Охота на мужа - 2, или Осторожно: разочарованная женщина - Юлия Шилова

Урод подошел ко мне вплотную и с силой пнул меня в животсвоим тяжелым ортопедическим ботинком. Я застонала, но, собрав последние силы,приподнялась,.

– Эй, мне больно! Давай помиримся и будем дружить. Я нескажу тебе ни одного плохого слова.

– И ты бу-де-шь вы-пол-ня-ть супру-жескиеобя-зан-ности?

– Буду. После свадьбы. Только выпусти меня отсюда и дайводы.

– Я те-бе не ве-рю.

– Я обещаю тебя любить и выполнять свои супружескиеобязанности каждую ночь. Вот увидишь. Только для начала мне нужно поесть,напиться воды, привести себя в порядок, чтобы хорошо выглядеть. А затем намнужно пожениться.

Я буду тебе самой хорошей, самой преданной женой. Я нарожаютебе кучу чудесных ребятишек.

Я сделаю все для того, чтобы ты был по-настоящемусчастлив. – Я чувствовала, что еще немного и у меня начнется самаянастоящая истерика. – Выпусти меня отсюда и дай хотя бы глоток воды!!! Нудай мне воды! Воды!!!

– Если ты хо-че-шь, что-бы я те-бе по-верил, ты долж-наиспол-ни-ть свой супру-жеский долг пря-мо сей-час.

– Как это сейчас? – Я отползла на несколькошагов. – Сейчас я не могу. Я слишком слаба и плохо себя чувствую. Сексдолжен происходить по обоюдному желанию, другой секс считается насилием. Ты жене насильник, ты нормальный человек. А если ты нормальный, то ты должен знать,что супружеские обязанности выполняются только после того, как люди женятся.

– Но ве-дь с тем, ко-го ты лю-би-шь, ты спала. И вы небы-ли в бра-ке…

– Мы собирались пожениться.

– Мы с то-бой то-же со-би-раем-ся.

– Ты слишком торопишь события. Так нельзя. Давай завтраже начнем подготовку к свадьбе. Прямо завтра же. Я тебя умоляю. У нас будетпервая брачная ночь на белоснежных простынях, У нас будет все, как у всехнормальных людей."

– Я хо-чу пря-мо сей-час, – резко перебил меняурод и начал расстегивать ширинку.

Я замотала головой и с ужасом посмотрела на его маленький,недоразвитый пенис. Он был точно такой же корявый, как и сам урод.

– Я не могу без воды…

Урод стал подносить свой стручок к моему лицу, а я опятьбормотала, словно в бреду.

Страшный приступ тошноты буквально раздирал мое горло и былготов вырваться наружу в любой момент. Тяжело задышав, я затрясла головой иплотно сжала кулаки для того, чтобы оказать сопротивление.

– Я хочу воды…

– Ты по-лу-чи-шь во-ды, то-ль-ко для на-чала сде-лаешьмне xo-po-шо.

– Нет. Я хочу пить. Ты даже не представляешь, как яхочу пить…

Когда урод прикоснулся ко мне своей корявой ручонкой, ясморщилась и поняла, что начинаю терять сознание. В ушах загудело.

…А затем я услышала глухой щелчок. Точно такой, как в туночь, когда я выстрелила в пахана.

Значит, это был выстрел. Но только в кого? Если я еще непотеряла сознание, значит, я жива. Я чувствую свое тело и, самое главное, я нечувствую боли. Выдержав несколько томительных секунд, я открыла глаза и увиделаМакса. Он откинул от меня тело урода и помог мне встать.

– Ты живая?

– Живая.

– Идти-то сможешь?

– Попробую. Я хочу пить.

– У меня с собой ничего нет. Сейчас попьешь на кухне.

– Я хочу пить, – повторила я свалилась на холодныйпол.

– Я сейчас принесу.

Макс выбежал из комнаты, оставив дверь открытой. Я собралапоследние силы, села и оперлась о стену. Рядом со мной лицом вниз лежал урод, вего горбу виднелась рана, из которой текла кровь.

– Эй, Лешик, ты мертв?!

Каждое слово давалось мне с огромным трудом – во рту страшнопересохло и язык практически отказывался двигаться.

Вернулся заметно побледневший Макс. Он протянул мне фляжку сводой и сел на корточки рядом с уродом. Я стала жадно пить холодную воду, смачиватьлицо и руки.

– Сразу много не пей, а то будет плохо.

– Не могу.

– Нужно постепенно.

Макс взял урода за руку и попытался нащупать пульс.

– Мертв, – сказал он, откинул безжизненную руку ипочесал свой затылок пистолетом.

– Ты уверен?

– Пульса нет. Я попал ему прямо в горб. Знаешь, я нехотел его убивать. Я и сам не знаю, как это получилось… Я увидел, что он стоитрядом с тобой, спустив свои штаны, и ты.., такая бледная, почти умирающая… Ядаже не знал, что он здесь. Уже глубокая ночь. Все в доме спят. Я думал, что онтоже спит.

Я отбросила пустую фляжку и приподнялась.

Затем посмотрела на мертвого урода безразличным взглядом и,покачиваясь из стороны в сторону, произнесла:

– Ты его не убил. Он бессмертный. Этот дом населенпривидениями. В нем никто не умирает.

Сейчас он немного полежит, затем очухается и завтра выйдет кстолу как ни в чем не бывало. Да и с горбом у него будет полный порядок.

Макс решил, наверное, что у меня бред. Он помог мнеподняться, – ™ я едва держалась на ногах.

– Господи, ты совсем слаба. Ты хоть сможешьпередвигаться?

– Постараюсь.

– Постарайся, пожалуйста. Сейчас мы отсюда сбежим.

– Правда?

– Ну, конечно.

– А я думала, что мне придется жить в этом дурдоме доконца моих дней. И конец, наверно, уже был бы не за горами.

Макс оглянулся на распростертое тело.

– Видит Бог, я не хотел его убивать. – Он тяжеловздохнул и крепко обхватил мою талию.

– Не бери в голову, – отмахнулась я. – Ты егоне убил. Завтра он оживет. В этом доме никто не умирает. В них можно палить хотькаждый день…

– Ну что ты такое говоришь? У него нет пульса.

– Ничего, появится. Я вот тоже недавно пахана замочилаи даже скинула его в пруд, так он на следующий же день стал бегать. Я емузатылок прострелила, а там даже царапинки не осталось. Так же и с уродом.Завтра его горб будет как новенький.

– У тебя начался бред. Ты сама не понимаешь, чтоговоришь…

Макс коснулся губами моего лба, чем заставил менявстрепенуться и даже в такой неподходящий момент почувствовать нарастающеевозбуждение.

– У тебя жар.