Милый монстр - Марина Серова

Далее следовала необыкновенно жалостливая история про жуткого бабника-мужа, частенько поднимавшего руку на свою благоверную, то есть на меня. Я отчаянно голосила, и девушка тщетно пыталась меня успокоить. Закончилось все тем, что она потащила меня по коридору и втянула в расположенную в конце его комнату.

— Это — «гримерная», — коротко пояснила она. — Здесь наша приходящая певица готовится к своим выступлениям. Возможно, нам повезет, и получится найти среди ее вещей какой-нибудь парик или еще что-нибудь, чтобы вы смогли выйти неузнанной. Я не знаю, что еще могу сделать для вас…

Но мне ничего другого и не требовалось. Честно говоря, на нечто подобное я и рассчитывала, когда затевала весь этот спектакль: мне нужно было выйти из трактира в таком виде, чтобы стоящий на другой стороне улицы блондин не смог издалека узнать меня. Потом я планировала добежать до аэропорта и благополучно сесть в самолет, постаравшись избежать столкновения с белобрысым Димой.

Маленькая «гримерная», судя по всему, служила одновременно и складом вышедшего из строя кухонного оборудования, непортящихся продуктов и прочих не слишком нужных вещей, которых тут было в избытке. На маленьком трюмо были мастерски размещены разнообразные косметические средства, а кроме того, здесь стоял манекен, на котором красовался черный парик. Я была очень довольна: парик, да еще такого знойного цвета, — это как раз то, что мне нужно. Вопросительно посмотрев на девушку, я получила ее разрешение взять его, но, разумеется, не бесплатно. Что ж, за безопасность надо платить, тем более что названная цена была не так уж значительна, чтобы отказываться. Я надела парик, темные очки, которые до этого лежали у меня в сумке, и, посмотрев на себя в зеркало, осталась вполне довольна. Мой вид не вызывал подозрений неестественностью, которая часто возникает при попытке радикально изменить внешность, но в то же время меня было сложно узнать. Для пущей убедительности я выпустила блузку и подвернула юбку так, что она из модного макси превратилась в элегантное мини, а потом, осененная новой догадкой, попросила девушку найти какое-нибудь полотенце. Оно было необходимо мне для имитации беременности, чтобы не осталось никакого шанса быть узнанной. Полотенце было найдено, тщательно замаскировано и закреплено мной на животе под юбкой, и теперь я выглядела еще более замечательно и непохоже. Я торопливо поблагодарила свою спасительницу и заспешила к выходу. Блондина не стоило заставлять ждать.

Когда я самой независимой походкой вышла из трактира, то увидела, что Дима несколько поменял расположение. Теперь он стоял не на остановке, как раньше, а на ступеньках магазина, расположенного на той же стороне улицы. Я оценила преимущества нового наблюдательного пункта, непроизвольно выбранного парнем: с возвышения меня невозможно было не заметить. Однако лицо Димы осталось невозмутимым при виде молодой беременной женщины, столь не похожей на ту, которую он совсем недавно лицезрел. Я мысленно показала ему язык и неспешно пошагала по направлению к аэропорту.

* * *

Москва встретила меня неизменным гулом голосов, смешанным с другими типичными звуками большого города. В столице с самого первого момента высадки из самолета каждый человек чувствует ту захватывающую и всепоглощающую энергию, которая сливает его с толпой, заставляя поначалу забыть об истинной цели приезда. Такое ощущение, что людской поток в московских аэропортах и на вокзалах един, что у него одно общее стремление. И в некотором роде это на самом деле так, ведь первоначальная цель каждого человека из толпы состоит в том, чтобы покинуть ее и выбраться на относительно свободное пространство.

Я шла по зданию аэропорта максимально быстрым шагом, насколько это позволяло мне людское течение. Кроме имени завистника, мне не было известно о новом подозреваемом ровным счетом ничего, но в наш цивилизованный век это обстоятельство не представляется проблемой.

В справочном бюро я смогла воспользоваться компьютерным поиском, чтобы отыскать нужного мне человека. Да уж, сюжет старого фильма «Девушка без адреса» в наше время родиться не мог: сейчас для того, чтобы отыскать человека в столице, не надо было особенно мудрствовать. Композитор с именем Алексей Клишенко имелся в Москве в единственном экземпляре, и я смогла легко заполучить его адрес.

В столице я ориентируюсь не совсем хорошо, поскольку, к моей вящей радости, не являюсь частым ее гостем. Я никогда не ездила сюда за снедью, шмотками или еще чем-то, не ездила в недалекие прошлые времена и уж тем более не делаю этого сейчас. Основной причиной моих посещений стольного града является моя профессиональная деятельность, и моих нечастых визитов оказалось недостаточно для того, чтобы сейчас определить, в какой части Москвы располагается дом по обретенному мною адресу. После нескольких неудачных попыток расспросить на этот счет местных жителей, я выяснила, что найти таковых в Москве очень непросто: четверо из четверых опрошенных оказались приезжими. На пятой попытке мне повезло, и немолодой мужик важной наружности оказался осведомленным о приблизительном месте нахождения нужной мне улицы. Оказалось, что нужно ехать аж на другой конец города, в новостроящийся район.

Досадуя в душе на завистника, который умудрился поселиться так далеко, я отправилась к ближайшей станции метро. Ловить такси на оживленной московской улице мне как-то не улыбалось: это тебе не Тарасов, где практически каждый проезжий шофер не прочь «подкалымить». В Москве доходы и без того неплохи, а проезжающие машины в большинстве своем слишком хороши для того, чтобы их владельцы занимались частным извозом.

В общем, вместе с толпой москвичей и гостей столицы я влилась в метро и вновь была вынуждена ощутить с ней единство. Было около шести часов вечера, мне «повезло» попасть в самый час пик и предстояло ощутить на себе все прелести этого времени. Зажатая с обеих сторон представителями мужского пола, имеющими весьма плотное телосложение, я поняла, что до конечной остановки в таком положении просто не доеду, и попыталась протиснуться к выходу. Но куда там: мои робкие попытки были тут же пресечены стоящими впереди пассажирами, и потому пришлось ждать более удобного момента для выхода. На следующих станциях народ из вагона понемногу рассосался, и я относительно благополучно доехала до нужной мне остановки.

Район новостроек в Москве почти ничем не отличается от подобных жилых комплексов в других городах, даже если они уступают значительно по размерам. Я оказалась в окружении стандартных многоэтажек, некоторые из которых, очевидно, претендовали на оригинальность, поэтому отличались замысловатой конфигурацией и неординарным цветом. Однако в последнее время подобные шедевры стали привычными и в Тарасове, поскольку фантазии архитекторов все-таки лежали в одной плоскости. Поэтому, наверное, я почувствовала себя как в родном городе, когда проходила через почти знакомые дворы и переулки.

Расположение многочисленных улиц и размещенных на них домов было весьма своеобразным, поэтому нужный мне адрес я искала минут сорок. Наконец, вступив на территорию очередного двора, я поняла, что достигла конечной цели своих странствий: табличка на углу дома известила меня об этом счастливом обстоятельстве. Квартира Алексея Клишенко располагалась аж на шестнадцатом этаже. Обычно я добровольно пренебрегаю лифтом и пускаюсь в пеший подъем, дабы не упустить возможности потренировать мышцы ног, но сегодня после долгих пеших переходов так вымоталась, что была бы не прочь воспользоваться техникой и облегчить тем самым себе жизнь. Но не тут-то было: в доме, в лучших традициях черного юмора, не работал лифт. Преодолевая лестницу пролет за пролетом, я чувствовала себя почти альпинистом во время восхождения на какой-нибудь пик Коммунизма. Но поскольку в действительности альпинистом вовсе не являюсь, то между шестым и седьмым этажами остановилась и устроила перекур.