Последний выстрел - Александр Белов

Когда-то давно, на маленьком чеченском полустанке, Белов ужепробовал его убить. Не вышло. И сейчас у Белого тоже ничего не выйдет. Никогдаэтому недобитому уголовнику не свалить его, капитана Каверина. Никогда.Никогда…

Володя медленно и задумчиво стащил со своей механическойруки черную перчатку. Он взял из вазы яблоко и вложил его в обнажившуюсяжелезную руку. С легким жужжанием стальные пальцы медленно пошевелились иначали сдавливать яблоко. Мгновение – и оно брызнуло соком и развалилось нарваные дольки.

Каверин мрачно усмехнулся. Нет, он еще силен, гораздосильнее, чем кажется Белому. И этих сил вполне хватит, чтобы свернуть ему шею,как цыпленку! Вот теперь настало, наконец, время для самых решительных ибеспощадных действий!

Он снял трубку и набрал номер, который помнил наизусть, хотяни разу еще по нему не звонил. Несмотря на глубокую ночь, ему ответил бодрый,энергичный мужской голос.

– Слушаю.

Каверин скривил губы в зловещей улыбке и медленно, раздельнопроизнес:

– Ну здравствуй, Карельский…

Макс возвращался в Москву один. Приехав к жене, Саша велелохраннику отправляться назад. Макс попытался возражать, но Белов и слушать егоне стал.

– Поезжай, Макса, будь человеком, – просто попросил он.

И тогда Макс решил – да черт с ними, с инструкциями! Такаярадость, люди хотят побыть одни, чего уж тут, в самом деле… Он сел в машину ипоехал.

Дорогой Макс размечтался. Саша проговорился, что возьмет егосвоим официальным помощником в Думу, и в голове Макса теперь роились картинкигрядущей новой жизни. Теперь он, наконец, сменит осточертевшую «косуху» нацивильный костюм с галстуком, будет на равных общаться с важнымигосударственными людьми, может быть даже – с самим Жириновским…

Его мечтания прервал звонок мобильника.

– Слушаю, – ответил он.

– Ну здравствуй, Карельский…

Этого голоса Макс не слышал несколько лет, но узнал сразу.Его ладони мгновенно покрылись липким потом, сердце ухнуло куда-то вниз,оставив в груди ноющую пустоту. Он понял: раз Каверин вышел на связь сам –значит, дело серьезное.

Этот человек был злым гением Максима Карельского, егонепреходящим ужасом, длившимся долгие годы. Много лет назад Макс со своимприятелем Гариком по глупости и под пьяную руку завалили в ПодмосковнойМалаховке одного неуступчивого чеченского коммерсанта. Вскоре выяснилось, что уубитого – масса родственников среди очень влиятельных людей чеченской диаспоры.Все они горели жаждой мести и буквально рыли землю в поисках убийц своегородича.

С другой стороны расследованием убийства занималасьлюберецкая милиция и лично опер Володя Каверин. Поняв, что запахло жареным,Макс с Гариком решили из Люберец сваливать. Именно тогда они прибились кнабиравшему силу Белому. Какое-то время Максу казалось, что опасность миновала,что их дело зависло и уже ни ментам, ни чеченцам их с Гариком не найти. Но онявно недооценил упорство и смекалку капитана Каверина.

Честолюбивый опер сумел-таки раскрутить это гиблое дело ивыйти на их след. Он нашел Макса и Гарика и предъявил доказательства ихпричастности к убийству чеченца. Приятели попытались откупиться, но мент засвое молчание потребовал другого – работать на него и сплавлять ему информациюо Белом. Они отказались, а спустя два дня Макс приехал к Гарику домой и увиделтакое, от чего едва не поседел.

Маленькая квартирка, которую снимал Гарик, вся была залитакровью. Тело его приятеля, а точнее – то, что от него осталось, было подвешенок крюку от люстры. С него алой бахромой свисала содранная полосами кожа, наполу валялись отрезанные уши, нос, пальцы… Вместо лица у мертвого Гарика былажуткое, леденящее душу кровавое месиво…

Обезумевший от ужаса Макс опрометью бросился прочь. Три дняон боялся прийти домой, пил, шлялся по Москве, ночевал с бомжами… Кошмар,пережитый им в квартире приятеля, не отпускал его ни на минуту, напрочь лишаярассудка и воли. На четвертый день он все-таки решился проведать свою квартиру.Он пришел туда глубокой ночью и первое, что увидел – записку в дверном косяке.В ней был только номер телефона и две буквы вместо подписи – В.К. Остаток ночиМакс провел в тяжелых раздумьях, а утром позвонил по указанному номеру.

Каверин с ходу признал, что информацию на Гарика чеченцампередал он. Более того, мент сообщил мстительным кавказцам, что, возможно, уубийцы был сообщник и в самое ближайшее время он, капитан Каверин, должен еговычислить. Услышав это, Макс тут же необычайно явственно вспомнил то, чтоувидел в квартире Гарика. По коже пробежал озноб, он понял, что с ним будетпроделано все то же самое. Не дослушав толком Каверина, Карельский немедленносогласился на все условия подлого опера.

С тех пор Макс регулярно снабжал Каверина информацией оделах Белова. Многого он, понятное дело, рассказать не мог, большинство егосообщений не стоили и ломаного гроша – это было ясно даже самому Максу. Но ниразу его хозяин не выказал и тени недовольства. Это казалось Карельскомустранным – до тех пор, пока он не сообразил, что опер бережет его для каких-тодругих целей.

Потом на какое-то время Каверин пропал, их встречипрекратились, и Макс, наконец-то, вздохнул свободно. Но не так давно его злойгений объявился вновь, точнее Макса навестил человек от Каверина, и Карельскийпродолжил свою работу через него. Сам бывший опер на связь с ним не выходил ниразу, и вдруг…

– Что молчишь, язык проглотил?.. – сердито прикрикнулКаверин.

– Здравствуйте, Владимир Евгеньевич, – промямлил Макс.

– Ты один? Где Белый?

– Он… Он дома, с женой…

– Отлично, – хмыкнул Каверин. – Слушай меня внимательно.Сделаешь все, как скажу, – дам вольную, слово офицера…

Младшему сержанту патрульно-постовой службы Федякину неспалось. Помахивая полосатой палочкой, он прогуливался около будки, в которойкемарил его напарник. Минул уже третий час ночи, и машин на шоссе почти небыло. Вдали загорелись огни фар – кому-то посреди ночи приспичило тащиться вМоскву. Вглядываясь в приближающуюся машину, сержант неторопливо двинулся ейнавстречу. Это был джип – огромный, незнакомой марки, чем-то похожий назнаменитый «хаммер». Федякин в нерешительности остановился.

«Ну его… – смущенно подумал он. – Пусть едет, от грехаподальше. Наверняка какие-нибудь братки пьяные гуляют…»