Эхо Севера - Джоанна Рут Мейер

Я покраснела. Когда вчера во дворце началась заварушка, Хэл оттолкнул меня за портьеру, после чего сам ринулся в бой. Я то наблюдала, дрожа, за тем, как он дерется, то в испуге закрывала глаза, не в силах смотреть на реки крови и пробитые головы. Мокошь исчезла задолго до окончания битвы.

– Помнится, ты говорил, будто в книге невозможно умереть.

– Это так, но порой можно попасть в такую передрягу, что невольно втягиваешься в сюжет и не можешь остановиться. Так что лучше иметь кое-какие навыки.

– Неужели?

– К счастью для тебя, я отличный учитель.

– О чем ты, Хэл?

– Уроки фехтования. Что скажешь?

Я перевела взгляд на корешки фальшивых магических книг. Подумала о волке, о доме и об опасности, в которой находился сам Хэл.

– Хэл, я…

– Ты с благодарностью принимаешь мое предложение? Отлично!

Он схватил меня за руку и потянул вниз по лестнице, но я уперлась. Хэл, почувствовав это, немедленно отпустил меня и настороженно взглянул в глаза.

– Хэл, мне нужно кое о чем узнать…

– Могу помочь, если хочешь, – моментально предложил он. – Что ты хочешь изучить?

– Древнюю магию.

– Древнюю магию? – присвистнул он. – Но ее нельзя изучить. Она, знаешь ли, или есть у тебя, или ее нет.

– Это как?

– А вот так, – рассмеялся он. – Древняя магия существует сама по себе. Ее нельзя описать в книге, да и научиться этой магии невозможно. И потом, ты же все равно не можешь прочитать здесь ни строчки!

– Это верно, – согласилась я, и с улыбкой добавила: – Что ж, наверное, ты прав. Урок-другой фехтования мне не повредил бы.

Хэл торжествующе воскликнул, и мы, смеясь, побежали вниз по лестнице.

Урок фехтования начался у нас в королевской оружейной – гулком каменном зале с оружием всех видов и размеров. Хэл уверенно снял со стены одну шпагу. Она идеально подошла по размеру и весу, словно специально для меня была сделана. Хэл показал, как правильно держать шпагу, и начал работать над моей стойкой, поворачивая мою кисть и проводя рукой по спине, заставляя выпрямиться. У меня запылали щеки и шея. Я пыталась убедить себя в том, что Хэл прикасается ко мне ничуть не больше, чем это необходимо. И точно так же пыталась уговорить себя, что совсем не разочарована, когда он прекратил это делать.

Затем Хэл начал показывать мне боевые стойки – объяснял, как нужно ставить ноги, как поднимать и опускать лезвие шпаги, отражать удар противника и делать выпад самой. Он сравнил фехтование с танцем, только в данном случае соперник не должен догадаться, каким станет твое следующее па.

Я снова и снова повторяла движения, чувствуя, как начинают тяжелеть и дрожать от усталости руки, все чаще утирая выступивший на лбу пот. Хоть я и привыкла часами упражняться в игре на рояле, но там задействован совершенно иной набор мышц, да и нагрузки другие.

А затем, к моему удивлению и облегчению, в оружейную комнату ворвалась толпа сражающихся друг с другом людей – я сразу же вспомнила те осадные башни из окна библиотеки. Что ж, теперь нам с Хэлом нужно было убираться отсюда, причем как можно скорее.

– Встретимся в «Разбойничьем поле»! – крикнул на бегу Хэл, со смехом уклоняясь от свистящих вокруг арбалетных стрел. – До середины эта книга замечательно скучная, поэтому ничто не помешает нам еще как следует поупражняться.

– Ты уверен, что сумеешь добраться туда? – крикнула я в ответ, но Хэл уже исчез. На меня вынырнул какой-то бородатый воин с неестественно красными глазами и замахнулся мечом, целясь мне в голову.

– Библиотека! – крикнула я. – «Разбойничье поле»!

Едва появилось зеркало, я прыгнула в него, не дожидаясь даже, пока успокоится рябь на поверхности. Меч бородача просвистел мимо. Тут же растворилась и вся сцена боя, словно ее никогда и не было.

Всего доля секунды, и я вывалилась на согретую солнцем траву. Хэл был уже здесь. Он со смехом протягивал руку, чтобы помочь мне подняться на ноги. Я приняла этот жест, придумывая, как бы повежливее сказать, что на сегодня хватит уроков фехтования. Кстати, в другой руке у меня оказалась шпага. Это был первый случай, когда мне удалось перенести какой-то предмет из одной книги в другую.

К моей радости оказалось, что Хэл тоже устал. Так что с фехтованием мы закончили очень быстро и сели, прижавшись спинами к деревянной изгороди, откуда открывался вид на зеленую долину. Солнце клонилось к закату, окрашивая небосвод яркими желтыми и оранжевыми красками. Каждый натруженный мускул моего тела ныл, но сердце пело от радости.

Хэл притих, его приподнятое настроение куда-то улетучилось.

– С тобой все в порядке? – спросила я его, думая о том, до чего же сильно мне хочется взять его за руку.

Юноша перевел взгляд на меня. В лучах закатного солнца его лицо казалось вылитым из бронзы.

– Я вспоминаю.

– Что ты вспоминаешь, Хэл? И почему именно сейчас?

Он вновь повернул голову в сторону долины, подтянул к подбородку колени и обхватил их своими длинными руками.

– Почему? Потому что ты заставила меня думать. Я теперь понемногу вспоминаю разные вещи. Мелочи. Детали.

Хэл на какое-то время замолчал, но я не перебивала его. Ждала, когда он вновь заговорит.

– У моей матери были золотистые волосы. Она любила петь под снегопадом, а ее любимым лакомством было медовое печенье. Еще она всегда кормила птиц. Сыпала им семена, а я наблюдал за этим из окна.

Солнце почти полностью опустилось за холм, и мир погрузился в лиловые сумерки. Звенел хор сверчков. Внизу, в долине, горели оранжевые костры.

– У меня было шесть братьев и четыре сестры, – продолжил Хэл. – Я был самым младшим из них. Меня с детства баловали. Сильно. Помню конфеты на Рождество, катание на коньках зимой. Помню, как летом собирал светлячков.

– А ты можешь вспомнить, что случилось с тобой потом? – спросила я. – Почему ты оказался заперт в зеркальных книгах как в ловушке?

Хэл отрицательно покачал головой.

Темнота придала мне смелости, и я предложила.

– Пойдем со мной в Дом-Под-Горой. Может быть, там ты вспомнишь больше.

– Не думаю, что у меня это получится, Эхо.

Я пожевала губу и решила раскрыть все свои карты до конца.

– Между прочим, Хэл, в реальном мире мое лицо покрыто шрамами. Люди крестятся при виде меня. Мачеха была бы счастлива, если бы я умерла, да и отцу с братом будет лучше без меня.

– Зачем ты мне все это говоришь?

Я поднялась на ноги. Чувствуя, что внутри меня рухнула какая-то невидимая преграда.

– Потому что хочу, чтобы ты узнал настоящую меня. Узнал такой, какой я становлюсь, когда меня здесь нет.