наших кланов слишком разные весовые категории, чтобы я мог вам угрожать. — Слово «Я» я выделили тоном, намекая, что есть и надо мной те, кто угрожают куда эффективнее.

— Я надеюсь, Ярослав Кириллович, вы ни с кем не делились своими подозрениями?

— Пока нет, — в этот раз я выделил тоном слово «пока».

— Я надеюсь на ваше благоразумие, Ярослав Кириллович. На то, что вы больше никому эти глупости говорить не будете. В свою очередь, я обещаю инициировать проверку в нашем клане. И если вдруг кто-то решил самостоятельно мстить Ермолиной, он будет наказан.

— Будет наказан и?…

— Ни он и никто другой к ней близко не подойдет.

— Я рад, что мы друг друга поняли, Павел Глебович. Хорошего вам вечера.

— И вам, Ярослав Кириллович.

После разговора с наглым щенком Елисеевым Новиков откинулся на спинку стула и зло выдохнул. Выдох получился красивым, короткой огненной струей. До патрона по мощи безопасник не дотягивал, но любил иной раз спустить пар таким образом. Злость выходила вместе с магией. После того, как он привел все внутри в равновесие, Новиков отправился к главе клана. В кабинет к Мальцеву он имел право заходить в любое время и без стука. Разумеется, если там был хозяин кабинета. Сейчас он там был.

— Что-то случилось, Паша? — нахмурился Мальцев.

— Елисеевы засекли попытку устранения Ермолиной.

— Попытку? Ты меня разочаровываешь, Паша.

— Радуйтесь, что разочаровываю. Они засекли срабатывание магии и обвиняли нас вполне конкретно.

— Неприятно. — Мальцев побарабанил по столу. — Но не смертельно.

— Пока не смертельно. Он обещал при повторной попытке донести выше.

— Выше?

— Волхву.

Мальцев сжал кулаки, по которым сразу же побежали огненные струйки.

— Если бы ты знал, как мне хочется стереть этих наглых выскочек. Уничтожить под корень. Чтобы следа не осталось от нашего унижения.

— Слишком высока плата, — сказал Новиков, а про себя подумал, что уже не исключает вариант, когда плату с них взыщут, а отомстить не удастся. — Мы не можем рисковать.

— Не можем, — эхом отозвался Мальцев. — Как засекли-то, доложили?

— По отчету исполнителя, Ермолина вообще ничего не поняла. У нее сработал защитный артефакт и не просто смягчил падение, а свел его на нет. Исполнитель артефакт не заметил. Сказал, что одежда облегающая, прятать некуда. Но отметил засветившийся кулон.

— Кулон не может быть артефактом?

— В отношении Елисеева я уже ни в чем не уверен, — честно признал Новиков. — Не удивлюсь, если кулон — артефакт. Или дамская сумочка — артефакт. Или резиночка на волосах — артефакт. Вокруг него слишком много странностей.

— Впечатляющих странностей. А не познакомиться ли мне с ним лично? — неожиданно сказал Мальцев. — Поручу секретарше отправить ему приглашение на воскресный обед.

— Вы уверены?

— Разумеется.

Приглашение на субботний обед к Мальцевым для меня оказалось полной неожиданностью. Было оно напечатано на плотной бумаге с гербом Мальцевых, и принес его самый настоящий курьер, на рукаве которого красовалась та же самая эмблема. Прежде чем забирать, я на всякий случай проверил, но никаких магических закладок не обнаружил.

Курьер появился рано утором, что с его стороны было предусмотрительно: первая половина дня у меня была олимпиада по математике, а всю вторую я планировал провести в недавно купленной квартире, разбираясь со всякими магическими прибамбасами, оставленными мне бывшим владельцем. Ни до книг, ни до записей я пока не добрался — ключи от шкафов и сейфа мне отдали только вчера.

Я уже был на низком старте, но пришлось задержаться и проконсультироваться у Ани, как у единственного доступного специалиста как по Мальцевым в частности, так и по кланам вообще.

— Что бы это значило? — спросил я и показал приглашение.

— Ого, — удивилась она, когда прочитала. — С чего бы Мальцевым тебя приглашать?

— Вот и я говорю, с чего бы? Что за этим стоит?

— Понятия не имею. Вряд ли желание сойтись поближе, — ответила она. — Так что будь там поосторожней.

— Отравят? — хохотнул я.

— Это точно нет. Поосторожней — я про слова. Одно лишнее слово — и тебя выставят такой счет, что вовек не расплатишься.

— Я могу не ходить?

— Вообще-то это будет оскорблением, — ответила Аня. — Если ты не при смерти и проигнорировал, то считаешь, что приглашающая сторона не в силах обеспечить твою безопасность. В этом случае у Мальцевых опять появятся претензии. А так сходишь, поешь, заодно узнаешь, чего они от тебя хотели.

— Вариант, что у меня нет подобающего костюма для визита, не рассматривается?

— Здесь написано «домашний обед», это означает, что одежда должна быть неформальной. Драные джинсы не надевай, это все-таки будет перебор, а остальное на твое усмотрение.

— Получается, в чем угодно можно идти?

— Точно я тебе не скажу, не того уровня я персона, чтобы приглашать меня на такие мероприятия, а сама я не интересовалась, — усмехнулась она. — Поэтому, если что и знаю, только по верхам. Мелкий, ты не опоздаешь?

Я поморщился.

— Ань, я тебя просил меня так не называть.

— Прости, все время забываю, — ответила она без тени смущения, а в глазах заиграли смешинки.

Мне казалось, что она специально постоянно подчеркивала разницу в возрасте между нами, и это злило.

— Для улучшения памяти советую постоянно себе напоминать, что неуважение к главе внутри клана приводит к тому, что клан не уважают и посторонние, — сухо напомнил я.

После чего развернулся и отправился в школу. Точнее, это я рассчитывал, что постою в фойе до появления классной, которая везла меня сегодня на олимпиаду, словно я сам не мог добраться. Но стоило только об этом заикнуться, как она сразу жестко пресекла любую самостоятельность с моей стороны и заявила, что не будет переживать только в том случае, если лично отвезет меня в место, где будет проходить следующий тур. Но по мне, она просто хотела прогулять уроки, ведь учителям тоже не чуждо ничто человеческое, а ученики иной раз бывают необычайно тупые. Как тот же Рощупкин, с чего-то решивший, что я непременно должен ему сочувствовать и решать его проблемы. Но смысл сочувствовать тем, у кого мозгов нет? Поможешь ему раз — он посчитает, что ты это теперь должен делать по гроб жизни, а уж чьей — его или помощника — дело десятое.