Присмотри за мной - Ана Мелех

– Тише, – он склоняется надо мной и шепчет мне в самое ухо. – У нас впереди целая ночь.

Он лжет, уже почти рассвет, но я не хочу сейчас с ним спорить.

Когда его губы касаются моей шеи, мои ноги подгибаются, и я все же хватаюсь за его плечи. Игорь прикусывает мою кожу, втягивает в себя, оставляя следы, прокладывает дорожку языком вниз до ключицы, вырывая из меня хриплые стоны. Ловкие пальцы стаскивают бретельку бюстгальтера и поцелуи спускаются до совсем неприличных. Опираюсь на стол, чтобы не распластаться на полу. Я впиваюсь пальцами в крепкие мускулы и растворяюсь в ощущениях.

– Нужно было сделать это раньше, – вновь шепчет на ухо Игорь, и я не сразу понимаю смысл сказанного.

– Что?..

Игорь не отвечает, делает шаг назад, и рывком срывает с себя футболку. Мне уже все равно, что он там имел ввиду, я просто хочу, чтобы он опять оказался как можно ближе. Похоже, его самообладание тоже начинает давать сбой, потому что дальше он не медлит. Игорь прижимает меня одной рукой так крепко, что мое дыхание почти останавливается. Его губы впиваются в мои, и я просто разбиваюсь на части, когда его язык проводит волнующую линию по моему нёбу. Второй рукой он стягивает с меня джинсы, и я стараюсь не отставать.

Его руки подхватывают меня и, развернувшись вместе со мной, он усаживает меня на другой стол. Игорь врезается в меня поцелуем, наклоняется надо мной так, что мне приходится опереться на локоть одной рукой, а другой зацепиться за его торс. Краем глаза я замечаю растекшиеся синие полосы на его ребрах, но он не позволяет мне сосредоточиться на этом зрелище. Боксеры черного цвета уже сползли с его бедер и в следующий миг я шумно выдыхаю в его рот. Кажется, это заводит его еще сильнее, и его движения становятся все жестче, разжигая мой огонь все ярче. Я почти достигаю вершины, когда он вдруг отстраняется, снимает меня со стола, и не прекращая целовать, ведет куда-то в темноту комнат.

Фонарь на улице позволяет разглядеть не заправленную кровать. Я хочу перехватить инициативу в свои руки, но у меня не сразу получается остановить сошедшего с ума от страсти мужчину. Он недоуменно смотрит на меня, когда я его отталкиваю. Я двигаю его к кровати и заставляю лечь на нее. Его грудь вздымается от тяжелого дыхания, в темноте я не вижу его глаз, но уверена, что в них сейчас только я.

Я сажусь на него сверху и, когда, наконец, наши тела сливаются, мы оба издаем облегченный стон. Как будто мы оба боялись того, что кто-то из нас даст заднюю, в очередной раз сбежит, снова скажет что-то не то, все портя. Единственный страх меня отвлекает и все также бьется в моей голове. Я не была ханжой, и у меня были мужчины, но всех их в какой-то момент я называла чужим именем. И меня особенно это никогда не беспокоило, но сегодня я не хочу вспоминать того, другого. Не хочу кричать его имя на пике. Игорь совсем немного толкается бедрами, чтобы вывести меня из личного транса, и я начинаю двигаться в удобном для себя ритме, с каким-то болезненным удовлетворением чувствую на своей талии, груди его руки и в ту же секунду успокаиваюсь. Закидываю голову назад и просто получаю удовольствие от своих движений, от прикосновений Игоря, жадных, даже восторженных.

Он не долго дает мне лидировать, переворачивается на кровати вместе со мной, мгновенно оказываясь сверху. Осторожность и размеренность заканчивается в ту же секунду, мужчина надо мной не может больше терпеть, а я и не прошу. Его толчки все злее и быстрее, и каждый из них словно бы выбивает из головы все мысли, снимает все тревоги. Я не замечаю, как снова оказываюсь сверху, я чувствую только его руки, сжимающие меня ниже спины, только его поцелуи и укусы на своей шее… А потом волнообразное наслаждение накрывает меня, заставляя упасть на мужчину, забиться в сладких судорогах, кричать что-то несвязное. Игорь стонет со мной в унисон, сжимает мои бедра, впервые, пожалуй, не контролируя свою силу, и я чувствую, как он быстро выскальзывает.

Как только в голове немного просветляется, я облегченно вздыхаю.

– А я забыла тебе сказать, что уже пару дней не принимала таблетки, – я трусь носом о его небритую щеку. – Но ты и так догадался.

– Плевать на твои таблетки, – он тянется, чтобы поцеловать меня, но я изворачиваюсь и отстраняюсь. – Может повторим?

Меня словно прорезает электрическим током. «Может повторим?»

– Что значит «плевать»? – не знаю, зачем этот разговор, но я вдруг не могу сдержаться, чтобы не выплеснуть ему на голову все те чувства раздражения и иррационального страха, которые внезапно наваливаются на меня. – Ты вообще знаешь, откуда берутся дети?

– Вообще знаю, – Гордеев чуть хмурится, ему не нравится мое поведение, и, возможно, сейчас не нравлюсь я. – А ты?

«Может повторим?»

– То есть, тебя не смущает тот факт, что я могу забеременеть без таблеток? – я говорю себе заткнуться, но в душе понимаю, что вряд ли смогу. Моя нагота смущает меня, задевает, как напоминание о том, что я что-то сделала не так, не правильно, так не должно было быть. Но что я сделала?

– Если так будет, я буду только рад, – совершенно спокойно пожимает плечами Игорь. – Лер, чего ты? Все же нормально.

У меня начинает ломить виски. Горло перехватывает железным обручем, и я знаю, что он не ослабнет, а будет только сжиматься. Хватаю воздух, пячусь назад, подальше от кровати. «Может повторим?»

– Да что ты все усложняешь-то? А? – он тоже подрывается и теперь стоит прямо передо мной. – Ты мне нравишься, я нравлюсь тебе, гипотетическому ребенку от тебя я буду только рад! Что с тобой не так?!

В голове стучит какая-то мысль, она зудит где-то на периферии сознания, и я все не могу ухватить ее за хвост, и отогнать не могу.

– Не подходи, – выставляю перед собой руки.

– Лер, что с тобой? – Игорь останавливается, понимает, что что-то не так, но он не может сейчас помочь.

Воспоминание странное, старое и непонятное картинкой возникает перед глазами. Большой дом, а я в нем такая маленькая. Все в этом доме старше меня. В нем всегда играет музыка, всегда слышен смех. Но мне там страшно. Я одна. Кого-то важного нет. И дверь в мою комнату всегда открыта. «Я скоро приду к тебе играть», – слышу я чей-то голос, но я не хочу, чтобы этот кто-то приходил. «Давай в прятки, Лер! Давай в прятки!» Мне страшно, но я прячусь под кроватью. Не потому что боюсь, а потому что играю в прятки. Меня находят быстро. Смех где-то в моих перепонках, а зеленые глаза смотрят на меня в подкроватную темноту. «Может повторим?» Я не хочу играть. Ведь у меня что-то случилось. Что-то страшное и непоправимое. Что-то…

– Мама… – онемевшими губами едва слышно произношу я.

– Лер, – Игорь делает шаг ко мне, но я вновь вскидываю руки.

– Ты был там, – говорю я, слыша, как дрожит мой голос. – Ты был там, когда умерла моя мама. «Веселый, милый дом, тебе так страшно в нем»! Ты думаешь, это смешно?! «Я двери не закрою, приду играть с тобою»! Обхохочешься! Правда?!