Химия навсегда. О гороховом супе, опасности утреннего кофе и пробе мистера Марша - Ларс Орстрём

Это было началом долгой блестящей карьеры Агаты Кристи в детективном жанре. Она начала писать, когда Конан Дойл еще выпускал истории о Шерлоке Холмсе, и закончила свой последний роман через три года после того, как Реджинальд Хилл представил миру своих знаменитых йоркширских детективов Дэлзила и Пэскоу. Ближе к концу Первой мировой войны она работала в аптеке при госпитале, где и трудилась над первым романом, когда не готовила лекарства и не занималась химией для сдачи экзамена по фармакологии. Периодическая таблица и атомная масса сначала вызывали у Кристи некоторое замешательство, однако потом она занималась химией с удовольствием; вероятно, она – одна из очень немногих авторов детективов, кто действительно провел пробу Марша на мышьяк в реальной жизни[179].

Корпорация Dow Chemicals, штаб-квартира которой по-прежнему находится в Мидленде, штат Мичиган (население 41 863 человека), является сегодня одной из двух или трех, смотря как считать, крупнейших компаний по производству химикатов в мире (две другие – это BASF и DuPont). Miles Laboratories была куплена немецким фармацевтическим и химическим гигантом Bayer в 1979 году и больше не является независимой компанией[180]. Все бромсодержащие препараты для производства транквилизаторов были сняты с производства в США из-за долгосрочных проблем со здоровьем, связанных с чрезмерным употреблением бромид-ионов[181], а на сегодняшний день людям доступны более эффективные лекарственные средства.

Когда ребенком я ездил в Гетеборг с матерью, эти визиты всегда включали в себя долгую (так мне тогда казалось) поездку на трамвае из центра города в северо-восточные районы, мимо старого, построенного из красного кирпича шарикоподшипникового завода СКФ, до большого кладбища Квиберг, чтобы положить цветы на могилу моей бабушки. Я никогда не отваживался отходить далеко, чтобы прогуляться среди аккуратных, украшенных цветами могил на ухоженных газонах, но если бы я это сделал, то, возможно, нашел бы другую, более унифицированную часть кладбища, которую редко посещали родственники, – ту, где находились военные захоронения.

Довольно неожиданно обнаружить солдатские могилы на пригородном кладбище в стране, которая сохраняла нейтралитет в обеих мировых войнах, но факт остается фактом. Среди немецких, американских и британских могил на участке кладбища, принадлежащем Содружеству, мы найдем могилу Артура Коундена, который в свои 17 лет был, наверное, самым юным из похороненных здесь солдат[182]. Он служил телеграфистом на эсминце британского ВМФ, и утром 1 июня 1916 года его тело выбросило на берег неподалеку от маленькой рыбацкой деревушки Фискебекскил на западном побережье Швеции. Его судно, HMS Shark («Акула»), стало одной из многих понесенных британцами потерь во время произошедшего накануне Ютландского сражения – единственного за время Первой мировой войны столкновения между королевским флотом и немецким Флотом открытого моря.

По всем свидетельствам, это была страшная битва, с тысячами погибших с обеих сторон, одно из крупнейших морских сражений за всю историю. Ютландское сражение остается несколько противоречивым событием по двум причинам: первая – длительный конфликт между двумя британскими командующими, Дэвидом Битти и Джоном Джеллико, а вторая – предполагаемая роль бездымного пороха кордита, который использовал Британский королевский флот и который привел к тому, что затонули несколько его же кораблей.

Рисунок 31. Могила Артура Коундена в Гетеборге. Фото сделано автором.

Тактика ведения морских боев нас не касается, но кордит связан с одной из малоизвестных проблем с поставками во время Первой мировой войны – а именно с поставками ацетона. Вы, вероятно, знакомы с этой молекулой, если пользуетесь жидкостью для снятия лака, но, возможно, вам также известно о том, какое губительное воздействие он оказывает на отполированное покрытие автомобилей. Все это указывает на то, что ацетон – прекрасный растворитель, и в этом качестве он широко используется в лакокрасочной и фармацевтической промышленности. Разумеется, в этих областях ацетон стали применять сравнительно недавно: и автомобильная краска, и лак для ногтей были фактически разработаны после Первой мировой войны.

Ацетон очень легко воспламеняется (на флаконах с жидкостью для снятия лака стоило бы ставить предупреждающие об этом значки), но сама по себе эта органическая молекула – простейший кетон с формулой СН3СОСН3 – не является взрывоопасным веществом. Вы не рискуете взорвать свой будуар, храня ацетон рядом с другими продуктами для красоты и гигиены (все они тоже состоят из химических веществ, даже если на упаковке сказано «органический»).

Откуда мы знаем, что ацетон не взрывоопасен? Это один из ключевых продуктов химической промышленности на протяжении уже более 100 лет, и мы знаем о его свойствах из опыта, но существуют также простые правила, которые помогают химику получить представление о свойствах вещества, просто взглянув на формулу молекулы.

В случае со взрывчатыми веществами нужно ориентироваться на три вещи (если исходить из того, что мы имеем дело с понятными веществами, состоящими только из азота, кислорода, углерода и водорода). Сначала следует обратить внимание на форму молекулы: не похожа ли она на сжатую до предела пружину автомобильной подвески, готовую резко распрямиться и выплеснуть свою сохраненную энергию? (Какими бы безобидными ни казались подобные механические приспособления, они на самом деле убивают людей.)