Зависть - Дж. Р. Уорд

- Это всегда было в ее природе, - сказал тихо Берти. – Онане может иначе, учитывая кто и что она есть. Конечно же, Создатель знал это ссамого начала.

- Думаю так и есть, да, - Найджел выпил побольше чая. – Длянего это не было сюрпризом. На самом деле, я даже получил впечатление… -Найджел тщательно подбирал слова, чтобы не сказать что-либо так, как не следуетговорить о Создателе всего сущего, добра и зла. – Я почти уверен, что он ожидалэтого. Ее нарушений. И нашу попытку оказать помощь Джиму в лице Эдриана иЭдварда. Все это.

- И каков же результат от этого? – пролаял Колин.

 - На данный момент не знаю. Создатель сообщил мне не самыелучшие новости. Когда я уходил, он сообщил, что произошел раскол между Джимом иЭдвардом с Эдрианом.

- Ох, они не должны были бороться, - пробормотал Берти.

- С каких пор? – потребовал Колин.

Найджел положил свою фарфоровую чашку обратно в блюдце. –Очевидно, это просто случилось.

Брови Колина ужесточились еще раз, что означало, что ондумает. И это никогда не было очень хорошей вещью. – Так что произошло?

- Создатель не сказал, и не мое дело было узнавать. – Как быон хотел придать сдержанности сердцу архангела. – Но, очевидно, что Джим сейчассам по себе.

Что было, конечно же, с ровне катастрофе. Спаситель былсилен, но не имел никакого опыта в способах ведения этой древней войны. Теперьже он был сидящим фазан, ожидающим, когда демон сделает выстрел в птицу. – Но яверю, Создатель примет меры. – заключил Найджел.

- Против нас? – спросил Колин.

- Подождем и увидим.

Не было никаких обещаний его коллег, ни проявившейся веры отих разговора. Ни один не мог себе представить, что Создатель предпримет поэтому вопросу, в чью пользу, как выстроиться домино и после все упадет. – Япойду вниз, - заявил Колин. – Херон не может остаться один.

Почему же не может, никто не придерживается правил, подумалНайджел. Только один раз.

Когда он взял чашку и поднес ее с раздвинутым мизинцем, онпонял, снова, что была лишь одна вещь, от которой он зависел, это страстьКолина: Для всех он был самым интилигентным из них, однако, правда была в  том,что по своей природе он был горяч, его познания никак его не контролировали, ноон все равно, упорно подчинялся истинным законам.

- Нечего сказать, Найджел? – с горечью проговорил Колин. –Нет? А как же «Ах, нет, ты не можешь?»

Найджел сосредоточился на замке, маячившим не по далеко, икогда он, наконец, заговорил, его голос был тихим, слышась другим, он мог бысказать, как опечаленный. – У нас есть возможность захватить эту игру. Я хотелбы спросить, считаешь ли ты, что я действовал за зря, что было глупопоследовать к нему сразу же с этими нарушениями дабы Создатель решил, что сэтим делать.

- Консерватизм является кузеном трусости. Я говорю, что еслиСоздателю было известно о всех нарушениях Девины, то можно было бы уже что-топредпринять в самом первом раунде. Ничего такого же не было, что говорить опопустительстве, и потому, мы должны проявить инициативу. – Архангел бросилсалфетку на стол. – Ты не такой сильный, как ты думаешь, Найджел. Или же тыверишь, что ты настолько важный, что после того как получишь ответ, топобедишь?

В наступившей тишине, Найджел был исчерпан, и все егоаргументы, и все его органы: Джим пошел на сделку с Девиной. Колин был на граник жульничеству. Демон работал над контролем. Последний раунд был потерян, ибыло слишком мало надежд на исход последнего.

- Если у вас все, прошу меня извинить, - с осторожностью онприжал льняной салфеткой рот, и затем сложил ее. Положив ее аккуратно рядом старелкой, он поднялся на ноги. – Я считаю, что я сделал достаточно, используяразум, а ты можешь делать, что хочешь. Я лишь прошу тебя помнить о возможныхпоследствиях. – Он покачал головой своему старому другу. – Я ожидал, боя сдемоном. Но я никогда не думал, что в конечном итоге я потеряю связь соспасителем или тобой, в то же самое время.

Он не стал дожидаться ответа, он испарился обратно к себе.

Стоя в личных покоях на фоне красочного атласа и шелка, емуказалось, что его выбросили в холодную галактику и он плыл сквозь пространство,приближаясь к концу конца… лишь он один без цели.

Был хороший шанс, что они проиграют войну. С вещами,происходящими внизу на земле, а также здесь, на небесах, ему нечего былопредложить против интриг Девины, а она-то точно узнает и использует этоослабленное состояние.

Когда он впервые вышел на арену с демоном, он был так уверенв победе. Теперь же, все, что он видел так, это потери.

Они проигрывали. Особенно учитывая то, что он должен былвстать на сторону Колина только сейчас, но вместо этого он уступил усталости.

Долгое время он стоял на месте, где встали его ноги, еголегкие боролись за дыхание, он не нуждался в этом, и все же казалось, что онпаниковал в связи с открывшейся перспективой. В конце концов, он подошел кбогатому зеркалу и сел перед своим отражением. С мягким проклятьем, он позволилсебе измениться принимая облик дыма, так что, все, что осталось от него былодействительно тем что он был: радужным, искаженным дождем источником света,светящимся всеми цветами творения.

Он лгал самому себе, понял он.

С самого начала он верил, что это война во имя спасения душпод замком, и хоть это было причиной, была и еще одна истина, скрывающаяся заего героической мантией и целью.

Это был его дом. Где четверть времени он проводил с Колином,питаясь и играя с Берти и Байроном. Даже Тарквиний с его карими глазами идолговязыми конечным взглядом вроде лелеял и поддерживал его.

Это была его жизнь и он любил в ней все, вплоть до мокрыхследов Колина на ковре вышедшего после бани и вина, которого они пили вместе,когда все было тихо и по-прежнему, и его гладкая кожа, противопоставляемая иощущаемая друг против друга.

Он был бессмертным, который в этот момент познал смертельныйужас потери.

Как люди делают это? Проходили свою короткую жизнь, не знаянаверняка, когда люди, которых они любят, покинут их… и есть ли на самом делеместо для тех, кто по другую сторону. Возможно, это был лишь момент.

В самом деле, он провел слишком много времени, проживая свои«дни» и «ночи», принимая все как должное, и что все будет всегда так, как хочетон. И только теперь, когда он столкнулся с огромной черной смертью, он понял,какие красивые и яркие цвета принимало то его существование. Чайник был гением,подумал он. Бесконечность в результате была наглостью. Лишь скоротечность былазаветным путем, данным им. – Найджел.

Это не Колин, а Байрон, просунувший голову между поламифиолетового и красного. Архангел прервал его размышления, и что былоудивительно так, это что он не постучал. – Я звал тебя, - сказал он. Ах, а воти объяснение.