Империи древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий - Марк Эдвард Льюис

Тем не менее общая площадь возделывания риса на юге постепенно увеличивалась по мере того, как земледельцы, бегущие от наводнений или вторжений враждебных племен на севере, переселялись в области среднего и нижнего течения Янцзы. Поскольку большинство этих беженцев составляли бедные земледельцы, а технология производства риса не требовала масштабных капиталовложений, крупное землевладение здесь получило меньшее распространение, чем на севере Китая. Силами ряда влиятельных семей вводился новый оросительный метод, основанный на перекрытии водостока небольшой долины, где образовывалось озеро, воду из которого на поля можно было направлять через шлюз. Но так как главной проблемой было не орошение, а осушение земель, данное нововведение на сельское хозяйство в южных областях Китая кардинально не повлияло. Великие семьи в значительном количестве утвердились там только после массового переселения народа, случившегося в начале IV века. С введением новых методов осушения земель вскоре после этого появились обширные площади пахотных угодий и сложились условия для широкого распространения крупного землевладения.

Почти все авторы дошедших до наших дней летописей периода правления династий Цинь и Хань единодушно сообщают о том, что экономические приоритеты правительства состояли в том, чтобы стимулировать сельское хозяйство и отстаивать интересы земледельцев. Как и физиократы начала новейшей истории Европы, они считали сельское хозяйство единственным настоящим источником богатства. Ремесленное производство и торговля, лишенные тщательного контроля со стороны государства, грозили оттоком земледельцев от их наделов или превращением их в издольщиков, которые больше не обеспечивали поступление налогов и предоставление услуг государству. Пусть даже кое-кто из тогдашних китайских мыслителей и обращал внимание на преимущества от разделения труда, эти преимущества они приводили, главным образом, ради оправдания существования самих ученых и чиновников, а не тех же купцов5.

Во времена Сражающихся царств и древнейших империй налоговое бремя и поденщина крестьян обеспечивали материальные блага и труд, без которых не могли существовать императорский дом и их сановники. Сбор податей с купцов представлялся делом намного более трудным (как и во всех общественных объединениях мира) потому, что их богатство всегда легче скрыть от государства. Надел земледельца всегда оставался на одном месте, его было легко измерить, и ожидаемый годовой урожай без особого труда поддавался вычислению. Купец же мог хранить свое богатство в виде товаров или наличных денег, которые он перемещал с одного места на другое. Налог на заявленную собственность какое-то время позволял государству собирать плату с купцов, но только за счет принуждения их к вложению капитала в землю и превращения в крупных землевладельцев. С появлением крупного землевладения, в свою очередь, произошло сокращение количества учтенных земледельцев, а также ослабление надежного фундамента государства. Навязывание налога на заявленную собственность к тому же грозило возникновением фактической войны между правительством и наиболее влиятельными семьями империи. После завершения периода правления императора У от собирания данного налога пришлось отказаться.

Таким образом, правильное понимание финансовых основ имперского государства в сочетании с ошибочным представлением принципов продуктивности государственного хозяйства (восприятие сельского хозяйства как единственного источника богатства) послужило поощрением политики, нацеленной на подрыв торговли, подавление крупного землевладения и предохранение мелкого земледелия. Причем меры политики, нацеленной на первую цель, служили против двух вторых.

При династии Цинь и первом императоре династии Хань налоги и услуги приняли несколько разных видов. Все взрослые мужчины в возрасте между 15 и 17 годами подлежали государственному учету. Всех мужчин меньше установленного роста учитывали в категории «мелкие», и им поручали только легкие задания, или в качестве физически или умственно неполноценных, и тогда их освобождали от повинностей полностью6. После 186 года до н. э. учету подлежали мужчины в возрасте между 20 и 24 годами в зависимости от ранга их отца по шкале из двадцати разрядов. А освобождали их от повинностей в возрасте между 58 и 65 годами, опять же в зависимости от их разряда. Женщин к обязательному неоплачиваемому труду официально не привлекали, но в исключительных случаях их привлекали к работам на государственных предприятиях.

Учтенные мужчины должны были отдать два полных года своей жизни военной службе: один год в столице или на границе и один год в качестве солдат регулярных войск в своих округах. Отобранных кандидатов готовили как «профессиональных солдат» (специалистов в применении арбалета), «кавалеристов» или матросов на «прицепном корабле». Всем им присваивали повышенные разряды и назначали оклады более высокие, чем у обычных пехотинцев. После завершения действительной военной службы каждый мужчина ежегодно один месяц исполнял трудовую повинность. Фактически трудовую повинность отбывал только лишь один взрослый мужчина от каждого домашнего хозяйства. А освобождались от трудовой повинности те, кто удостоился разряда выше девятого (то есть чиновники и аристократы), те, кто откупился за определенную денежную сумму, и те, кто получил освобождение императора от такой повинности. Такая барщина ничем не отличалась от двух лет службы в армии; они на равных составляли единую систему повинности подданных перед государством.

Притом что все свободные взрослые мужчины проходили действительную военную службу, походные армии составлялись из трех элитных групп: профессиональных солдат, кавалеристов и матросов. Остальные солдаты служили носильщиками, караульными и копьеносцами, а бремя боя брали на себя специально обученные отборные войска. Такое деление вооруженных сил на штурмовые подразделения, привлекаемые для ведения масштабных сражений, и военнослужащих по призыву, оказывающих поддержку и создающих видимость большой массы войска, пришло по наследству от Сражающихся царств, чьи традиции сохраняли при правителях империи Цинь.

В дополнение к предоставлению вооруженных отрядов для действий на границе империи на ее армию возлагались задачи организации обороны внутренних областей. Ежегодно в восьмом месяце в каждом округе проводилась инспекторская проверка, в ходе которой войска, непосредственно подчинявшиеся коменданту (местному военному чиновнику), должны были продемонстрировать свои навыки великому наместнику (главе местного органа власти). За счет такого ежегодного учебного сбора и инспекции обеспечивалось существенное количество селян, достаточно обученных владению оружием, чтобы выполнять задачи местного вооруженного ополчения по противодействию крупномасштабному бандитизму или вторжениям малочисленных сил чужеземцев7.

Обычно селянин имел дело с государственными чиновниками исключительно уездного уровня и не выше. Уезд, как правило, состоял из обнесенного стеной города и уездного населения, численность которого могла быть самой разной: от 200 тысяч или даже не дотягивать до 10 тысяч человек. Даже в уездах с малочисленным населением чиновники никак не могли познакомиться лично со значительной частью вверенных их заботам подданных, поэтому полагались на содействие в этом деле знаменитых в местном масштабе семей8. Тем не менее ради облегчения страданий селян и замедления, пусть даже на какое-то время, их сползания в долговую яму, а также в издольщину во времена нехватки продовольствия кое-кто из местных чиновников организовывал раздачу зерна, и в случае стихийного бедствия они распределяли наличные деньги, предоставленные императорским двором.