Пожизненный найм - Катерина Кюне

Тощие китаянки сошли со сцены, и началось подведение итогов года: вручение значков Лидеров, почетных и благодарственных грамот и прочей бутафории и макулатуры. Награждали как сотрудников «Танит», так и их партнеров. К этому моменту Лия уже спустилась в зал в зону для гостей, пила шампанское с редактором «Арх&Теха» и слушала происходящее на сцене только краем уха, поэтому время полетело намного быстрее. После награждения, которое несколько раз перемежалось небольшими развлекательными номерами, на сцену вышел всемирно известный бурлеск-театр «Шелк и бархат». Официальная программа на этом закончилась, поэтому в зале чуть приглушили свет, включили подсветку фонтанов и гирлянды, вплетенные в экзотические лианы под потолком, официанты внесли множество старинных (во всяком случае, так показалось Лие) подсвечников и расставили их на столах, и люди в скучных коричневых костюмах стали менее заметны. «Шелк и бархат» по задумке организаторов должны были, видимо, окончательно покончить со всякой официозностью. Специально для «Танит-групп» они подготовили танцевальный номер на мотив сказки о Золушке, где в качестве реквизита использовалась почти вся продукция корпорации. На сцену вынесли надувные бассейны, с плавающими в них резиновыми зверями и разноцветными фалоимитаторами. Сюжет сказки был истолкован весьма свободно: когда сказочные часы пробили полночь, и Золушка осталась в одних миниатюрных блестящих трусиках прямо посреди королевского бала, она, видимо от отчаяния, бросилась в бассейн. Следом, подражая фаворитке, поскидывали одежду и нырнули в бассейны прочие придворные дамы и кавалеры. Там они свились в один оргиастический клубок, демонстрируя зрителям свои тела: танцовщицы – загорелые ноги и груди обтянутые тонкой белой тканью, которая от воды стала совершенно прозрачной, а танцоры – широкие торсы, на которые лилась вода с их длинных курчавых волос.

В конце эротического номера официанты зажгли свечи в заранее расставленных подсвечниках. Несколько подвесных ламп со свечами, как оказалось, висели в помещении и раньше, просто никто не обращал на них внимание. Эти лампы тоже зажгли. После этого электрический свет выключили окончательно. И когда «Шелк и Бархат» под искренние аплодисменты ушли со сцены, полумрак зала уже был пропитан совершенно новыми запахами – возбужденных человеческих тел и каких-то лесных цветов, эфирными маслами которых был ароматизирован свечной стеарин. Пламя свечей колебалось, отчего по лицам гостей бродили причудливые тени. Лие представилось, что она на лесной поляне на каком-то древним языческом празднике. Вдалеке горят костры и повсюду – маленькие ритуальные светильники, распустились пахучие ночные цветы. Один раз в своей жизни, совсем еще маленькой, Лия вместе с матерью ездила на летний этно-фестиваль и видела празднование ночи Ивана Купалы. Она долгие годы не вспоминала про ту поездку и все подробности стерлись из её памяти, но сейчас смутный образ того вечера всплыл в её сознании, как деревянный кораблик, которому что-то помогло выпутаться из пут придонных водорослей. Это ощущение длилось всего несколько секунд, ровно до того момента, пока на сцену не вышел Хлор в строгом коричневом костюме, никак не вяжущимся с образом ночного леса.

– Дамы и господа, приближается самый торжественный и самый важный момент нашей церемонии. Все вы знаете, что наша корпорация существует, развивается и процветает исключительно благодаря благосклонности невидимых, могущественных сил. Наша покровительница – божественная сущность Танит, позволяет нам преодолевать трудности на протяжении многих лет, поддерживает буквально каждого сотрудника корпорации и обеспечивает преуспевание нашего бизнеса. И ежегодно в День рождения Корпорации мы воздаем почести прекрасной Танит. Мы выбираем самого лучшего из нас, сотрудника, который не просто является членом нашей дружной команды, но который, как любимый ребенок впитал все наши корпоративные ценности и воплощает наши идеалы. И мы доверяем ему необычайно важное дело – действуя от лица всей компании, он должен взойти к алтарю великой сущности, поклониться ей и возложить на алтарь самые отборные фрукты – наш символический дар, чтобы взамен Танит в будущем году по-прежнему не оставила нас. Сегодня честь возложить дары на алтарь предоставляется менеджеру департамента по работе с клиентами, образцовому сотруднику, добившемуся больших успехов на ниве самосовершенствования и саморазвития – Федору Маркушевичу.

Пока неизвестный менеджер с некрасивым деревенским именем поднимался на сцену, люди в коричневых костюмах расчистили проход к алтарной башне, и, держа в руках изогнутые подсвечники, вытянулись по струнке по обе стороны живого коридора.

* * *

Федор слушал речь Жреца, но не слышал её. Он, как на школьном уроке, когда учитель вызывает к доске по списку, ждал только, когда назовут его фамилию. Он боялся не расслышать или пропустить этот момент, заставить Жреца повториться, позволить коллегам подталкивать его к сцене, и, таким образом, испортить продуманное, плавное течение церемонии. И всё же, когда имя его прозвучало, неожиданно громко и торжественно, он остолбенел. И только пару секунд спустя наработанный за время репетиций автопилот привел его ноги в движение, и Федор в два счета оказался на ступеньках, ведущих на сцену, и здесь окончательно вышел из ступора.

Он подошел к микрофону, где его ожидал Жрец, и посмотрел в зал. Федя никогда раньше не выступал перед такой огромной аудиторией. В школе он регулярно участвовал в конкурсах чтецов, но, за отсутствием каких-либо артистических способностей, ни разу не доходил даже до общегородского этапа. Поэтому его опыт публичных выступлений сводился к бубнению «уж сколько раз твердили миру» со сцены школьного актового зала на двести человек, набитого усталыми мамашами и елозящими от скуки учениками.

– Пользуясь случаем, я хочу сказать, что право преподнести дары – для меня огромная честь и я обязательно оправдаю оказанное мне высокое доверие, – начал Федя свою заученную до автоматизма коротенькую речь. – Я очень благодарен руководству за то, что оно так высоко оценило мои профессиональные и личные качества. Я горжусь тем, что работаю в такой корпорации, как «Танит-Групп», в команде настоящих профессионалов своего дела. Я очень рад, что каждый день, приходя на работу, я встречаю прекрасных, отзывчивых, жизнерадостных людей, которые практически стали моей семьей.

В это время два коричневых пиджака вынесли на сцену плетеную корзину. Над корзиной явно поработали профессиональные оформители: живописно, как на голландском натюрморте, свисала через край гроздь белого винограда, лоснились яблочные, грушевые и манговые бока, в центре торчала пара гранат и желтая пушистая айва. У Феди, который за весь день не взял в рот не крошки, при виде этого ланча Адама и Евы отчаянно засосало в желудке. Он взял корзину из рук пиджаков, даже не взглянув на их лица, и она оказалась настолько тяжелой, что Федор испугался, дотащит ли её до алтарной колонны? Ведь ещё нужно в этих полупотьмах спуститься с лестницы, а идти с корзиной жутко неудобно… И не дай бог хоть одна виноградинка упадет со своей плодоножки на пол!

И он пошел маленькими шажками как фотомодель, бережно держа корзину перед собой. В это время Жрец, все ещё стоявший на сцене, поднял руки и по его дирижерскому жесту оркестр заиграл помпезную мелодию с арабскими мотивами, а потом сотрудники Танит, разбросанные в толпе, хором грянули корпоративный гимн. Федор знал слова гимна также хорошо, как собственное имя: