Печать Владимира. Сокровища Византии - Елена Арсеньева

– Ты отверг мою любовь, дружинник! – продолжала Каллистрата с толикой горечи в голосе. – Но я не сержусь на тебя. Теперь я принадлежу другому, и это намного лучше. Мы вдвоем будем охранять сокровища Берендеев. Никто больше не посмеет к ним приблизиться… А сейчас я хочу представить тебя своему законному супругу.

Дверь вновь отворилась. На пороге виднелся темный высокий силуэт. Это, несомненно, был хозяин дома. В его молчаливом присутствии было нечто величественное. В трапезной мгновенно воцарилась тишина, стих даже шепот. Но как бы Артемий ни старался рассмотреть лицо, ему это не удавалось. Незнакомец стоял перед ним, словно компактная темная масса, в которую не может проникнуть взгляд. Силуэт был лишен четкой формы, сливаясь с темнотой за открытой дверью. Создавалось впечатление, что в трапезную вошла сама ночь и остановилась, едва переступив порог. Незнакомец стоял рядом, но в нем не было ничего человеческого. Он походил на непроницаемую густую тень. От этого безликого присутствия исходила глухая угроза, и дознаватель почувствовал, как его постепенно охватывает ужас. Если бы он только мог разглядеть лицо!

– Кто ты? – крикнул дружинник.

Звук его голоса заполнил трапезную. Пламя свечей заколебалось, оглушительное эхо разнеслось по коридорам лабиринта за спиной Артемия. Но темная масса осталась неподвижной и немой. Незнакомец не позволил приблизиться к себе. Слова, равно как и взгляд, не возымели действия.

– Как? Ты его не узнал? – удивилась Каллистрата. – Правда, вы никогда не встречались. Тем не менее ты его хорошо знаешь. Подойди ближе!

Растерявшийся дознаватель повернулся к Каллистрате, ища ее взгляд. Но вместо глаз на него смотрели две темные дыры. Завороженный, он вглядывался в пустые глазницы. Постепенно пустота становилась все гуще, все насыщенней. Словно под действием его взгляда, глаза молодой женщины возвращались к жизни. Но это оживление не имело ничего общего с ярким сиянием глаз. В глубине глазниц что-то шевелилось. Рождалась неясная масса, пробуждаемая невнятным урчанием. Подталкиваемые независимой жизнью, зрачки отделились от массы и стали медленно заполнять пустые глазницы… Нет, это были не зрачки. Из глазниц молодой женщины выползали две змеи. Медленно извиваясь, они двигались к лицу боярина. Похолодев от ужаса, Артемий хотел бежать, но ноги его не слушались. «Мой талисман!» – подумал дознаватель. Он вытащил камень, но тот выпал из рук, разбившись на две части. Под его ногами, там, где камень коснулся пола, плиты раздвинулись. Под ними зияла пропасть. Артемий покачнулся, но сумел сохранить равновесие. Он оглянулся. Незнакомец по-прежнему стоял на месте. Тень была готова в любой момент схватить его. Спасаться бегством было бесполезно. Артемий почувствовал, как соприкасается с чем-то нематериальным. Это было невероятно, но он увидел, что у призрака было его лицо. Это был он сам! В тот же миг темнота поглотила его, все смешалось и рухнуло в пропасть.

Дружинник проснулся. Он лежал на скамье, капли холодного пота покрывали лоб, рубаха прилипла к телу. «Право, эта история сведет меня с ума, – подумал он, вытираясь рукой. – К счастью, через несколько часов все закончится!»

Артемий поднялся и вышел на крыльцо. Наступал вечер, покрывая землю сиреневой пеленой. Не стоило надеяться, что Олег зайдет к невесте до того, как отправится в древнее царство берендеев. Настало время присоединиться к отрокам и посвятить несколько часов, остававшихся до полной темноты, последнему обсуждению плана похода. Молча кивнув подбежавшему слуге, дознаватель направился к конюшне, где его ждала верная белая лошадь.

В доме Дарьи Артемий застал Митька и Василия за игрой в кости. Отроки сообщили, что Олег канул невесть куда. Внимательно выслушав план, отроки принялись готовиться к ожидавшей их опасной миссии.

Поверх толстых кожаных поддоспешников они надели кольчуги, а также остроконечные шлемы. Со шлема на плечи спускалась кольчужная бармица, защищавшая затылок и шею. Артемий, потерявший шлем в тот роковой день, когда чуть не утонул в болоте, надел новый – с изящными изгибами и серебряной окантовкой, который он заказал два дня назад лучшему кузнецу Рши, тому самому, у которого подмастерьем работал юный половец. На этот раз всадники натянули сапоги, поскольку собирались оставить лошадей в том месте, где тропинка выводила на поляну. Они вложили мечи в ножны, прикрепленные к поясам, и привязали к луке седел боевые топоры. Митько прихватил большой холщовый мешок, в котором лежали несколько факелов, два кремня и моток веревки.

– Вы готовы? – спросил Артемий своих спутников, ожидавших во дворе.

Отроки кивнули, старший дружинник вскочил в седло, троица выехала на улицу и свернула на дорогу, ведущую к северным воротам города. Старая Дарья, стоявшая на крыльце, провожала дружинников взглядом, часто осеняя их крестным знамением.

Огромный диск полной луны прятался за деревьями, когда дружинники добрались до поляны. Они привязали лошадей там, где лесная равнина плавно переходила в холм. Боевые топоры они закрепили за спинами. По знаку Артемия троица направилась к зданию, укрытому за кустарниками и остатками стен, неподвластных времени. Пройдя две трети пути, отделявшего их от древнего дворца берендеев, дознаватель остановился у густого кустарника и прошептал, обращаясь к Василию:

– Ты останешься здесь. Отсюда хорошо видны вход и местность вокруг. Не забыл, что должен делать?

Кивнув, Василий расположился за кустарником и принялся вглядываться в черную дыру входа. Артемий и Митько двинулись дальше. Оказавшись внутри, они прислушались. В здании царила полная тишина.

– Сегодня вечером призраки какие-то молчаливые, – прошептал Митько.

– Если мои расчеты верны, мы пришли первыми, – откликнулся дознаватель. – Однако нельзя пренебрегать ничем.

Они зажгли факелы и пошли по коридору в разные стороны. Осмотрев часть прохода, Артемий добрался до двери в железный зал. Он быстро осмотрел помещение: там было пусто. Выйдя, он продолжил путь в том же направлении.

Осмотрев каждый свою часть коридора, Артемий и Митько встретились в задней части здания. Не оставалось ни малейших сомнений – они были одни.

– А сейчас давай-ка погасим факелы, – сказал дознаватель. – Встань за дверью, ведущей в зал. Я останусь у главного входа.

После того как мужчины заняли свои позиции, прошло много долгих минут. Луна высоко засияла на небе. Артемий уже не помнил, как долго они ждали, и даже начал сомневаться в правильности плана, как вдруг едва уловимый шум предупредил его, что кто-то собирается проникнуть в дом. Отступив, дознаватель прижался спиной к стене справа от входа и положил руку на эфес меча. В дом вошел мужчина. Он остановился в коридоре, словно не знал, в каком направлении двигаться. В лунном свете его белокурые локоны казались серебристыми. Такие же серебристые отблески играли на сложном орнаменте, вышитом золотыми нитями на его плаще. На поясе висел меч в ножнах, инкрустированных серебром, и кинжал, украшенный драгоценными камнями. Артемий узнал Олега. В конце концов брат князя повернул налево и направился вглубь дома. Его походка удивила боярина. Князь шел размеренным, механическим шагом, что делало его похожим не на человека, ищущего сокровища, а скорее на марионетку, которую приводит в движение какая-то невидимая внешняя сила.