Не боярское дело - Сергей Александрович Богдашов

Открыв собственным ключом железный ящик на стене, я разочарованно вздохнул. Писем сегодня не было, хотя… В самом углу нашлась записка. Маленький листок бумаги, сложенный вдвое. Сунув её во внутренний карман, я пошёл на участок к Касимо.

Надо сказать, что после того, как меня как-то раз выбесили чуждые русскому уху саны, самы, куны и тяни, которые японцы добавляли к именам при каждом удобном и неудобном случае, я просто запретил их использовать на работе.

– Тут вам не там, – просто и доходчиво донёс я веяние перемен до своих рабов, и вручил им разработанный Алёнкой перечень зарплат, присовокупив к нему правила начисления премий.

Странное дело, но когда собранный по этому случаю японский актив руководителей понял, что за бумаги они видят, то спорить про добавки к именам никто не стал. Наоборот, все встали, и начали кланяться.

Во, другое дело. Пусть там, в Японии рабам платить не принято, а у нас задарма никто нормально работать не станет.

Так что мастер Касимо у меня теперь просто зовётся мастер Касимо. Без всяких дурацких приставок, которые та же Алёнка отчего-то называет суффиксами.

Счётная машина мастера Касимо оказалась размером с пишущую машинку и весила примерно столько же. Восемь миниатюрных ламп высвечивали полученный результат, зажигая фигурные спирали в виде цифр. Кроме четырёх арифметических действия машина умела извлекать корни и считать проценты.

Кроме Касимо за моими действиями наблюдали его помощники. Так что две дюжины глаз следили за мной, и когда я расплылся в улыбке, то и градус напряжения в комнате заметно спал.

– Замечательно, – заключил я, вдоволь наигравшись с незнакомой техникой, – Как быстро вы сможете изготовить первую сотню таких машин?

– Не раньше, чем через месяц, и то, если будут вовремя закуплены недостающие детали. Машина вышла дорогая. Себестоимость у неё около семидесяти пяти рублей, – перевела мне Аю ответ мастера.

– Список этих деталей передашь Степану. Скажешь, что я просил доставить их срочно. Кто из вас умеет красиво писать буквы кистью?

– Я, господин, – чуть ли не из-под моего локтя вывернулась мелкая и вездесущая Аю.

– Напиши-ка вот тут красивыми буквами слово «Касимо», – показал я на правый угол изделия, свободный от кнопок.

Талант у Аю определённо есть. У меня бы в жизни так здорово не получилось. Летящая надпись, соразмерная изделию, смотрелась, как украшение, и в то же время была лаконично строга.

– Что вам нужно, чтобы выпускать тысячу таких машин в месяц? – повернулся я к мастеру.

– Отдельный участок для ламп – индикаторов на шестнадцать человек, – получил я моментальный ответ от мастера, словно ожидавшего этого вопроса.

– Отлично. Включим его в перечень первостепенных работ. И пусть сразу строят с возможностью увеличения рабочих мест, – надиктовал я очередное распоряжение, даже не сомневаясь, что ничего не упускающая секретарша уже вовсю строчит в своём блокноте, – Аю, сегодня же свяжись с нашим стряпчим, и пусть он начинает оформлять патент.

– Хорошо, господин. Кроме вас туда ещё надо кого-то вписать?

– Аю, патент пусть оформляют на Касимо. С каждой проданной машины он будет получать пять рублей.

После того, как девушка перевела мои слова, наступила тишина.

Первым заговорил Касимо.

– Мастер спрашивает, правильно ли он понял. Если завод начнёт выпускать тысячу машин в месяц, то его отчисления составят пять тысяч рублей.

– Нет, Аю, – покачал я головой, и краем глаза заметил, как померкли лица японцев, – Я сказал, что Касимо будет получать пять рублей от каждой проданной машины, а не изготовленной. Для того, чтобы они хорошо продавались нужен будет другой, красивый и дорогой корпус, и самое главное, чтобы все машины, как одна, работали надёжно. Вот тогда мастер Касимо будет получать и пять, и десять тысяч в месяц.

– Господин. Пуд хорошей говядины у вас стоит тридцать рублей, а за пятьдесят рублей можно купить целый воз речной рыбы, – тут же ответила Аю, даже не начав переводить мои слова, – Пять тысяч рублей это очень-очень большие деньги. Обычный человек в Японии не может столько получать. Это не принято. Столько может получать представитель симина. То есть человек, получивший высокий социальный статус. А мастер Касимо даже не обычный человек. Его продали вместе с заводом.

– Аю, мне плевать на то, что принято в Японии, а что нет. Вам, кстати, должно быть тоже. Хотя бы потому, что сейчас вы в России. Касимо – МАСТЕР. Слово мастер – это не пустой звук. Это титул. И для меня он зачастую значит больше, чем иное дворянское звание, доставшееся какому-нибудь бездельнику и лентяю всего лишь по праву рождения. А теперь, будь добра, переведи мои слова, и как можно точнее.

Когда Аю перевела, все замолчали. Первым опять заговорил Касимо. Начал говорить он негромко и неторопливо, но с каждой следующей фразой в его голосе появлялось больше металла, и говорил он всё быстрее. Закончил он свою речь уже в полный голос, смутно знакомым мне словом: – «Банзай» и поднятой вверх рукой. Затем последовало короткое распоряжение, и один из помощников мастера, убежав куда-то вскоре вернулся.

Первым белую повязку, сооружённую из широкого бинта, надел на голову мастер. Потом упаковка пошла по рукам, и вскоре все мужики в комнате красовались перебинтованными головами.

– Аю, что происходит?

– Мастер Касимо поклялся, что первые сто машин он изготовит через пятнадцать дней после того, как получит все детали.

– Хорошее дело, – одобрил я, – А если не справится?

– Тогда все они покончат жизнь самоубийством, – спокойно ответила Аю.

– Так, камикадзе труда… – огляделся я, набирая воздух, чтобы как следует гаркнуть на эту компанию больных на всю голову, а не только на её перевязанную часть.

– Не надо, князь, – как равная равного взяла меня Аю за руку, – Сегодня все они запустят в небо фонарики с именами своих детей. Дух Бусидо проснулся. Отчего-то вы, русские, сами не замечаете, как следуете таким же путём, или не придаёте этому значения. Первоначально, иероглифом си определялись люди, которые обладали мастерством в какой-то сфере и занимали своё положение в обществе благодаря учёности, однако они всегда готовы были взять в руки оружие, когда это необходимо, или умереть за своё дело. Буси – это всего лишь человек, способный защитить мир, как с помощью искусства, так и на войне. А до – это просто путь. Ты – буси.

– Да мне их смерть… – снова сделал я ещё одну попытку вмешаться в происходящее, не особо прислушиваясь к АЮ…

– Они справятся, – остановила меня Аю, – Теперь им вся община поможет. Вся. И нашим людям это сейчас