Шарлотта - Елена Гуйда

Так я думала, шагая с огромным блюдом в руках и замирая от звуков не совета, а скорее – гулянки. Внутренний голос твердил: это дурацкая затея. А ноги несли меня, подгоняемую любопытством, вперед...

Зал гудел, взрывался хохотом, возмущениями. Смесь резких запахов повисла в воздухе. Хорошо подвыпившие мужчины пытались перекричать друг друга, донести свои бесценные соображения до окружающих и до Стива и всячески выразить свои эмоции.

Сам хозяин поместья занял место во главе стола. Казалось, он полностью занят вином и мясом, но кто хотел, мог заметить внимательный взгляд, скользящий по лицам присутствующих, легкий прищур, потирание пальцев. Он нервничал. Или злился.

Хотя, признаться, меня бы тоже злило, если бы моему дому угрожала опасность, а на помощь пришли одни зажравшиеся крикуны, охочие до дармового вина.

Того самого Фридрига, которого так вдохновленно обсуждали на кухне, легко было выделить среди присутствующих. Во-первых, он все еще был трезв. Сравнительно. А во-вторых, в нем единственном было то, что выделяло воина среди этой толпы засидевшихся в своих поместьях и замках лиров. К тому же Терра все еще расставляла перед ним блюда, в том числе того самого гуся, о котором говорила Агата. Так что – сомнений быть не могло.

Я невольно пробежалась по лицам присутствующих. Боги, да некоторых мне уже случалось видеть раньше. Они наведывались на пиры в Ньеркел. Толстоватый, но такой добрый и внимательный лир Самгрейл в прошлом году подарил мне лошадь. Вороную, только грива и хвост – белые. Послушная лошадка, которую я назвала Вьюгой. А уже хорошо подвыпивший лир Трейтен всегда появлялся облаченным в меха. Даже летом. Словно старался всячески подчеркнуть свои умения охотника. Память даже настойчиво жужжала, как надоедливая муха, что и лицо лира Фридрига мне тоже знакомо. Но никак не желала отвечать на вопрос: «Откуда?»

Сердце бешенно застучало в груди. А что если меня сейчас узнают эти доблестный лиры? И… что? Спасут из плена Серебряного дракона? Сделают вид, что ничего такого не происходит? Или даже будут потешаться над дочкой лорда Ньера, разносящей им закуски, как обычная служанка?

- Ну, и что стоишь в проходе? – рявкнула на меня высокая гибкая женщина с огромным подносом в руках. Я не сразу узнала в ней Раду, которой так завидовали женщины на кухне. – Иди уже. Агата злиться будет, если долго бродить.

Было бы это самой большой бедой…

- Иду, – обронила я, поймав на себе удивленный взгляд Рады. А ведь она меня не узнала. Не сразу, по крайней мере. И на сердце стало легче. Может, и лиры не узнают!

Невольно поправила платок так, чтобы полностью спрятать волосы, и побрела к дальнему столу, за которым трапезничали новоприбывшие.

- Если вы прикажете, милорд, мы хоть завтра готовы выступать на Рендерел, – слегка заплетающимся языком объявил на весь зал незнакомый мне лир.

При этом он так широко жестикулировал, что вино из его кружки расплескалось по большой дуге, окатив лира Трейтена. Намокшие соболя вмиг потеряли свою благородную красоту. Тот поднял гневный взгляд на оратора. Одно мгновение – и его взгляд мазнул по мне... совершенно безразлично и снова вернулся к воинственному союзнику. Но этого мгновения хватило, чтобы у меня внутри все сжалось и похолодело. Даже захотелось перевести дыхание, когда лир заговорил совершенно не обо мне:

- Для того чтобы выступать, нужны люди, и желательно воины, а не крестьяне с вилами и граблями. И что-то, что позволит торговаться с королем.

У меня снова дыхание перехватило, и я неуклюже споткнулась, едва не выронив злосчастный поднос. Так меня здесь и держат для того, чтобы торговаться с королем?! Самая глупая затея. Короли прекрасно умеют не только отменять свои указы, но еще и находить в действующих  лазейки, позволяющие отступить от собственных законов. К тому же никто не отменял наемника, темной ночью влезающего в окно. Нужно дать его величеству то, что ему нужно на самом деле. И это точно не я.

Стивен окинул взглядом сразу всех лиров, но мне почудилось, что смотрит он только на меня. Может, и правда его взгляд чуть дольше задержался на мне, но Стивен никак не выдал, что узнал меня в принципе. Что – и он тоже считает, что урожденная леди в жизни не станет таскать тарелки и блюда с едой? И ладно!

Я поставила блюдо на стол и уже собиралась покинуть зал, но лир Фридриг цепко придержал меня за талию. Отчего у меня сердце ухнуло в пятки. Жутко захотелось вывернуться и возмутиться, но вовремя себя одернула. Служанки на лиров и лордов смотрят, как щенки на хозяев. И радуются вниманию, а не возмущаются. Нужно если не восторгаться, то попытаться прислужить.

Правда, моей покорности хватило только на то, чтобы не вырваться из объятий лира Фридрига. Даже улыбку выдавить не удалось.

- Наполни, – велел гость, сунув мне в руки пустую кружку.

Ну это мы можем. Это не сложно.

- Если люди узнают, что законный наследник Рендерела жив, они сами поднимут бунт, – подал голос лир Самгрейл. – Нужно всего лишь пустить слух…

- И его объявят самозванцем, – резонно заметил Фридриг, и я была с ним полностью согласна.

Стив бросил еще один взгляд на меня, наполняющую кружку, но я так и не смогла понять, что скрывалось за этими гляделками.

- Как посмеют? – выкрикнул кто-то.

- Наследник Рендерела погиб в сражениях с кочевниками, – совершенно спокойно пояснял Фридриг, приняв кружку из моих рук и дернув меня за руку с такой силой, что я потеряла равновесие. И уже в следующее мгновение оказалась на руках у славного воина, по-хозяйски оглаживающего мои тылы.

Лицо обдало жаром, а дыхание забило от возмущения. Неосознанно посмотрела на Серебряного дракона и почему-то захотелось провалиться сквозь пол. Стивен словно окаменел, в глазах снова полыхнуло золото.

Я завозилась, чтобы подняться, пролепетала:

- Прошу прощения, господин, – и попыталась убрать его руку со своего бедра.

Паника накатывала с притоком магии к кончикам пальцев. Нельзя. Только не так и не здесь. Слишком много людей может пострадать, если я не сдержусь. Потому замерла, прикрыла глаза и перевела дыхание, пытаясь взять себя в руки. Правда, гладящая меня ладонь очень мешала и раздражала.

- Придется доказать, что вы смогли выжить, – словно не замечая перемены настроения Стива и моих попыток снова вырваться, продолжал Фридриг. – Возможно, придется искать свидетелей… Но в Рендереле не осталось никого, кто помнил бы старых лорда и наследника. Подстраховался старик Ион. Помнится, всю старую прислугу обвинили в бунте и попытке отравления нового лорда. Потому, милорд, найти того, кто помнит вас, будет весьма сложно. Лиров заткнули золотом и обещаниями. Не уверен, что тех, что подтвердит вашу личность, будет больше тех, кто соврет. И вряд ли получится доказать, что именно вы – Стивен Кредфорд Рендел.

Кредфорд… Именно так звали погибшего наследника Рендерела. Именно так его вписывали в книги молодых дворян, готовых к брачным союзам. Правда, давно. Еще когда в нашем доме невестой была только Ребекка. И если это действительно был тот самый Рендел, то он либо сильно изменился, либо у меня совсем плохо с памятью, либо это не он. Тот портрет изображал молодого парнишку с задорной улыбкой. А никак не вон того мужчину с острым взглядом и этой его ехидцей в мимике.