Мышка на прокачку - Яна Полунина

— Подождут, — настойчиво смотрел на меня Паша так, будто этот звонок — как рубеж на фронте, и победа обязательно должна остаться за ним.

— Не могу, надо ответить, — в другом случае бы сдалась, перезвонила позднее. Но настенные часы показывали, что наступило время обеда, а, значит, потом ничего не получится. Нужно сейчас!

— И что там такого срочного? — Паша ловил малейшую мою эмоцию.

Ну почему мое лицо — как открытая книга? Мама всегда говорила, что я словно не дочь артистов — совсем не умею контролировать мимику.

— Нужно передать ключи, — неохотно пояснила я.

— Ключи? Отчего? — напряжение тут же сковало не только тело Смолова вместе с моими зажатыми между его ног коленями, но и его голос.

Сказал «а», говори и «б»:

— От моей квартиры…

Пашу будто тряхануло током.

— Да? И кому же? — спустя пять долгих секунд молчания спросил он. За это время мой телефон успел смолкнуть и разораться мелодией звонка вновь.

Ну и как я могу назвать Ваню? Гуру любви? Нет, конечно, покрутит пальцем у виска. Моим тренером? Еще круче! Моей персональной гадалкой? Тройное «ха»!

— Моему другу, — остановилась я на самом нейтральном варианте.

— И что твой друг будет делать у тебя? — обманчиво игриво спросил Паша, положа руки на мои колени и незаметно для себя стискивая их, будто удерживал меня на месте.

— Кормить собаку.

Смолов посмотрел тяжелым взглядом на телефон, будто в нем был корень зла, и выдавил из себя, будто после огромного внутреннего сопротивления:

— Я покормлю. Давай ключи и адрес.

Тревожный колокольчик без устали звонил где-то на периферии сознания. Я понимала, что нельзя давать ключи, потому что это было бы равно отдать ключи от сердца. А я так легко не хотела сдаваться! Нет. Я хотела отдать ключи только тогда, когда точно буду уверена, что отношения не закончатся одной ночью.

Это слишком больно. А стерву я в себе еще не вырастила, и даже не знаю, смогу ли. Потому что сейчас от одной подавляющей ауры Паши мне хочется выпустить белый флаг и сдаться.

Одно удерживает — не хочу больше реветь в подушку из-за неотвеченных звонков.

Как бы ни учил меня гуру любви быть легкомысленной, бессмысленный флирт — не мой конек, это уж точно. Мне не нужны отношения на неделю, потому что для меня это слишком изнурительно. Я слишком быстро прикипаю к человеку, отдаю ему всю себя… и вот тут тоже Ваня учил меня дозировать.

Кажется, сейчас самое время попрактиковаться в «недодавании». А то уже пошло: ключи, адрес, потом код от карты…

Хитрый ты, Смолов! Не в лоб, так в окружную пошел, лишь бы узнать, где я обитаю. Да и вон как скривился при упоминании «друга»… Приятно, черт возьми! Но опасно! Нет — огнеопасно!

Соберись Аня! Ты сможешь! Ты сильная! Покажи Смолову, что ты не шоколадка: потрогал пальчиками и растаяла!

Руками не оттолкну, слишком грубо, а может сдаться — рисково. Если встану, то его лицо уткнется мне в грудь и тогда у меня точно будут проблемы. Что же делать? Решусь ли я на смелый шаг?

Я с трудом подняла одну из зажатых ноги под заинтересованным взглядом Смолова и поставила мысок туфельки на подушку его стула.

— Сексуально, — заметил Паша, и как только стал склонять голову, чтобы посмотреть мне под юбку на каком-то низменном мужском автомате, как я приложила все свои мышиные усилия, чтобы оттолкнуть его стул от своего. Одно не рассчитала — он тяжелее, и быстрее сдвинуть с места себя, что с успехом и произошло.

Ножки стула противно проскрябали пол, и вот я уже почти свободна, но притяжение, будь оно неладно, и равновесие — будь оно неладно вдвойне, сделали свое страшное дело. Стул сталь заваливаться вместе со мной.

Смолов отреагировал мгновенно: крепко схватил меня за ноги и дернул на себя, с ухмылкой сказав:

— Попалась!

Я беспомощно дернулась, словно бабочка, попавшая в паутину, и поняла, что это не его гибель, нет… Моя.

Совершенно не знаю, как дальше быть, как отказать и себе, и ему. Потому что кожу под его пальцами жгло огнем, потому что сердце билось как бешеное, потому что воздуха не хватало…

И только телефонный звонок, что как гонг шарахнул звоном по ушам, спас меня.

— Да? — ответила, чувствуя, что воздуха не хватает даже для такого короткого слова.

— Что с голосом? — тут же насторожился Ваня, прислушиваясь. — Если дело в шефе, скажи «угу».

— Угу.

— Ага, значит, я как раз вовремя, — гадал ничуть не растерялся, в отличие от меня. — Хватай ноги в руки и беги ко мне навстречу, поняла.

— Да, — сказала, а сама так и осталась на месте, гипнотизируя большие руки на своих бедрах. Только не поднимать взгляд! Только не это!

— Аня! Вспомни про свою собаку, как ты там ее назвала, забыл.

— Его, — поправила я, проглотив комок в горле. — Арчи.

И тут же встретилась глазами с Пашей. Его ноздри хищно раздувались, глаза чуть прищурены и пристально следят за каждым моим вздохом, лицо напряжено до предела. Он чувствует, что я хочу убежать. Мужские руки сильнее придавили мои ноги к стулу, создалось ощущение, что если бы я сейчас сидела на краешке кровати, то тут же оказалась опрокинута на нее.

Воздух между нами стал раскаляться, голова пошла кругом. Еще чуть-чуть и меня ударить мешком желания по голове и останутся одни звездочки желаний.

— Аня, ты меня слышишь? Я жду внизу ключи. Твой Арчи, наверное, от грусти не прекращает скулить и жалобно зовет тебя, — Ваня знал, на что давил. Это упоминание питомца, что впервые остался один в пустой квартире, отрезвило лучше погружения с головой в горную реку.

Арчи! Думай об Арчи!

— Мне нужно бежать!

Я резко поднялась, и Смолов лбом врезался в мой живот. Не больно, но ощутимо отрезвляюще для обоих. Паша, словно собака, встряхнул головой, а я уже была на полпути к выходу.

— Аня! — в голосе Смолова сквозило предупреждение. — Стой! Дай ключи!

Я схватилась за ручку двери, повернулась к боссу и невероятно осмелела на подъеме адреналина:

— А ты сначала просить нормально научись.

Выскочила ни жива ни мертва. Хлопнула дверью, пролетела по коридору и нажала на кнопку лифта, привалившись лбом к стене.

— Зверствует, да? — посочувствовала мне секретарша Смолова, проходя мимо с чашкой кофе.

— Не то слово, — прошептала, не особо надеясь, что меня услышат.

— Хочешь кофе? — предложила из сочувствия девушка, и я отрицательно мотнула головой.

Куда мне сейчас кофе? Итак пульс в ушах стучит, словно на моей перепонке играет барабанщик из рок-группы. Телефон зазвонил снова.