Фея и лорд кошмаров - Александра Гринберг

должна выражаться, а оттого нервничал. Даже Мэйр заметила – и окатила его волной успокаивающей магии.

– Что мне нужно делать? – поинтересовался Себастьян, когда они устроились в гостиной.

– Для начала – ни на что не отвлекаться, – сказав это, лорд Фалько устремил выразительный взгляд на Мэйр. Та поерзала на месте и невинно уточнила:

– Что?

– Брысь, подменыш. Ты вроде спать хотела? Иди спи.

Мэйр с явным неудовольствием поморщилась, однако послушно поднялась и, коротко сжав плечо Себастьяна, ушла наверх.

«Не обижай дядюшку, несчастье мое!» – донеслась как будто издалека чужая смешливая мысль.

– Так, от Мэйр избавились, – деловито проговорил указанный дядюшка. Однако колдовскими премудростями делиться не спешил. – Думал, будет сложнее… Ну что, как тебе тут живется? Зачарованный лес – то еще местечко.

Себастьян еще какое-то время пялился на опустевшую лестницу, а потом повернулся к Фалько и пожал плечами.

– Не знаю, я пока там не был. То есть в самую чащу не совался, а так… Ну, все нормально…

Что еще он мог сказать? Что ему до безумия, до звездочек перед глазами нравится жить здесь, с Мэйр? Спать с ней в одной постели, просыпаться и чувствовать себя почти нормальным человеком? Этого еще не хватало.

– Я почти не слышу его. – В ответ на вопросительный взгляд Себастьян покрутил рукой вокруг головы.

– Да, я знаю. Именно поэтому я и здесь.

Вторжение в свой разум Себастьян засек почти сразу – и тут же вытолкнул незваного гостя прочь. По понятным причинам он не слишком любил, когда в его голову влезали без спроса.

– Что вы делаете? – возмутился он.

Недавно обретенный дядюшка выразительно закатил глаза и сложил руки на груди.

– Вхожу в твой разум, что ж еще-то? Как я, по-твоему, обучу тебя ментальной защите?

– Ну не знаю… словами!

– Да какими, в Бездну, словами? – сердито фыркнул Фалько. – Пойми, Себастьян, работу с сознанием нельзя изучить по книжкам. То есть там, конечно, нарисуют модель памяти, расчертят матрицы заклинаний, дадут примеры базовых сетей… Только вот из них ты ни в жизнь не поймешь – что, куда и как надо класть, пока другой менталист тебе не продемонстрирует наглядно. И уж тем более не сообразишь, каким образом и в соответствии с какими критериями базовая сеть заклинаний настраивается под чужой разум и векторы магической силы. Понимаешь ты, что я хочу сказать?

Понимать-то Себастьян понимал – не зря же он чуть не все свободное время, коего было даже в избытке, проводил за умными книжками, которые таскал из библиотеки Мэйр. Но и экспериментов над своими мозгами он не очень хотел, даже если в роли экспериментатора так называемый дядя. Родерик воспитывал его с рождения, и сей факт никак не помешал ему… сделать с ним то, что он сделал.

– То есть вы должны влезть в мои мозги и начать восстанавливать мою защиту? А я должен вам довериться? – протянул Себастьян. И в ответ получил уверенный кивок. – Так себе план.

– Ты сам хотел стену. Аж чуть больницу нам не взорвал.

– Хотел. Но сам. Я, знаете ли, не слишком доверяю всяким помощникам.

– Послушай, Себастьян, – Фалько потер пальцами переносицу. Стало даже стыдно – у человека его положения наверняка достаточно дел и без всяких неуравновешенных юнцов, – я понимаю, у тебя была сложная жизнь. Но тебе придется смириться с моим вмешательством, иначе так и будешь сидеть тут, в четырех стенах. И это в лучшем случае.

– В этих стенах? Меня устраивает.

– Себастьян!..

Нужно выпить что-нибудь покрепче ромашкового чая. Чтобы не было так стыдно перед Фалько, который возится с ним, хотя и не обязан; перед Мэйр, которой и вовсе пришлось делить с ним кров, пищу и одеяло. И страшно, что уж там – Себастьяну слишком нравилось его нынешнее состояние, пусть и не до конца стабильное. Это лучше, чем когда монстр брал верх и нашептывал на ухо всякие мерзости.

– Ладно, – он вздохнул, глянул на свои руки, сцепленные на коленях, – попробуем. Что от меня требуется?

– Не сопротивляться. Если ты собираешься и дальше вышвыривать меня из своей головы, то мы просто зря тратим время.

Согласно кивнуть в ответ на просьбу – легко. Куда сложнее – впустить в свою голову другого человека. Себастьян с сомнением покусал губу, снова оглянулся на лестницу, подсознательно ожидая, что Мэйр вот-вот вернется и одним своим присутствием развеет все сомнения.

Так, ну вот этого еще не хватало – заставлять целительницу решать все свои мелкие проблемы.

Себастьян потряс головой, сосредоточился и постарался выкинуть из головы мысли о Мэйр и всех сопутствующих… приятностях. Закрыл глаза и попытался расслабиться, не препятствовать вторжению в собственную голову.

Вмешательство чужака коротко отдалось болью в висках, посылая по телу волну неприятия и гадливости. Влез под кожу, забрался в самое нутро, хочет навести свои порядки…

– Да чтоб тебя! Агрессивный-то какой. – Фалько шумно выдохнул, прижав ко лбу кулак, и тут же коротко бросил: – Еще раз.

Себастьян недовольно скривился, однако позволил лорду-менталисту вновь вторгнуться в свой разум. С каждой новой попыткой незримое чужое присутствие делалось все более терпимым – увы, от этого не менее противным. Но когда перед глазами замерцало яркое переплетение цветных нитей, Себастьян испуганно охнул и вновь вышиб Фалько прочь.

Тот, как ни странно, не рассердился.

– Мне следовало помнить, что ты весь в папеньку. Хочешь контролировать всех и вся. Ладно, тогда начнем с конца! Визуализируй свое сознание, как пространство… картинки у всех разные, но ты лучше начни с самого простого.

– Комната? – неуверенно предположил Себастьян, на что получил еще одну кривую усмешку и довольный кивок.

– Соображаешь, пацан! Комната. С интерьером потом разберешься, а пока хватит и пустого кубика. С парочкой дверей. И окна давай, чтобы по одному на каждую сторону.

– Да нафиг столько окон? Дуть со всех щелей будет, и вообще…

– Видит Хладная, в тебе возродился гребаный Эдриан Лейернхарт, – мученически застонал лорд Фалько, хватаясь за голову. – Тебе в ней жить, что ли? Не занудствуй и не жалей окошек, делай как велено!

– Ладно, ладно…

Себастьян снова закрыл глаза и представил комнату. Не из детства – хорошие воспоминания о нем давно поблекли за другими, мрачными, наполненными постоянной болью и голосом Родерика. Возвращаться туда он не хотел даже в собственном воображении. Помещение получилось очень похожим на дом Мэйр и одновременно на тот сон, что снился ему в больничной камере: каменные стены, чуть посеревшие от времени, окна с белыми рамами; дубовая дверь в железной оковке, с тяжелым засовом, окутанная маревом серебристых нитей.

«Запирающее заклинание», – вспомнил Себастьян, распознав