Шарлотта - Елена Гуйда

В тишине можно было легко представить, как скрипят, словно рассохшиеся телеги на ухабах, мысли присутствующих вельмож, пытаясь выстроиться во что-то достойное внимания.

- Купить ее благосклонность? – предположил кто-то так внезапно и быстро, что я даже не смогла предположить, кому мог принадлежать голос говорившего.

- О! Точно! Отвалить девке немного золотишка и цацек, и она наша, – подхватил очередную гениальную мысль чересчур активный Трейтен, при этом как-то похабно хихикнув.

Мне от этого разговора хотелось провалиться сквозь землю. Или войти и разнести все к демонам. Но я ждала. Выслушивала все это, ожидая, что скажет Стив. Как он отреагирует на все это. А он молчал. И это молчание, как дым от сухой полыни, разъедало глаза, выбивая слезы. Ладно я нужна ему только как щит от короля, для мести Кеннету, для… хоть чего-то еще. Но почему он позволяет так говорить обо мне? Даже если он равнодушен ко мне как к женщине, должно же быть хоть какое-то уважение к леди. К гостье, как он уже однажды меня представил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Вот какая мышка попалась мне в руки! – прозвучало прямо за плечом.

И я слишком поздно спохватилась. В нос ударил запах вина, плечо заныло от чужих цепких пальцев, впившихся в него, словно клешни. Но среагировать я не успела. Меня резко втолкнули в распахнувшуюся дверь.

Свет ударил по глазам. На миг я зажмурилась, оказавшись в полной тишине, под прицелами мужских взглядов. Словно на казнь привели.

- Посмотрите, какие милые девушки подслушивают разговоры старших, – важно вышагивая, вошел в зал тот самый лир Фридриг. – Что хотела узнать прекрасная леди Шарлотта, подслушивая под дверью?

Фридриг попытался снова схватить меня за руку, однако я и шага в сторону сделать не успела, как между нами оказался Стив, прикрывая меня спиной. И какая-то часть меня обрадовалась этой защите.

- Еще раз ее тронешь – и останешься без рук, – это была не угроза – предупреждение, но в голосе Серебряного дракона прорезались такие рычащие нотки, что я бы опасалась и рядом находиться.

От Дракона исходил жар, словно он вот-вот вспыхнет. Запах восточных специй стал ярче, сильнее. Но я вдыхала его с каким-то наслаждением. Амулет на моей груди запульсировал, как если бы в нем забилось собственное сердце, но проверить, что там с ним, в присутствии такого количества людей я не могла.

- Милорд, мне кажется, или вы сейчас готовы променять верность своих людей на…

- Скажешь это – и лишишься еще и языка, – тихо добавил Стивен.

От него исходила невероятная аура силы. Мне самой захотелось присесть в глубоком реверансе и опустить голову, как перед монархом. А в глазах Фридрига мелькнул страх. Он сдержанно кивнул, сделал шаг назад и пробормотал нечто, что с натяжкой можно было бы назвать извинениями. Но уголок его губ все же дрогнул – не то в намеке на улыбку, не то в брезгливой недовольной гримасе.

- На будущее, – заговорил Стивен тихо, ровно, но в его голосе звучали интонации, от которых притихли все, прислушиваясь к каждому его слову. – Леди Шарлотту Ньер никто не будет продавать, покупать, менять… и что вы там еще себе придумали. Леди – свободная женщина, согласившаяся погостить в Гнезде. И я как хозяин обещаю ей полную защиту. В том числе и от ваших злых языков. Хорошего вечера, достопочтенные лиры.

Я ошарашенно брела следом за Стивеном Ренделом к выходу из зала, практически не чувствуя под собой земли. Уже на лестнице он молча взял меня за руку и потянул в сторону своих покоев.

Сегодня я не противилась. Его рука казалась обжигающе горячей, а может, так и было. Мне было не по себе от перспективы ночевать с ним в одних покоях, но оставаться в одиночестве – страшнее. Теперь особенно.

И только когда дверь за нами захлопнулась, я растерянно замерла посреди комнаты, наблюдая, как Стив устало и как-то неуклюже стянул с себя промокшую рубашку, неловко снял сапоги и просто упал на кровать.

Его грудь поднималась тяжело, кожа блестела от выступившего пота, и, кажется, он уснул.

Мелькнула мысль, что он просто слегка пьян, но как я не заметила этого ранее? Приблизилась, коснулась ладонью лба – и тут же отдернула руку. У него был жар. И то, что я поначалу приняла за хмель – оказалось болезнью.

Сердце подпрыгнуло в груди и едва не оборвалось. Нет уж, лорд Рендел, болеть вам сейчас никак нельзя! У вас там лиры, советники. Осада, опять же. Куда без вас?

Слава альвам, Эннет всегда твердила, что леди обязана знать, как лечить своего супруга. Лекари – только и способны, что отрезать все подряд да пускать кровь. И если есть возможность сохранить все части тела мужу и вылечить его без явных потерь, то жена должна знать, как это сделать.

К тому же оставался вечный риск осады, войны или неудачной охоты. Женщины в таких случаях не нежные цветы в зимнем саду, а помощники мужчинам.

Только где взять нужные зелья и травы? Мелькнула мысль найти Тингельду. Она куда опытней, и знаний у нее намного больше. Но одна мысль о том, что там, за дверью, меня может поджидать тот же Фридриг или кто-то еще, не питающий большой любви к Ньерам, отбивала любое желание искать помощи снаружи. Ведь если меня сейчас кто-то тронет, сносить это спокойно и руководствоваться приличиями и разумом у меня просто не будет времени. И тогда мне точно придется разнести пол-Гнезда.

Все же начала я с простого – нашла подходящую ветошь и, смочив ее в холодной воде, растерла Стивена.

Это мало чем помогло. Все равно что дождь на раскаленную сковороду. Казалось, что Стив просто вспыхнет прямо сейчас. Грудь поднималась тяжело, натужно, как кузнечные меха. На коже вмиг высыхала влага и появлялись мелкие мурашки. Его губы пересохли. Он что-то бормотал в бреду. А у меня внутри с каждым мгновением все больше нарастала паника.

Наклонилась, пытаясь расслышать хоть что-то, но Стив неожиданно схватил меня за руку, дернул на себя, и я просто упала на него сверху.

- Не отпущу… тебя, – хрипло говорил он, опаляя кожу горячим дыханием Его голос так изменился, что создавалось впечатление, будто его губами говорил кто-то другой. – Ты моя… Шарлотта. Моя…

Сердце сжалось на мгновение. Мелькнула мысль: очень жаль, что это всего лишь горячечный бред. Потому что это «моя» отзывалось внутри щемящим, ноющим чувством. К чему обманывать саму себя? Я хотела, чтобы так действительно было.