Кровь эльфов - Марк Гаскойн

— Обязательно, старина. Ирония судьбы: всякий порядочный англичанин знает, что французы — самая предательская и подлая нация на свете, и все же мы покупаем в три раза больше их шипучек, чем любой другой народ на планете. Даже они сами столько не пьют; впрочем, дело в том, что французы слишком ленивы и равнодушны, чтобы себе это позволить.

— Ты самый настоящий клон Джирейнта, — простонал Серрин.

— Не совсем, приятель. Не совсем. Мне не хватает кельтской романтики. В Кембридже он делал карьеру, а я занимался компьютерами. Ладно, хватит об этом. Лучше прочитай памятку для туристов. Убедись в том, что сможешь узнать все ядовитые существа, которые встретятся на твоем пути.

Когда они подлетали к Нью-Хлобейну, Серрин привычно откинулся на спинку кресла, а Кристен, чья голова слегка кружилась от шампанского, которого она никогда не пробовала, прикорнула у него на плече. Майкл посмотрел на них, а потом ткнул в бок Тома. Повернувшись и взглянув на умиротворенные лица, тролль улыбнулся. Майкл выглядел задумчивым и даже слегка печальным.

— Не знаю, чем это кончится, Том. Какие у нее могли возникнуть иллюзии? Серрин не в состоянии разобраться в собственных побуждениях, не говоря уже о том, чтобы понять Кристен, — с беспокойством сказал он.

Тролль с сомнением посмотрел на Майкла. Ему не нравился этот человек, который был так сильно уверен в собственной непогрешимости и у которого всегда находился мгновенный ответ на любой вопрос. Казалось, англичанин начисто лишен интуиции.

Майкл почувствовал эту неприязнь практически сразу.

— Пожалуйста, не суди меня слишком строго, Том. Из того, что я не ношу мое сердце приколотым к рукаву, вовсе не следует, что у меня нет глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать. Просто я делаю то, что у меня хорошо получается, — сказал он, постучав пальцем себя по виску.

Тролль смутился. «Может быть, и я немногим от него отличаюсь, подумал он, — пытаюсь делать то, что у меня хорошо получается, и недолюбливаю тех, кто освоил свое ремесло лучше меня. А если это так, то я не на высоте».

— Извини, приятель. Я просто долго привыкаю к новым людям, вот и все, — пробормотал Том.

— Я заметил. Но иногда мне становится жаль, что я не умею делать того, что делаешь ты, — признался англичанин.

Тролль удивился:

— Да ты меня дразнишь!

— Ну, если хорошенько подумать, может быть, и нет, — рассмеялся Майкл.

Том сообразил, что тоже не хотел бы зарабатывать себе на жизнь тем, чем занимается этот человек, и принялся хохотать вместе с ним.

Магеллану понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить то, что его интересовало. Частные детективные агентства Манхэттена с радостью были готовы за умеренную плату просмотреть списки улетающих пассажиров информация, которую авиакомпании не слишком скрывали от тех, кто хотел ее получить. Группы, состоящие из эльфа, человека и тролля, отбыли в Нагойю, Москву, Кейптаун и Азтлан. Кейптаун бросался в глаза, как гноящийся большой палец. Магеллана удивило, что они сразу не отправились в Нью-Хлобейн, но потом вспомнил: в досье Сазерленда говорилось, что англичанин работал в Кейптауне. Видимо, он решил сначала остановиться в Кейптауне, чтобы разыскать старых приятелей. Возможно, собирался нанять крепких парней, перед тем как отправиться в страну зулусов.

Магеллан вставил карточку с секретным кодом в телеком и соединился с Дженной. Сообщил ей, что собирается проследить за Серрином и его друзьями. Дженна говорила мало; судя по коротким ответам, обдумывала что-то свое.

Магеллан заказал билет на ближайший рейс в Кейптаун и страшно развеселился, сообразив, что в любой момент может заложить всю компанию полиции — стоит лишь сообщить об их фальшивых документах. Томпсон, Рэндольф и Свифтуотер, это надо же!

До отлета оставалось еще несколько часов, поэтому он не спеша просмотрел собственные фальшивые паспорта, чтобы выбрать что-нибудь подходящее. Кроме того, Магеллан спрятал в потайное отделение чемодана платиновые кредитные карточки и пачку крупных купюр. Конечно же их обнаружат на таможне, далее последует обычный ритуал — сладенькие улыбки, пожатие плеч и взятки, которые азанийцы, делающие вид, будто ввозить кредитные карточки или наличные запрещено, возьмут с удовольствием.

Еще раз все проверив, Магеллан вызвал такси.

* * *

Международный аэропорт Нью-Хлобейна оказался совсем не таким, как ожидал Серрин. У него остались смутные воспоминания об Иоганнесбурге как о грязном, американизированном, мрачном городе, где по окраинам царит чудовищная нищета, а уровень преступности сравним с нью-йоркским. Однако аэропорт и дорога в центр, ведущая через пригороды, производили совсем другое впечатление. Питермарицбург — так назывался город до тех пор, пока зулусы не переименовали его и не превратили в свою столицу по соглашению 2039 года. Они даже вынесли крупные заводы за кольцевую дорогу. Страна была богатой, сомнений нет, а если где-то и существовали кварталы бедноты, они были прекрасно спрятаны. Ощущение изящества и стиля, которое возникло еще в аэропорту, только усилилось, когда они выехали на широкие бульвары столицы.

— Поразительно, — пробормотал Серрин, обращаясь к Майклу. — Вот и рушатся все стереотипы относительно слаборазвитых наций.

— У них второй на континенте доход на душу населения, — спокойно сообщил Майкл. — Туризм — выгодный бизнес, а здесь очень спокойно. Никаких бандитов или браконьеров, которые могут подстрелить тебя во время сафари. На севере имеются угольные карьеры размером с Небраску, а король владеет половиной ПУВ. Они удачно вложили свои деньги. Здесь полно отделений швейцарских банков, причем не только в самом Нью-Хлобейне.

— ПУВ? — Серрин не мог вспомнить, что означает это сокращение.

— Претория-Уитуотерсрэнд-Ваал. Огромный индустриальный комплекс. А я думал, ты уже бывал здесь раньше… В конечном счете, это административная и юридическая столица Конфедерации Азанийских Наций, то есть столица единой страны, состоящей из Страны Зулусов, Оранжевой Свободной Республики и Транс-Свазийской Федерации. Они не собираются выпускать контроль над ПУВ из своих рук.

— И это все для туристов? — спросил Серрин, удивленно оглядываясь по сторонам в вестибюле «Империала», куда такси доставило их из аэропорта.

На стенах висели гобелены, картины, литографии, статуэтки — наверняка стоившие немалых денег.

— В основном, — кивнул Майкл. — Ну а шкуры зверей конечно же фальшивые. Здесь с этим строго. За браконьерство расстрел на месте. Если тебя поймают в дикой местности с оружием в руках, но без лицензии, по минимуму получишь двадцать лет тюрьмы. И смертный приговор, если в суде будет доказано, что это оружие использовалось как охотничье. Самое смешное, что здесь гораздо безопаснее владеть тяжелым осадным орудием, чем иметь маленькое ружьецо, во всяком случае с точки зрения законности. Крупнокалиберное оружие портит шкуру.