Последний выстрел - Александр Белов

– Я не знаю, почему это?!.. – жалко лепетала она. – Вы жевидите… Господи, да что же это такое!..

Наконец, она выключила свой магнитофон, на экране еемонитора появилась рябь.

Вскочив, она повернулась к окну в студию и увидела…продолжающуюся на студийном мониторе трансляцию «Крестного отца»!.. Девушкарухнула в кресло и в отчаянии схватилась за голову. Яростно выматеревшись,Вадим выскочил из аппаратной и опрометью кинулся вниз.

В аппаратной царила паника. Туда-сюда бестолково металисьтехники и инженеры, стоял гвалт и мат-перемат. Никому и в голову не пришлопроверить отходящие от пульта кабели, а, между тем, среди них был один –красного цвета провод, которого еще вчера там не было.

Взбешенный режиссер отпихнул рыдающую девушку от пульта ирявкнул в микрофон:

– Приготовиться к включению студии!

Операторы бросились к своим камерам. Нашептывающий что-тоКаверину Вадим поспешно отскочил в сторону и поплелся обратно наверх.

Собрав остатки самообладания и навесив на физиономиюизвиняющуюся улыбочку, ведущий повернулся к камерам.

– Внимание, начали! – громоподобным голосом скомандовалрежиссер.

– Уважаемые телезрители, произошла досадная накладка, мыприносим вам свои извинения, – проворковал Максим. – Как говорится – прямойэфир он и в Африке прямой эфир…

– Максим, извините… – предельно корректно обратился к немуСаша. – Я очень сожалею, что Владимиру Евгеньевичу не удалось раз и навсегдаразоблачить меня, пригвоздить, так сказать, к позорному столбу и все такое…Можно я это сделаю сам?

Растерянно покосившись на окаменевшего Каверина, ведущийразвел руками:

– Сегодняшние дебаты принимают все более сенсационноезвучание… Пожалуйста, Александр Николаевич.

– Ребята, куда говорить? – спросил операторов Белов.

Один из них поднял руку, и Саша повернулся к нему.

– Уважаемые избиратели, сторонники и противники. Вам должныбыли показать оперативные съемки спецслужб. Наверняка еще покажут. По сути, вих содержании нет ничего криминального, иначе я сидел бы сейчас в тюрьме, а неразговаривал с вами. И тем не менее… – Саша сцепил пальцы рук и напряженноподался вперед – он словно пытался прорваться сквозь объектив камеры прямо кзрителям. – Я буду с вами откровенен, потому что с уважением отношусь к вам.Да, я вел и веду дела с представителями разных миров. Да, в своей жизни я нераз попадал в экстремальные ситуации и были моменты, когда я был вынужденпреступить закон… Но скажите – какой человек в России избежал всего этого?..Если мы не лицемеры и не хотим обманывать сами себя, мы знаем, что вопрос не вэтом. Вопрос в том, что ты за человек и чего ты хочешь. В конце концов все мыхотим нормально жить в своей стране, думать о будущем, растить детей, всетакое. Другое дело, что один человек попадает в водоворот, а второй бабочекколлекционирует. И так будет всегда, потому что это жизнь. Теперь дальше. Всевы очень хорошо знаете, что беззаконие в России, в котором все мы так или иначезапачкались, началось сверху, с власти. Потому что когда власть слаба, продажнаи не отвечает за свои слова, тогда в стране наступает хаос. И вот я, каккандидат в депутаты, вижу свою задачу в том, чтобы помочь этот хаос прекратить.Вы скажете, а кто ты такой, Александр Белов? И почему ты считаешь, что способенэто сделать? Я отвечу. Вы видели в эти дни ролики по телевизору, где люди обомне говорят. Сколько их было? Десять, восемь? Так вот. Таких роликов можно былосделать тысячи. И все люди бы сказали, что можно плохо или хорошо относиться кБелову, но одного у него не отнять – он никогда не поступал противсправедливости и всегда отвечал за свои слова. Так вот – я отвечаю за своислова. Теперь выбор за вами. Все. Благодарю за внимание.

На секунду в студии стало тихо-тихо, и вдруг сверху, изаппаратной раздались одинокие хлопки – это Гудвины по достоинству оценилиэкспромт своего босса. Их тут же поддержали Макс с Антоном, за ними захлопалирежиссер, техники, осветители. Вся студия наполнилась аплодисментами, Сашерукоплескали даже операторы.

Не аплодировали только трое – ведущий программы и оба егогостя. Но Максим тут же спохватился – прямой эфир все-таки – и спрофессионально-радостной улыбкой зашлепал ладошками! Он выразительно взглянулна Каверина, и тот, разом вспомнив, что находится под прицелом камер, вынужденбыл несколько раз хлопнуть черной, неживой рукой о липкую от пота ладонь…

А наверху, в аппаратной, к остолбеневшему Вадиму подошелРыжий Гудвин и, заглянув ему в лицо, язвительно заметил:

– Перл-Харбор, сэр…

Пчела с Космосом засиделись в пустом тихом избирательномштабе Белова. Под столом уже стояла пустая бутылка, а на столе стояли еще двепочатые. Пчела разливал спиртное, себе – коньячку, другу – вискаря.

Космос в это время разговаривал по телефону:

– Нет, послезавтра выборы, так что давай завтра пересечемсяв «Балчуге», надо кое-какие детали обсудить… Ну, будь…

Пчела поднял свой стакан.

– За Саньку! Ну он и дал батальонам огня! – усмехнулся он. –Я, блин, аж заслушался…

– Могет, чего уж там! – кивнул Космос. – Неясно только, каквсе это аукнется. Поймут люди-то?

– Да ладно, поймут, – небрежно отмахнулся уже порядкомзахмелевший Пчела.

Они выпили, и Космос с сомнением покачал головой:

– Ой, не знаю…

Коротко постучав, в кабинет ввалился возбужденный ирадостный очкарик Антон. Он сбросил с плеча объемистую сумку и принялся ееразгружать. На стол лег компактный видеоплеер, бухта красного провода, какие-тоинструменты и, наконец, бетакамовская кассета с неровной надписью от руки –«Крестный Отец».

– Видали, а? Ну, умора!.. – чуть заикаясь, приговаривал он.– А конкуренты ваши – лохи полные!..

– Молодец, Антоха, – устало улыбнулся ему Космос. – ФАПСИ потебе плачет.

– А по тебе – Бутырка! – не задумываясь, парировал Антон.

Пчела поднял на смеющегося парня тяжелый взгляд и мрачнопроцедил:

– Базар фильтруй!..

Поняв, что сморозил полнейшую глупость, Антон растерялся идобавил к ней еще одну:

– Пацаны, я ж в хорошем смысле…

Космос прыснул. Хмурый Пчела тоже не смог сдержать усмешки.