Восемь ночей Сан-Челесте - Екатерина Бакулина

Могу поспорить, браслеты оборотней — тоже их рук дело. Если не сами оборотни. Искусственная мутация?

Или меня уже слишком занесло?

Надо подумать…

Мы шли по улице, и Марко держал меня за руку.

— Пина, а я там баночку абрикосового джема припрятал, — шепнул он на ушко. — Вчера еще. Но вчера сразу уснул.

— Джема?

Я не сразу поняла, потом засмеялась.

— Именно, — подтвердил он. — Была одна идея…

И вдруг стал таким серьезным.

Остановился, повернулся, прижав меня к себе.

— Пина… мне нужно с тобой поговорить, — тревога и почти обреченность в его глазах. — Твой куратор прав, возможно мне и правда стоит пойти спать одному. Это может быть опасно. И если ты боишься…

Марко закусил губу.

Он волновался, но не боялся точно. Думаю, больше всего боялся, что я откажусь от него. Он прижимал меня к себе, и я чувствовала просто огонь, невероятный огонь, как сильно он меня хочет. Мне даже тяжело было представить, каково это для Марко. И огонь в его золотых глазах.

— В момент трансформации… — тихо сказала я. — Он кивнул.

— Пина… — у него дрогнул голос. — Трансформацию можно удержать, главное поймать в самом начале. И ничего не будет. Все будет хорошо. Я не могу не сказать тебе, ты должна знать… но я могу с этим справиться. И даже утром у меня получилось. Ты веришь мне?

Утром мне было немного не по себе.

Но тогда я не понимала…

А сейчас понимаю куда больше, чем мне хотелось бы.

— А если нет? — спросила я.

Он стиснул зубы.

— Если нет, твой куратор услышит и спасет тебя. Ты, главное, сразу кричи, если что-то не так. В одно мгновение перекинуться невозможно. Нужно время. На все нужно время. А этот дракон — чертовски быстрая тварь.

— Он убьет тебя.

— Пина… Но как же я без тебя? Зачем мне такая жизнь? Пина, я смогу. У меня все получится, в этом нет ничего невозможно. У драконов вообще не бывает неконтролируемой трансформации. Я не дракон, но… Я тоже могу. Ты мне веришь? Пина… Я люблю тебя. Как же я без тебя? Моя Пенелопе… самая прекрасная девушка в мире…

Он наклонился ко мне, осторожно коснулся губами скулы у уха, потом за ухом, поцеловал в шею, и ямочку на шее, между ключицами. Потом подхватил меня на руки.

— А если прогонишь, я пойду, напьюсь, и кто знает… подерусь с кем-нибудь.

«Напьюсь и перекинусь в волка», ага. И завтра меня позовут посмотреть…

— Шантажист хренов, — фыркнула я.

Он ухмыльнулся.

— Пина, ты веришь мне?

И ответить не дал. Потому, что его губы уже впились в мои поцелуем.

Я безумного хочу ему верить.

Для Роя это просто работа.

И все же, я почти физически ощущала его взгляд.

Он понимал все без объяснений, и совершенно точно не одобрял. Но молчал. Думаю, давно привык к безумным и опасных идеям своих подопечных. Я была рада, что он не вмешивается. И в то же время… Понимала, что так нельзя.

Это безумие.

Мы не должны.

Если я скажу Марко, что не хочу, что не готова к такому, — он не будет настаивать. Я точно знала, что не будет. Но для него это будет куда больнее… Смерти?

Он готов рискнуть.

Но что делать мне?

Я ему верю. И все же…

В комнату Марко занес меня на руках, словно невесту.

Я понимала, он волнуется.

Чуть-чуть времени…

— Я в душ, ладно? — попросила осторожно. — Я быстро.

— Конечно, Пина.

Я видела, что дверь он не закрыл, а только прикрыл аккуратно, не захлопывая. Чтобы было проще услышать и прийти на помощь? Не так уж ты уверен в себе, центурион.

— Ты подождешь?

— Хорошо, — он сел на кровать.

Сейчас…

Я разделась, включила теплую воду, влезла под душ. Струи бежали по лицу, по телу, было приятно, но облегчения это не приносило. Гель для душа пахнет сандалом и хвоей, удивительно…

Расслабиться?

Чего бы я хотела сейчас?

Совсем не того, кажется. Но того, чего я хочу, быть не может. Я даже себе боюсь признаться.

Если что-то пойдет не так, Рой спасет меня. На самом деле, мне вообще ничего не угрожает. Не мне. Не сейчас. И Рой…

Где-то там, внизу, шумело море. И шумела вода.

— Пина! — Марко не дождался, позвал. — Как ты там?

— Хорошо. Сейчас…

Он, конечно, влез тоже.

Обнял.

— Боишься меня, да? — спросил тихо.

— Я за тебя боюсь.

Он смотрел мне в глаза, и дыхание сбивалось.

— Если сейчас отвернуться и уйти, то как жить дальше? — сказал он. — Как я без тебя?

Это даже не вопрос. Если уйти — дальше жить невозможно.

Сколько у нас еще? Пять ночей и… Что потом?

Одной рукой он прижимает меня к себе, другой — осторожно проводит пальцем по ключице… гладит. Его глаза…

Глубокий вдох… и он прижимается щекой к моей щеке, дышит мне в ухо. Потом трется о мою щеку носом. Так нежно.

— Пина…

Его голос подрагивает обреченностью.

Он касается губами моих губ. Но только касается, совсем легко.

— Прости, Пина… — он отстраняется, берет меня за плечи. — Прости. Так неправильно…

И я вижу, как он из последних сил пытается с собой стравиться. Решение уже принято.

— Марко… — я не знаю, как поступить.

Он чуть улыбается.

А потом резко поворачивается, почти оттолкнувшись от меня. Словно ныряя в бездну. И в комнату.

Одевается молча.

— Прости, — говорит он. — Глупо вышло.

Потом несколько долгих секунд он стоит на пороге.

— Еще увидимся, Пина… может быть… Или уже не стоит? Как думаешь?

У меня нет сил ответить.

Он выходит за дверь.

Хочется побежать, догнать его, вернуть. Но что я могу? Он прав. И это опасно не только для меня, но и для него. Я знаю, он не за себя боится. Рисковать жизнью? Ради чего? Как же нас угораздило? Ведь все было так легко и хорошо.

Несправедливо.

Накидываю халат и выхожу во двор, вслед за ним.

Долго стою на пороге.

— Вера? — Рой подошел тихо.

Я стояла на крылечке, три ступеньки, и все равно он казался выше.