Жизнь и смерть наместника Ритхана - Екатерина Бакулина

Эйден шумно втянул носом воздух, задумчиво постучал пальцами по столу.

– Самнийка? – спросил он.

– Кажется, да.

Нико остался из-за нее и из-за нее погиб. Он бы уехал, его бы здесь просто не было. Эту девушку Тайра не видела потом, не думала что…

Это ведь не случайно?

– У Никласа был дар? – сказал Эйден.

– Да. Это важно?

Эйден вздохнул.

– Наличие дара? Не знаю, может и важно. Но у нас тут, вероятно, три менталиста. И это просто удивительно… но, с другой стороны, денег в это вложено не мало.

– Хотите сказать, она приворожила его магией?

– Да. Не берусь утверждать, но очень похоже. Вашего сына не хотели отпускать, тем более учиться. Потом он мог бы вернуться, даже спустя несколько лет. Мог бы разобраться в том, что произошло. Тем более – Солерский университет, это друзья и связи…

Тайра зажмурилась. Все воспоминания вдруг нахлынули. Все то, что она пыталась забыть, не думать… Потому что невозможно жить с этим, понимая, что могла бы помешать… не важно как, но ведь могла бы хоть что-то сделать. Убедить… Хотя бы Нико убедить уехать отсюда. Он остался бы жив. Губы дрогнули. Тайра еще пыталась сдержать слезы, но…

– А Гектор Кастадо женился уже после Резни? – спросил Эйден. – После того, как Мально стал лордом?

Тайра кивнула. Да, так и было.

Подтянула ноги ближе, обхватила колени руками. Да, приличные женщины так не делают, но… Сейчас не было сил на приличия. Тайра никогда не была достаточно приличной – деревенская девочка…

– Госпожа Орах? – позвал Эйден, как-то обеспокоено.

Глупо это.

Она шмыгнула носом, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. Все, что случилось, случилось уже давно и сейчас… Она ведь никогда по ним не плакала. Боль была, а слез почти не было. Немного, на похоронах, но… Когда черная ненависть вырвалась из нее, выплеснулась, на слезы уже не осталось сил, она отдала все. Просто стояла там и смотрела…

А сейчас вдруг никак не могла остановить.

Пыталась сдержать.

Ну, куда это годится – рыдать вдруг.

Эйден встал из-за стола, подошел.

Он тоже не понимал, что сейчас делать. Тайра даже не рыдала еще, чтобы пытаться успокаивать, она просто сидела сжавшись, дрожали губы. Она еще думала, что сейчас справится…

Он присел рядом на корточки.

– Госпожа Орах? – шепнул тихо. – Мне не стоило? Я сказал что-то лишнее, да? Простите, я не хотел…

Тайра покачала головой, губу прикусила. Нет, дело не в нем.

– Простите, я… – Эйден не знал, что делать и куда себя деть. И остаться в стороне тоже не мог. – Мы их найдем, – сказал тихо. – Госпожа Орах, я не знаю, что сейчас сказать вам… но я могу пообещать, что мы их найдем. Виновных. Месть не слишком подходящее утешение, но… это все что я могу… справедливость… – он почти терялся, не умея успокаивать. – Я сделаю все, что в моих силах. Это я обещаю.

Слеза все же выкатилась и побежала по щеке. И вторая…

Тайра всхлипнула.

Потянулась, взяла его за руку. Он немного вздрогнул, напрягся, но руку не убрал. Ей просто нужно, чтобы рядом был хоть кто-то… как ночью. Живой человек, живое тепло… Потому что тьма наполняет и… Это так страшно. Тьма и пустота.

С минуту, наверно, Эйден сидел рядом так тихо и неподвижно, почти не дыша. Тайра, зажмурившись, держала его за руку.

Потом он вздохнул, видимо на что-то решился. Накрыл ее руку своей. Осторожно погладил.

– Тайра… – шепнул совсем тихо. – Вы не одна…

На последних словах голос его сел окончательно, до хрипа.

И Тайра всхлипнула громче. Вдруг прорвалось. По-настоящему. Не просто слезы по щекам – рыдания, вздрагивая всем телом. Она невольно потянулась к нему, он поднялся… Хотел было сесть рядом, но тут кресло, и рядом никак. Тогда он просто подхватил Тайру на руки, сел в кресло сам, а Тайру к себе на колени. Как ребенка. Плевать, как это выглядело. Она обняла его, уткнувшись носом в плечо, потом в шею. Он осторожно гладил ее по спине, по волосам. Она плакала.

Они подъехали к старому дому Маэйра уже ближе к вечеру. К ужину, как и обещали. Эйден договорился о визите заранее, их ждали у крыльца. Официальный визит нового наместника, все как полагается, словно и нет никакой другой правды.

В экипаже ехали вместе.

Эйден смотрел на нее и все больше молчал. Нет, он начал говорить что-то о делах, вдруг споткнулся о «госпожа Орах», смутился, как мальчишка. Какая «госпожа», когда она только что сидела у него на коленях, а он… Но и по-другому тоже не мог, это словно последняя черта, перейдешь – и обратной дороги не будет. Уже нет, на самом деле.

«Как вы себя чувствуете, госпожа Орах»? Он боялся, что проклятие тронет и ее тоже. И сейчас, когда они сидели рядом, он то и дело поглядывал украдкой, а когда Тайра потянулась поправить кулон на длинной цепочке – разом вытянулся, даже побелели щеки. Потому что первое, что чувствует человек, которого коснулось проклятие – жжение в груди, чесаться начинает. «Все хорошо», – улыбнулась Тайра, но он, кажется, не поверил.

Волновался.

И самое главное, что Тайра понимала во всем этом – ему не все равно. И дело не в том, что он держал ее за руку, а она сидела у него на коленях. Эйден ведь сам рассказывал, что пять лет встречался и спал с женщиной, и все это было безопасно для нее, потому что Эйдена эта женщина не волновала.

А с Тайрой иначе?

И назвать по имени может быть опаснее, чем поцеловать.

И сбежать невозможно, потому что Тайре может понадобиться его помощь.

Должно быть, это сводит с ума.

Так странно.

Их встречали.

Тайра давно в этом доме не была, и не очень-то горела желанием сюда возвращаться, дом отчетливо напоминал о том, что случилось, и о том, как многое изменилось за эти два года.

Другой хозяин.

Все те же липы на подъездной дороге, те же розы у крыльца, тот же мрамор ступеней, даже процарапанные буковки в уголке у перил – Каро как-то показывал ей, это его мать в детстве нацарапала, понимая, что однажды уедет из этого дома и не вернется. Послушной девочкой Мириан не была.

Дворецкий новый, но иначе не может быть. Новые лакеи.

Новый ковер в гостиной. Просто потому, что старый когда-то был залит кровью, не отчистить. Новые шторы… просто потому что новые. Старый диван.

Тайре было неуютно здесь.

А Эйден улыбался. Такая холодная, вежливая, светская улыбка, от которой Тайру бросало в дрожь, потому что казалось – это совсем другой человек. Наместник, официальный представитель империи, сама империя во плоти. Даже красный парадный мундир с золотом.