Жизнь и смерть наместника Ритхана - Екатерина Бакулина

Пока ехали, этот мундир не бросался так в глаза, был и был, так положено, но стоило переступить порог… Сияние официальной власти…

Эйден словно чужой.

– Добрый вечер, господин наместник! – Мально Кастадо встречал их при полном параде, разодевшись в лазоревый, расшитый золотыми птицами кофтан. – Для меня честь приветствовать вас в моем доме! Я всегда верно служил короне и сейчас готов сделать все возможное для укрепления вашей власти здесь.

Чуть заискивающе. Это удивительно, пожалуй. Какая-то игра?

– Добрый вечер, лорд Мально! – а Эйден смотрел на него чуть свысока. – Не сомневаюсь, корона это оценит. Император щедро награждает верных своих слуг.

Чуть снисходительно. Покровительственно почти. Словно что-то щелкнуло в нем и изменилось. Он эту игру понимал?

Тайра и не думала, что Эйден может так.

Ему представили жену Мально, его сына Гектора, жену сына. Эйден улыбался, женщинам ручки изящно поцеловал. Столичный генерал, во всем блеске. Вдруг проскочила мысль, что ведь там, в Солеро, женщины должны быть от Эйдена без ума. Нет, он не красавец, да и не мальчик уже, но что-то такое… Влиятельный и сильный мужчина, так и не отдавший свое сердце ни одной женщине – это не могло не пробуждать интерес. А ведь многие, наверно, пытались…

Вот только ревности еще Тайре не хватало для полной картины.

А вот Тайру словно не замечали. «Добрый вечер, госпожа Орах». И это все. Все взгляды – мимо, она никому не нужна, от нее ничего не ждут.

Эйдену показывали дом, вели светские беседы о чем-то отвлеченном. О чудесных видах из окна на долину и горы, о рыбалке в местных реках, о породах местных овец, особой тонкой шерсти, о поездке Гектора в Солеро, о том, какое впечатление это на него произвело, о недавней войне с Ниджахом… и вдруг оказалось, что Эйден действительно генерал, он командовал войсками там… О перспективах сотрудничества.

О перспективах так уверено, что Тайре начало казаться – она спит. Всего это не может быть. Какие перспективы, если наместники держатся здесь по два-три месяца? Какие перспективы, если Эйдена уже пытались убить, и попытаются снова. Это вопрос лишь нескольких дней. Может быть, попытаются здесь же, этой ночью.

К чему тогда это все?

Или они договорились уже?

Эйден рассказал Тайре о разговоре с Тимметом. Сказал, что хочет зайти с другой стороны. Потому что у него есть предположения, но нет доказательств, нет всех имен. Зато есть простой мотив, в который несложно поверить – он хочет снять проклятие. Кто бы ни хотел? И если Тайра немного подыграет ему… Эйдену это не нравилось, это опасно, но, возможно, это единственный шанс. По крайней мере, шанс выгадать время, а там, может быть, подоспеют маги и войска.

Потому что лучше быть на виду, здесь сложнее убить незаметно.

И лучше держаться ближе…

А еще… Тайра шла по дому, слушала всю эту болтовню… и не оставляло ощущение, что за ними следят. Что кроме этих людей, которые идут рядом и улыбаются – есть другие… Не просто случайные слуги, но кто-то еще.

И какой-то едва уловимый фон… на уровне ощущений… Тайра никак не могла понять.

Ощущениям стоит доверять. Тайра ведь здесь именно за этим.

Почувствовать магию.

И магия была где-то рядом, но к удивлению Тайры, дело было не в Ните Кастадо. Другой источник. Рядом. Тайра чувствовала чье-то присутствие, но не могла распознать. Раньше, вероятно, она и не обратила бы на это внимание, слишком слабо, неустойчиво. Но если знаешь, что ищешь…

Вдруг поняла, что страшно. От хорошего менталиста у нее защиты нет. Ее увели на кладбище вчера, а она даже не успела понять – как это вышло, и даже сейчас не понимает. А Эйден… Что если его улыбки и «перспективы» тоже результат воздействия? Он слишком не такой…

На лестнице Тайра чуть дернула Эйдена за рукав.

– За нами наблюдают, – шепнула она.

Он кивнул. Не удивился даже, кивнул так серьезно.

– Не бойтесь, госпожа Орах. Я вижу ее.

– Ее?

– Осторожно, не упадите! – он улыбнулся, подхватил Тайру под руку, хотя падать та и не собиралась. – Женщина в синем, самнийка, – шепнул на ухо.

И прикосновением обожгло снова – проклятие в нем… глупо думать, что Тайра может надолго заставить его отступить. После того, что было вчера, когда Эйден лежал на земле, и кровь из носа… это ведь возвращается снова, пусть и не так сильно пока, но уже чувствуется. Проклятие сильнее Тайры. И чем сильнее это будет раскачиваться, чем чаще проклятие будут будить, тем быстрее оно будет возвращаться. Нужно понять, что делать.

Понять, что происходит.

Женщина за ними наблюдает…

Нет, женщину Тайра, хоть убей, не видела. И не очень понимала, почему так. Что-то мерещится Эйдену или что-то недоступно ей? Или она просто не туда смотрит?

Потому что вопрос может быть очень важен.

Потому что кто-то из них двоих не попадает под действие ментальной магии, и хорошо бы понять – кто.

Если подумать – Эйден, скорее всего. У него иммунитет. Возможно даже приобретенный… наведенный. Тайра что-то такое слышала, хотя прямо обычно не признают. Говорят, иммунитет к психическому воздействию возможно выработать даже у того, кто не имеет с магией ничего общего, если правильно и планомерно воздействовать. Такой иммунитет необходим для человека, занимающего высокий пост. Для такого человека, как Эйден – необходим почти наверняка.

Эйден видел людей с черными глазами, но это почти никак не повлияло на него. Он почувствовала, как ненависть поднимается, и сбежал, полностью осознавая, что делает.

А вот Тайру легко подхватили и увели, она даже не успела понять, что случилось.

Так что и сейчас она скорее поверит наместнику, чем своим глазам.

И все же, он удивительно держался.

Обычные разговоры за ужином, обычный визит, и это ничего не значит.

К Тайре не обращались, и она все думала о своем, пыталась вспомнить хоть что-то важное, но так выходило, что все больше вспоминала как бывала в этом доме еще при старом Маэйре, при Шиммуре. Он всегда относился к ней очень тепло. Он учил ее… его слова о магии хойне…

– У нее удивительное глубокое контральто, – вдруг выхватила Тайра небрежные рассуждения Эйдена, – а для контральто у нас не так много хороших партий. Главные женские партии, по большей части, сопрано, меццо-сопрано, может быть, под более высокие голоса…

Они говорили о чем-то… кажется об опере… но Тайра в этом мало понимала. Гектор в опере бывал, когда ездил в столицу, и сейчас горел желанием блеснуть. Тайра почти не слушала, но вдруг что-то зацепило. Она и подумать не могла, что Эйден что-то понимает в музыке.

Или это просто заученные реплики для светских бесед? Но зачем?